Рожденные в СССР. Часть Первая. Пришествие
Шрифт:
— Пять годков поди гуляешь! — неожиданно дал затрещину племяшу дядя Николай. — Мать бы пожалел, — затем мужчина виновато оглянулся в сторону Маслова. — Отец его на трассе погиб, с кручи сорвался. Вот и приглядываю за балбесом. Родной-то дядька, мой двоюродный, ищо на войне сгинул. Ни вестей, ни похоронки. Я сам за три года ни царапины не получил, ужо в Померании в сорок пятом осколком приложило.
— Видать, хорошо стукнуло, раз так долго не наливаешь, — снова обидно заёрничал Семен.
— Сам ты башка дурная! Вот второго номера жалко, хороший был парнишка. Как раз с Москвы.
Дядя Коля о чем-то вспомнил
На столе сам собой оказался запотевший графин изящной работы. Маслов такие видел только в комиссионках. И ему до жути захотелось выпить, накатить сто грамм беленькой. Больно уж все происходящее вокруг непохоже на ту фантасмагорию, что творится в голове ополоумевшего человека. Люди-то здесь самые что ни на есть натуральные! Они говорят, от них пахнет. Точно! Когда Варя мимо в коридор прошелестела, он учуял исходящий от нее еле уловимый запах лекарств. Она доктор или медсестра? По возрасту на врача не выходит, больно молода. Хотя в этом времени люди отчего-то выглядели старше. Времени???
Как кстати подкатила небольшая, зеленого стекла стопка самогона! Дядя Коля как будто понял, что потерявшемуся во времени и пространстве человеку захотелось выпить. Тут как раз Варвара подоспела, выставив на большой стол три плошки: с квашеной капустой, соленьями и какими-то грибами. Лучшая закусь под деревенскую выпивку.
— На второе колено! — подмигнул загоревшимся глазом Семен, а затем азартно хлопнул по ноге. Как будто и не сидел цельный день за рулем грузовика, проходя тяжелейшую горную трассу. — Варь, танцев сегодня в клубе нет?
— Какие танцы? Будни на дворе, — притворно вздохнула девушка, а Константина, сидевшего рядом с ней, кинуло в пот. Так сейчас фактурно обозначилась через сорочку высокая девичья грудь. И никаких бюстгальтеров, только тонкая ткань. Дела…Он непонятно где и с кем, а уже тянет на сексуальные приключения. Он точно помолодел?
— Жаль, а то мы бы с Костиком показали, как столичные танцуют. Кость, что нынче модно в Москве?
— Да не знаю… я руки помою после рыбы.
— Чего пристал к человеку? — тут же пришел на помощь Николай Иванович. — Он спортом занимается, не до праздников ему.
— Да ладно, дядь Коль! Вон какой парень видный! Наверняка в Москве все девки его. Так что и в танцах должон соображать!
Костя тупо уставился на рукомойник. Нет, обычным деревенским средством для гигиены он пользоваться умел. Не совсем уж городской неумеха был, да и по миру поездил, да и не в самые популярные для туристов места. В той же Монголии делом необычным было скорее встретить по пути туалет с дверью. Чаще всего местные попросту «ходили под кусты», вернее, под камни. Просто только что Константин Маслов убедился, что внезапное озарение получило достаточно четкое подтверждение. Этот календарь он заметил еще в прошлый раз, когда мыл руки перед ужином, но не придал ему значение. Нет, все так и есть! Перекидной, кондовый советский календарь показывал семнадцатого сентября тысяча девятьсот семьдесят четвёртого года. Карл, семьдесят четвёртого года! Ни фига это не было не похоже на банальный товарищеский розыгрыш.
Вот оно его тело! Молодое и задорное, как и положено ему быть в двадцать лет. Ведь среагировал его «орган» на девичьи прелести! Не так,
— Вам плохо?
«Эти глаза напротив», волшебные, горящие доверчивым огнем. Призрачно серые, смотрят на тебя с невыраженным вслух вопросом.
— Даже не знаю. Можно полотенце?
— Варь, да отстань ты от мужика.
— Помоги, пожалуйста, Сеня! Может, он головой ударился, потому и потерялся.
Мужчины за столом враз замолчали и задумались. Дело-то серьезное!
— И чего тогда?
— Сейчас осмотрю голову. У вас ничего не болит?
Ласковые девичьи руки зашелестели в густых мягких волосах молодого человека, теплая волна блаженства и желания начала постепенно обволакивать Константина. Он еле удержался, чтобы не положить руки на её бедра и двинуть их дальше. Он уже ясно представил блаженство познания крепкого девичьего тела. Вот же пришибло! Маслов не сразу смог успокоиться, разлепить губы и пробормотать.
— Да нет, ничего не болит. Все хорошо. Наверное, просто устал.
— Тогда для устатку надо дёрнуть, — раздался задорный голос Сени. — Ты не боись, Костик, Варвара у нас не абы кто, а медсестра с дипломом. На врача хочет учиться. Умная девка!
— Помолчи, Сеня, пожалуйста.
Было видно, что Варя желала добавить что-то более резкое, но при госте сдержалась.
— Да все хорошо, Варвара Николаевна. Еще малость посидим и на боковую.
Девушка неожиданно застеснялась Костиного взгляда и направилась к двери. Маслов же облегченно вздохнул. Её присутствие стало больше похоже на пытку. Вот так гормональный штормище его накрыл!
— Всем спокойной ночи! Отец, не засиживайтесь.
— Хорошо доча, — дядя Николай налил еще по одной, выпил, крякнул и закусил картофелиной, макнув её в плошку с мелкой солью. Потом он обратился к Маслову. — Костя, ты закусывай. Огурцы сей год не уродились, мелкота одна. Тут черемша и дикий лук, да грибочки нашенские.
— Спасибо.
Они немного помолчали, даже Семен малость окосел и сидел за столом, облокотившись на него локтями. Как будто поддерживал себя. Так бывает после тяжелого трудового дня, когда уставший организм нежданно враз размякает. Николай Иванович кивнул на племянника.
— Устал-таки, бродяга. Вот так всегда — наговорит, наколобродит, а потом тащи его спать. Ты, Костя, на Варю не серчай. Строга она, так одна с братьями росла. Мамка у нас боляща, вот доча и пошла на доктора, чтобы народ лечить. Богоугодное это дело. Сынки — вот наши по стране разъехались, она осталась.
— Да я что, я ничего. Хорошая у вас дочка. Спасибо за хлеб-соль. Давайте Семена спать уведу.
К своему вящему удивлению, Маслов с показной легкостью взвалил на плечо Сеню и вопрошающе уставился на дядю Николая. Тот ободряюще усмехнулся в усы.