Шрифт:
Элли помнила, в прошлое Рождество Санта-Клаус принёс ей в подарок красные ботиночки с такими же яркими красными шнурками, а ещё шоколадные конфеты и два пряничных зайца для неё и Гарри. Башмачки были красивыми, но не совсем новыми; на правом ботинке, вдоль всей подошвы, длинным червяком тянулась чёрная царапина, которую не удавалось замаскировать ни ваксой, ни воском. В подарок же Элли хотела не ботинки, а большую красивую куклу, которую видела в магазине «Сувениры для девочек», когда вместе с мамой относила заказ
Раньше Элли жила в этом же доме, но двумя этажами выше, родители снимали четыре комнаты у Бенедикта Карловича – владельца трехэтажного здания, который за деньги сдаёт квартиры в наём другим людям, но девочка не помнила этого. Ей казалось, что они всегда жили в этом тёмном и сыром полуподвале втроём: она, её брат Гарри и мама Мария. В тесной комнате помещалось совсем немного мебели: большой круглый стол, платяной шкаф, был ещё книжный, со множеством толстых и красивых книг. Элли не знала, что в них написано, она только училась читать и писать, но то, что они красивые она понимала, потому что частенько листала их. Вечером, когда дети ложились спать, мама доставала из шкафа толстенную книгу и читала им с Гарри рассказы про Северную страну. Девочка внимательно слушала истории, она думала, что именно в холодной далёкой стране живёт Санта и, когда мама прочла им про северных оленей, у Элли отпали все сомнения в том, что Санта-Клаус выдумка. Если он летает на настоящих северных оленях, которых Элли видела в книжке, значит и он сам – настоящий. Девочка попыталась объяснить брату, открывшуюся ей истину, но Гарри лишь бормотал «лень, лень», что означало совсем другое. И как вести диалог с человеком, который совсем не умеет говорить? Так вот, в комнате кроме стола и двух шкафов, стоял диван, Эллина кровать, буфет с посудой и небольшой комод, в который помещались все вещи её и Гарри. Диван раскладывался, но раздвигать его было некуда, он и без этого упирался в стол, хотя Элли всегда мечтала, чтобы мама расправила его и забрала Гарри спать к себе, а пока он спал в кроватке вместе с Элли. Небольшая деревянная кровать была плотно придвинута к стене, чтобы мальчик, засыпая, случайно не свалился ночью на пол. От стены заметно тянуло холодом, словно её мрачный и холодный дух приглашал их в гости в своё немое Каменное царство. Элли казалось, что Гарри точно бывал в этом царстве, потому как он кашлял и тяжело дышал во время сна, кутаясь от холода в одеяло. Девочка полночи возилась с братом, перекладывала его и укрывала, а на утро еле разлепляла глаза. Она говорила матери о неспокойном сне брата, о сером холодном духе стены, который заставляет Гарри кашлять, и мама, чтобы победить холод стала укладывать между стеной и мальчиком валик, свернутый из своей шубы. Дух стены отступил, сон брата стал спокойным, но Элли от этого спалось ничуть не лучше, места на кровати стало меньше и теперь девочка боялась упасть во время сна. Зато днём Элли спала с удовольствием, потому что Гарри укладывали на диване мамы, и она, развалившись в своей кроватке – видела цветные сны. Больше всего ей нравился один повторяющийся сон, в котором мужчина подбрасывал её вверх в самое небо. На ней голубое платье, голубые банты, голубые туфельки, отрываясь от рук улыбающегося мужчины, она летела в такое же голубое небо, на миг зависала в воздухе, затаив дыхание, и летела вниз, где её подхватывали сильные и надёжные руки. В этом сне Элли всегда смеялась громко и беззаботно. Девочка собиралась рассказать маме об этом, но боялась, что фея сна обидится и больше не станет показывать ей этот чудесный сон.
В этом году Элли не хотелось куклу в розовом платье, она мечтала получить в подарок от Санты белую пуховую шапочку, варежки и такой же пуховый шарфик. Такой комплект она видела на девочке, которая шла по улице, а потом всё в том же магазине «Сувениры для девочек», на манекене. Её старую шубку мама обновила, отрезав подол от своей, она наставила рукава и добавила длины, чтобы укрыть от мороза коленки дочки. Элли нравились внесённые изменения, правда ей было жалко брата, который донашивал её старую девичью шубу, девочка её совсем не помнила, но знала об этом со слов матери. Правда Гарри похоже было всё равно, что на него надевали, будь он недоволен, то наверняка сказал бы об этом, но он молча облачался в девичью шубу и с радостью бежал на улицу. Обновлённая шубка Элли нравилась, но вот шапка… Мама отрезала боковинки с веревочками, которые вязались под подбородком в бантик, потому как шапка стала мала, и теперь она напоминала котелок, который крепился к голове платком, завязанным сверху. Элли ненавидела эту шапку, ненавидела варежки из собачьей шерсти и шарфик, которые кололись, но девочка не говорила об этом маме. Когда она случайно выражала своё недовольство, то глаза матери гасли, и она тихо отвечала:
Конец ознакомительного фрагмента.