Рожденные в огне
Шрифт:
Отряд состоял из дюжины эсминцев, прикрываемых корветами, фрегатами, а также четырьмя легкими крейсерами. В их задачу входило дать отлуп силам эскорта восточников, которых вроде бы уже разогнали. Но всегда оставался шанс, что найдется какой-нибудь храбрец, который, придя в себя от шока, попытается вмешаться в одиночку, а то и перехватит командование несколькими кораблями, чтобы организовать контратаку. Наличие крейсеров означало, что подобные попытки обречены на провал, но главный удар наносили сейчас не они.
Авианосец – корабль весьма своеобразный. Если не принимать во внимание авиагруппу, то серьезного вооружения он (за исключением еще только строящегося на верфях Урала прототипа) не несет, только оборонительные
Маленький по сравнению с тем же крейсером кораблик. Правда, все в этом мире относительно, рядом с корветом – великан, однако поставь его напротив того же авианосца… Блоха – не блоха, а вот на Моську супротив слона весьма похоже. Вот только у этих мосек имелись зубы, способные прокусить шкуру любого мамонта.
Когда эсминцы еще только рождались как класс, в моде была концепция универсального корабля. Вот ее и попытались реализовать сначала на эсминцах, потом на крейсерах, затем на крейсерах линейных… Потом концепция благополучно сдохла, а корабли и технические наработки по их конструированию остались. Развитие эсминцев не останавливалось, в конце концов сведясь к тому, что имелось в уральском флоте сейчас. По сути – те же ракетоносцы, столь успешно дебютировавшие недавно, только быстроходные, маневренные, неплохо вооруженные, маленькие… и притом имеющие сравнительно малую автономность и несущие ракеты достаточно большой мощности, но, увы, ограниченного радиуса. Более дальнобойные вешать не получалось – габариты и жесткость корпуса не позволяли.
Вооружали такими недоракетами эсминцы, скорее, традиционно, и так же традиционно считали основным оружием, хотя за последние три десятилетия не имелось ни одного примера их использования в этом качестве. Крупные корабли несли достаточно вооружения, чтобы расстрелять эсминцы еще до того, как они выйдут на дистанцию атаки, чем беззастенчиво пользовались. Поэтому работать им приходилось или на добивание уже и без того обреченных звездолетов, или против транспортов. В обоих случаях артиллерия оказывалась едва ли не эффективней ракет и вдобавок куда дешевле. Неудивительно, что славы этот класс кораблей не снискал, а потому строился по остаточному принципу, от чего его развитие практически остановилось. Но вот здесь и сейчас расклады благоприятствовали, и эсминцы шли делать то, для чего они когда-то строились – атаковать тяжелые корабли массированным ракетным ударом.
На авианосцах угрозу оценили не сразу. Все же привычка всегда находиться под прикрытием мощного эскорта вырабатывает определенные стереотипы восприятия происходящего. Иногда, кстати, весьма далекие от реальности. Как сейчас, например. И пагубность заблуждений восточники осознали лишь в момент, когда сосредоточенный залп трех эсминцев ударил в защитное поле так и не успевшего ничего предпринять авианосца «Шанхай».
Все было рассчитано до секунды. Чтобы «погасить» защитное поле авианосца, теоретически хватало сосредоточенного удара двух кораблей. Александров, планируя эту атаку, заложил полуторный запас – мало ли, какая-нибудь ракета не долетит, другую собьют, восточники защиту модернизируют… А второй попытки не будет, ракет у эсминцев на один залп. Не впихнуть их запас в скромный по размерам корпус.
Спустя двадцать секунд дал залп четвертый эсминец. И его ракеты подоспели к месту действия как раз в тот момент, когда защита «Шанхая», не выдержав перегрузки, лопнула, и потоки жесткого излучения успели немного рассеяться, не причинив ущерба боеголовкам. После этого восемь ракет взорвались прямо на обшивке авианосца. Две последние были даже лишними…
Огромный корабль, пожалуй, один из самых больших, построенных людьми, и уж конечно самый-самый из тех, что сходил с китайских верфей, просто исчез. Полыхнул во все стороны клокочущим пламенем – и все. Был корабль – и нет корабля. Облако разлетающихся в стороны обломков размером максимум с грецкий орех не в счет – их суммарная масса составляла процентов десять от первоначальной. Эсминцы, даже если они больше никуда не попадут, разом окупили затраты на свое строительство. А ведь атака продолжалась.
Авианосец «Ши Лан» был кораблем прошлого поколения – меньше, тихоходнее, намного хуже вооружен и защищен. Тем не менее он сопротивлялся куда упорнее – экипаж звездолета видел, как уничтожили «Шанхай», и его командир успел проанализировать действия уральцев. Предупрежден – суть вооружен, и корабль сумел выполнить довольно удачный противоракетный маневр, ослабив нагрузку на щит. Силовое поле, правда, все равно «потухло», но столь резко, и это уберегло аппаратуру «Ши Лан» от пиковых перегрузок. Соответственно, в отличие от «Шанхая», его орудия не только были готовы к бою, но и действовать начали незамедлительно, благо перезагрузка систем не требовалась. В результате большая часть ракет не дошла до цели, а две попавшие изувечили звездолету корму, лишили хода, но не уничтожили окончательно. Впрочем, из боя корабль выбило надежно, и восстановлению он не подлежал – быстрее и дешевле новый построить. На всякий случай один из крейсеров отстрелялся по стартовому колодцу, окончательно лишив «Ши Лан» возможности принимать и запускать истребители, и группа продолжила атаку.
Откровенно говоря, даже уничтожение одного авианосца Александров счел бы безусловным успехом. Но атака продолжалась, и адмирал уже поверил в стопроцентный результат, когда что-то пошло не так. Мозг осознал происходящее чуть позже, чем глаза зацепило несоответствие, но это уже ничего не меняло. Рисунок боя развалился…
Капитан-лейтенант Фудзита, командир фрегата «Кари», был из тех людей, на которых держится любая армия. Ну или флот. Потомственный военный, история рода которого уходила далеко в глубь веков, еще к легендарным самураям, он мог гордиться своими предками. Мало кто из них сделал хорошую карьеру, но зато все они шли в бой не на дворцовом паркете, а на мостиках кораблей. Таким же стал и он. И такими же будут его дети, оставшиеся с матерью на далекой Эдзо. Ни их, ни родной планеты Фудзита уже не увидит, это он знал точно.
Он не сгорал со стыда, уводя свой корабль с линии атаки русских. Уральцы шли лавиной, и причинить им хоть какой-то вред он не мог физически. Длинноносые варвары смогли переиграть самого Касиваги – это о чем-то да говорило. Это – и еще тот факт, что корабли их были сильнее и к тому же успели выстроиться для атаки. Что могли им противопоставить эскортные корабли, жиденькая завеса которых оказалась как раз перед ними? Да ничего!
И все же Фудзита не потерял головы, как многие другие капитаны. Даже выходя из-под удара, он не бросился очертя голову прочь, чтобы оказаться где угодно, лишь бы подальше. Он уводил свой фрегат, прикрывая корабли с десантом, до последнего готовый вступить в неравный бой, но… им не заинтересовались. И десантными кораблями тоже.
Как профессионалу, логика уральцев Фудзите была понятна. Зачем отвлекаться? Никуда транспорты не уйдут, уж больно уступают боевым кораблям в динамике разгона. Наверняка их отслеживают. После боя спокойно догонят и расстреляют. Если же транспорты попытаются высадить десант, то до поверхности планеты доберется хорошо если десятая часть. Высадка на планету с неподавленной противокосмической обороной – то еще удовольствие. Особенно учитывая, сколь опасные формы жизни бродят там, внизу. А те, кто выживут, будут завидовать мертвым. Так что сейчас уральцы вполне могли позволить себе не обращать внимания на неповоротливые туши транспортов, и они, как ни странно, несмотря на практически полную беззащитность, находились пока в наименьшей опасности.