Шрифт:
1. Глава
– Руди, долго еще добираться, мы уже далеко забрались в лес, – кричала в след Селена и еле успевала бежать за мальчишкой лет десяти в неряшливой и не много оборванной одежде. Они с сестрой Берти, что чуть младшего возраста жили с ней по соседству. Их мать совсем не давно осталась вдовой и работала не покладая рук чтоб прокормить своих еще не окрепших детей. Селена частенько за ними присматривала в отсутствие Маргарет.
– Еще совсем не долго осталось, тебе они точно понравится, – сказала Берти и пробежала мимо девушке вслед за ускользающим из поля зрения старшим братцем. Она уже порядком устала от такой продолжительной спешки, но любопытство Селены продолжало распирать ее изнутри не
– Вот о них тебе и рассказывали. Они остались совсем одни без своей мамы, и только мы с Руди заботимся о сиротах, – лицо Берти что было сплошь усыпано роем веснушек, сейчас же светилось от счастья. Она залезла в крошечный мешковатый куль, висевший за поясом, и достала оттуда горсть не давно пойманных червячков.
– Только сразу много не давай, а то подавятся, – грубо проговорил Руди еще больше наклоняя траву чтобы Селена смогла их хорошо осмотреть. Это были совсем крохотные изголодавшиеся и поднявшие вверх свои клювики не оперившиеся птенцы. Они громко пищали, еще больше открывая рты.
– Селена смотри, а этот совсем ослаб, – Берти взяла на руки самого крошечного из семейства пернатых. Он лежал на такой же малюсенькой ладошки уже с поникшей головой и не шевелился. Девушка лишь улыбнулась и протянула ей свою руку.
– Дай мне, я помогу ему, – Берти улыбнулась во весь рот и быстро закивав в ответ аккуратно вложила его в ее ладонь. Селена накрыла птенца второй рукой как бы укутывая того в кокон. Ее меридианы засияли чуть заметным светом по всему телу и вспыхнули яркой солнечной вспышкой в области кистей. Она раскрыла свои пальцы, где совсем не давно лежал умирающий от голода птенец, и на его месте оказался среднего размера слеток ласточки. Берти запрыгала от радости хлопая в ладоши при этом быстро проговаривая:
– Селена, твоя сила исцеления превратила его в уже подросшего птенца. Он такой же не обычный, как и твой дар, – она смотрела на него не отрывая взгляд и продолжала также эмоционально восторгаться. Руди тоже склонился над ними всматриваясь в часто крутящего головой во все стороны слетка. Теперь он отличался от своих собратьев не только своими размерами, но и не обычным окрасом своего оперения чисто белого цвета. Она вернула его в гнездо, а брат с сестрой продолжили кормить изголодавшееся семейство ласточек. Когда с едой было полностью покончено вся радостная компания направилась в свой скромный деревенский поселок. Селена проводила своих подопечных и тоже отправилась домой.
К самому ее приходу мама уже приготовила вкусно пахнущий пирог с рыбой и уже отправила его остывать на стол. Она отрезала от него ровно половину и завернув в чистую ткань положила его в корзину.
– Отнесешь Руди и Берти, и проследишь чтобы все умяли, – она посмотрела в сторону вошедшей Селены и пригласила за стол. Отец отрешенно сидел на кресле и вчитывался в кусок бумаги. Он продолжал хмурится и ворчать даже когда его позвали на ужин.
– Зачем ты читаешь эти листовки, только нервы себе портишь, – не обращая ни на кого внимания она продолжала разливать молоко в глиняные чаши. Селена молчала и с удовольствием уплетала отрезанный кусок сочного пирога. Долгая и утомительная прогулка по лесу разыграла в ней отличный аппетит. Чего невозможно было сказать про отца, который продолжал хмурится еще больше и угрожающе смотреть на дочь.
– Селена, прошу тебя никому не рассказывать кем ты являешься. И старайся не лечить всех с подряд, и тем более незнакомых.
– Папа, я знаю, – девушка так сильно закатила глаза что на миг ей показалось как она увидела свой собственный затылок. С самого раннего детства отец оберегал свою единственную дочь и постоянно запирал дома подальше от людских глаз. Ведь Селена хоть и родилась в обычной человеческой семье ничем не примечательных трудяг имела не свойственные для многих других способности. Лишь в определенное время полная луна озаряла только что появившегося младенца своим свечением и награждала того даром. Такие дети наделены ее силой – исцелением и бессмертием. В народе их называют целителями, магами что способны избавить не только от любой хвори, но и наделить жизненными силами. В последнее время долгожителей убивали все чаще в ходе разгоревшейся войны. За рожденными луной началась охота, настоящая травля. Ведь каждому хотелось жить вечно имея под боком такое божественное существо. Чем чаще целители находились возле смертного, тем больше тому удавалось сохраняться в своем возрасте, и даже время не могло изменить их.
– Это хорошо что кроме тебя в нашем захолустье больше не водятся маги, – с новым усиленным взглядом он надавил на дочь. Селене совсем не хотелось слушать продолжение его морали о том, как надо прятать свой дар при этом всегда быть осторожной. Спешно выйдя из-за стола и поцеловав родителей, она схватила корзину с приготовленным пирогом, прошмыгнула за дверь. Лишь слова матери что звучали ей в след заставили ее остановиться на пороге.
– Не задерживайся Селена, и не держи зла на отца, он лишь заботится о тебе.
Не говоря в ответ ни слова, она лишь закрыла дверь и отправилась в соседний дом. Руди и Берти встретили ее с не прекращающейся детской радостью, громко гогоча и при этом крепко сжимая в объятьях.
– Маргарет, я принесла вам пирог, сегодня он на удивление вкуснее всех предыдущих, – девушка протянула корзину измученной и чуть понурой женщине средних лет.
– Твоя мама на удивление всегда печет самую лучшую стряпню в округе, – она потянулась за лукошком и разломив на кусочки его содержимое подала прыгающим детям. Они вцепились в еду как оголодавшие зверьки и почти не прожёвывая проглатывали лакомство. Маргарет вымученно улыбнулась и присев на стул облокотилась спиной о стену. Почуяв встревоженность и беспокойство худощавой женщины, Селена подошла ближе и присев на корточки посмотрела на нее с низу вверх.
– Я могу вам чем-то помочь Маргарет?
– Сегодня мне снова ничего не заплатили. С каждым днем работы становится лишь больше, а медиков за нее меньше. Дети не виноваты в гибели своего отца, почему они должны расплачиваться за это? – она зарыла лицо в свои руки и всхлипнула. Девушка не могла ей ничем помочь, даже поддержать, слова утешения так и не шли в голову. Хорошо понимала, что мама Руди и Берти еще тоскует о муже и постоянно винит себя в его смерти. Жизнь его оборвала война, которая длится более десяти лет. Из-за ее продолжительности погибло уже много ни в чем не повинных людей. Экономика столицы Алеппо страдала еще больше и сказывалась даже на самые удаленные ее окраины. Фермы закрывались, многие теряли работу и оставались в полной нищете. Горожане голодали, начиналась разруха и паника, в сердца каждого проникала боль отчаяния и горечь от потерь. Война изматывала, забирая последнее и уничтожая надежду на скорейшее ее завершение. Селена хорошо знала о чем сейчас скорбит вдова, она лишь молча встала и попрощавшись с Руди и веселой Берти отправилась обратно.
Дорога домой была ей знакома, она могла пройти ее с закрытыми глазами и быть уверенной в своей полной безопасности. Но в этот вечер Селена не много насторожилась, почуяв не ладное, когда всмотрелась в накатанную и до боли знакомую ей тропу. Уже чуть стемнело, но разглядеть тихо идущую лошадь на встречу ей было еще можно. Наездник уже согнулся пополам и почти клевал носом при каждом ее движение. Еще один шаг скакуна и путник рухнул с седла прямо под копыта. Девушка инстинктивно кинулась в его сторону и склонившись над ним посмотрела на его лицо. Оно было все в крови, совсем опухшее и в подтеках. Мужчина еще дышал и открыл свой не поврежденный глаз тоже разглядывал Селену.