Рожденные в СССР. Часть Первая. Пришествие
Шрифт:
Шелепин кашлянул и глухо добавил:
— Еще неплохо бы зачистить отдел ЦК по международным связям. Там еще много людей из креатуры Андропова.
За столом сразу же замолчали. Соломенцев с любопытством кинул взгляд в сторону опального «комсомольца», Кириленко же одобряюще кивнул.
— Обязательно будем решать и этот вопрос, Александр Николаевич. Но для этой кропотливой работы у нас есть другие люди. Вы же, пожалуйста, пока решайте поставленную перед вами задачу.
Машеров с интересом наблюдал публичный отлуп, озвученный при всех главой «подпольного» комитета. Хотя, может, это и правильно — публично провести границы персональной ответственности. В кулуарах у их группы и
— Как там товарищ Суслов?
— Сидит у себя и мерзнет, — позволил себе съязвить Подгорный.
Все уже слышали о кабинете Суслова, который, как известно, всю жизнь боялся сырости, и у него поддерживался специальный микроклимат: воздух в помещении, где он сидел, постоянно был прогрет до температуры выше 30 градусов по Цельсию. Все, кто посещал его, жаловались потом, что больше, чем 10-15 минут, находиться в кабинете Суслова было просто невозможно. Соломенцев в ответ на откровенный выпад стороннего на его взгляд человека обидчиво поджал губы и нехотя ответил.
— Мы договорились с Михаилом Андреевичем. Он тяжело переживает случившееся в будущем и обещал всерьез взяться за новые идеологические тезисы.
— Он уйдет сам или…
— Все будет решаться на съезде.
— У нас есть кандидатуры? — первый секретарь Ленинградского обкома КПСС посмотрел на Соломенцева с сомнением. Все-таки Суслов давно находился на политическом Олимпе и заменить такую величину было сложно и, возможно, просто некем.
— Пока присматриваем кандидатуры. Хотите занять его место?
— Нет, — иронически улыбнулся Романов, — с идеологией у меня как-то не очень. Прочитал в вашем дайджесте, что в будущем многие деятели культуры были на меня в обиде. Будто бы зажимал их и не давал работать. Так что лучше займусь руководством и хозяйством.
— Все мы, товарищи, в том времени занимались хозяйством, — неожиданно с ярко выраженной горечью высказался Машеров, — но человека-то в итоге упустили!
Кириленко на откровенный выпад слишком резко поднял голову, но вступать в полемику не стал. Ну нечего ему было сказать в ответ этому моложавому человеку, заслужившему у потомков искренне уважение. Нечего! Сам вечерами просматривал ворохи докладных из Центров переселенцев, но не находил никакого выхода. Казалось, что само время отталкивает все их порывы назад. Нужны новые головы, совершенно иные идеи, и не среди аппаратчиков Центрального Комитета их стоило искать. Поэтому он попросту резюмировал:
— Ну вроде как все обсудили, товарищи. Тогда всем до свидания. Петр Миронович, задержитесь, пожалуйста, на минутку.
Машеров шел к своей персональной машине немало ошарашенный. Нельзя так недооценивать людей! Такие, казалось бы, железные лбы временами выдают поистине выдающиеся идеи. Зато сейчас ему будет чем заняться в отсутствии семьи. Это же какие перспективы перед ним и страной открываются!
— Петр Миронович, куда?
— А?
Секретарь ЦК взглянул на своего «прикрепленного» и задумчиво спросил.
— Есть тут в Москве место, где можно спокойно погулять?
— Найдем. Садитесь!
В открытое окно бил ласковый ветерок, остужая перегретую мыслями голову. Солнце играла бликами в свежей зелени. Все-таки первый день лета! Хотелось дышать, наслаждаться жизнью, мечтать!
Глава 20. Информационный чердачок
Кому лень искать несколько
Кириленко, Андрей Павлович — 1906–1990. В 1966–1982 годах — секретарь ЦК КПСС, курировал промышленность, капитальное строительство, транспорт и связь. В начале 70-х годов Кириленко входил в руководящую четвёрку секретариата и политбюро. Это были Брежнев, Подгорный — председатель президиума Верховного Совета, Суслов — фактический второй секретарь ЦК, без которого не решались никакие серьёзные вопросы, в том числе и кадровые. Четвёртым был А. П. Кириленко, курировавший весь военно-промышленный комплекс СССР. Учитывая, что этот комплекс пожирал не менее половины лучших интеллектуальных ресурсов и около 80 процентов финансовых и материальных фондов страны, секретарь по оборонке был более влиятельным человеком, чем председатель Совета министров СССР» Из-за атрофии головного мозга в 1982 году впал в старческий маразм.
Рассказав коллегам о состоявшейся перед секретариатом беседе с Брежневым, Кириленко отметил, что первое лицо перестало устраивать сложившаяся существовавшая структура партийного и советского аппарата. Но быстрые реформы оказались невозможны из-за отсутствия достойных кадров. В той ситуации возглавить подобную Комиссию мог лишь Кириленко. Но это не устраивало большинство других секретарей ЦК, которые в случае осуществления реформы партаппарата утратили бы многие свои полномочия, а то и должности. Масштабную реформу партаппарата мог запустить лишь один человек — Брежнев. Но он, занятый поначалу вопросами удаления кулуарными способами своих возможных соперников, долго не решался на коренную встряску все Старой площади, а потом тяжело заболел и уже не мог лично возглавить процессы по формированию новых партструктур, отвечавших вызовам времени
Не согласился с предложением Административного отдела ЦК КПСС о назначении первого секретаря Ставропольского крайкома КПСС М. С. Горбачева Генеральным прокурором СССР вместо Р. А. Руденко. Побывав в Ставропольском крае летом 1978 г., вынес крайне негативное мнение о М. С. Горбачеве, противился его появлению в Москве. Их отношения переросли в противостояние, а потом и в политическое противоборство.
Мало кто знал, что Кириленко симпатизировал почвенникам и охранителям, но недолюбливал либералов.
Соломенцев, Михаил Сергеевич 1913–2008. В 1971–1983 — Председатель Совета Министров РСФСР. возглавил Комитет партийного контроля при ЦК КПСС (1983–1988
В декабре 1966 г. избран секретарем ЦК КПСС, одновременно возглавлял Отдел ЦК партии. 17.12.1969 г. на заседании Политбюро, обсуждавшем, надо ли публиковать статью в связи с 90-летием со дня рождения И. В. Сталина, высказался «за»: «Надо иметь в виду, что сейчас выросло новое поколение молодежи, и оно ничего не знает о Сталине, кроме культа. Надо же какую-то объективную оценку давать»
Отличался многословием, будь то телефонный разговор, беседа с посетителем или выступление. Характер имел недоверчивый, мнительно-настороженный, что формировало стиль и методы работы. Признавал единственный способ воздействия и воспитания: критику, накачку. По оценке бывшего секретаря Челябинского обкома КПСС М. Ф. Ненашева, человеком он в обычном общении был весьма скучным, круг его интересов ограничивался сугубо производственными вопросами. По своей психологии был типичным для своего времени хозяйственным руководителем: «О таких людях обычно в характеристиках говорят: службу знает, ничего лишнего не позволит». Остротой и настойчивостью в постановке наболевших российских проблем никогда не отличался и был лишь добросовестным исполнителем, хорошо понимавшим свое место в иерархии партийного и государственного руководства