Рожденная чародейкой

Фарланд Дэвид

Эта победа затмит все деяния, которые совершил Габорн Вал Ордин. Он, Радж Ахтен, убил величайшую из горных колдуний и спас Землю.

Песни о нем будут петь тысячи лет. И будут сидеть у очагов дети, которым только еще предстоит родиться, и слушать, как бился Радж Ахтен с Госпожой Подземного Мира. Они будут разевать от удивления рты и дрожать от страха, стараясь не показать этой дрожи отцу.

Все это и многое сверх того представилось Радж Ахтену, когда он выбрался из завоеванной им крепости к свету дня. Вокруг нее еще вилась ядовитая дымка опустошителей.

Он

спрыгнул в защитный ров и внезапно ощутил тошноту и судороги в желудке.

Ощущение это было ему хорошо знакомо.

Умирали его Посвященные.

Улицы вокруг дворца в Бел Наи были залиты утренним светом. Над крепостью летали белые голуби, садились на крыши и расхаживали по ним с важным видом, негромко воркуя.

Кричали, как всегда, уличные разносчики:

— Фисташки, свежие жареные фисташки, еще горячие!

Верблюды лежали на солнце, лениво пережевывая жвачку.

В этот город, расположенный за тысячу миль к северу от Картиша, еще не пришла весть о нападении опустошителей. Управляющие Радж Ахтена не хотели тревожить население.

В Башне Посвященных умирали тем временем четыре человека.

Среди них было три вектора, которые передавали Радж Ахтену жизнестойкость. Эмир Оватт различал их по голосам. Одного звали Кораб Мантусар, и вектором он служил вот уже двенадцать лет. Второй, Джиньяфал Диссаи, был вектором чуть меньше пяти лет.

Каждый из них передавал господину сотни даров. Они проводили время за игрой в шахматы, попивая чай, когда в комнату к ним вошел эмир и уколол двоих по очереди своей отравленной иглой.

Смола кустарника, прозванного «злодеем», парализовала легкие, и человек умирал от удушья. Эти люди, лишенные жизнестойкости, долго продержаться не могли.

Тем не менее умерли они не сразу. И оба успели еще позвать на помощь.

Эмир вонзил иглу в плоть третьего Посвященного.

Но тут в комнату ворвался услышавший крики стражник и не мешкая разрубил своей саблей старого эмира напополам.

Эмир, умирая, почувствовал, что стражник взял его за руку.

На мгновение ему почудилось, что тот хочет выразить таким образом свое сочувствие. Но лишь испуская последний вздох, понял эмир, что стражник просто удерживал его руку с отравленной иглой, дабы не было больше жертв.

Радж Ахтен упал, задыхаясь, на землю близ крепости опустошителей. Теперь он прочел наконец смысл заклятия великой колдуньи: «Больше не дыши».

Сила этих чар была ужасающей.

Словно сама смерть проникла в его легкие и сжимала их тисками. Радж Ахтен, как мог, боролся с нею, но слишком мало было у него теперь жизнестойкости, чтобы надеяться выжить.

Умерли его векторы. Рухнула защита. И проклятие Биннесмана убивало его. Он все-таки не стал Суммой Всех Людей.

Радж Ахтен силился глотнуть воздуха, сердце его бешено колотилось. Только что он представлял себе, как возносят хвалы ему, спасителю мира. А сейчас лежал на дне ямы и не мог вздохнуть.

Над головой его пролетел огненный шар и ударился в стену крепости. Над землей растекся восхитительный жар. Невдалеке заревел огонь.

Жар подействовал на Радж Ахтена как исцеляющий бальзам, и он вспомнил, как хорошо ему было у костра в горах Хест.

«Я могу вас исцелить», — вспомнились слова Аза.

Небеса потемнели — это Аз снова вытягивал из них огонь. В руки ему заструился пламенный водоворот, превращаясь в очередной шар, словно Аз сматывал сверкающие паутинки.

И Радж Ахтен, не в состоянии подняться на ноги, пополз к огню. Его трясло. Он еле двигался, невзирая на все дары силы, и отчаянно втягивал в легкие отравленный воздух. Кое-как выкарабкался из рва и увидел всего в трехстах ярдах от себя горящую руну.

Снова подкатила тошнота. Ему показалось, что разорвалось сердце, и Радж Ахтен чуть не задохнулся. Умер еще один вектор.

Он понял, что в Бел Наи пробрался наемный убийца.

«Я не доживу, чтобы получить свою награду. И не услышу песен, которые заслужил».

Радж Ахтен перевалился через край рва и побрел к полыхающему костру.

Аз стоял посреди Руны Ночи и вытягивал из небес огонь, весь свет, что в них еще оставался.

— Аз! — крикнул Радж Ахтен из последних сил, перекрывая своим голосом шум битвы. Он упал на колени и протянул к пламяплету руки в умоляющем жесте.

Аз повернулся к нему, все понял и метнул огненный шар.

Шар, летя к Радж Ахтену, все разрастался, пока перед глазами его, кроме пламени, ничего не осталось.

Белые шелковые доспехи в одно мгновение обратились в пепел. В тело Радж Ахтена впились тысячи раскаленных клыков. Кожа на лице пошла пузырями. Уши и веки сгорели бесследно.

Все старое, все ненужное — его человеческая сущность в том числе — исчезло.

В голове его внезапно вспыхнул ярчайший свет, и мысли прояснились. В тот же миг он понял, что именно к этому и стремился всю жизнь. Он думал, что, пытаясь стать Суммой Всех Людей, он служит человечеству, и не понимал, почему другие считают, что служит он только себе самому.

На самом же деле каждое мгновение своей жизни он служил Огню.

Даже взял себе имя Солнечный Лорд, еще будучи совсем юным.

И наконец его господин завладел им и очистил его в пламени, как драгоценную руду. Весь мусор сгорел, а то, что осталось, вряд ли можно было назвать плотью — то был сосуд, в коем таился безупречный свет.

Радж Ахтен перестал быть человеком. Он стал силой, которой так верно служил, и отныне все пламяплеты должны были повиноваться ему и называть тайным именем.

Он поднялся на ноги — обгорелый, нагой, весь в клубах дыма и преображенный. Огонь нарек его новым именем — Губитель.

ГЛАВА 57

ФЕЛДОНШИР

Я жажду мира. Пусть в государстве моем будет столько мира, чтобы он выплескивался через границы, как через края кружки переливается пивная пена.

Эрден Геборен

Гильдмастер Уоллак повел Аверан, Биннесмана и вильде на площадь позади здания гильдии, которую со всех сторон окружали мастерские.