Рождественский папа
Шрифт:
— Мой управляющий справляется с каждодневными обязанностями не хуже меня, так что даже на Рождество я спокоен. Он знает, как связаться со мной при надобности.
Ник не уточнил, что, после того как решил задержаться на несколько дней, позвонил Грегу Бламфилду и дал ему свой номер телефона.
— Вам повезло, что есть человек, которому можно довериться. — Констанция жестом пригласила Ника в гостиную. — Устраивайтесь, а я пойду оторву Тома от уток. Фейс, может быть, после обеда ты взглянешь на костюмы,
Констанция удалилась на кухню, а Ник сел на диван. Фейс устроилась в качалке напротив него, что вызвало у Ника улыбку.
— Боишься, что тебе попадет от мамы, если ты сядешь рядом со мной?
Фейс покраснела.
— Прости, не мог удержаться, — извинился он.
— Нет, это ты прости меня за ее допрос с пристрастием. Она…
— Она помнит о моей репутации и родителях и не одобряет того, что я остановился у тебя. Она ведь мать, Фейс. Чего еще ты ожидала?
Карие глаза Фейс смотрели прямо на него.
— Я ожидала, что она станет доверять моим суждениям и принимать моих друзей.
— А мы друзья? — спросил он. Удивительно, но за такое короткое время между ними протянулась нить взаимопонимания, чего с ним не случалось уже давно.
Фейс склонила голову набок и с улыбкой ответила:
— Думаю, да.
Честно говоря, Нику казалось, что его чувство к Фейс несколько больше, чем дружеское. Но не успел он додумать свою мысль до конца, как в комнату вбежал Джейки, держа в руке маленькую утку-манок.
— Дедушка Хьюитт сказал, что эту я могу взять себе. — Малыш протянул уточку Фейс, чтобы она тоже полюбовалась.
Хозяин дома вошел следом за Джейки. Его когда-то каштановые волосы поседели и поредели.
— Это одна из многих. Пусть останется у Джейки, — сказал он и протянул гостю руку. — Рад снова увидеть тебя.
Во взгляде Тома Хьюитта Ник не разглядел холодка. Темно-карие, как у Фейс, глаза были такими же ясными и приветливыми.
— Очень любезно с вашей стороны, что вы пригласили меня на обед.
Том усмехнулся:
— Да уж какая там любезность. Конни просто хочет присмотреться к вам и к дочери. Что касается меня, я полагаю, что Фейс взрослая и может прекрасно устроить свою жизнь сама. — Он погладил Джейки по головке. — Вот какой замечательный подарок она нам сделала.
Фейс одарила отца взглядом, полным любви и восхищения. Вот так бы когда-нибудь смотрели на меня собственные дети, подумал Ник. А когда она обняла Джейки и прижала к себе, то было ясно, что ребенок для нее всё. Нику страстно захотелось стать членом такой семьи, и его жизнь в Рутланде показалось ему пустой.
Запах жареного мяса все еще не выветрился, хотя Фейс помогла матери убрать оставшуюся еду. Джейки затащил Ника в подвал, чтобы показать уток, а Фейс воспользовалась этим и поднялась наверх.
В швейной комнате матери на вешалках висели костюмы ангелов из белого миткаля. Констанция Хьюитт слыла замечательной портнихой. Когда Фейс училась в школе, почти все ее наряды были сшиты матерью. И хотя сидели они безукоризненно, Фейс иногда хотелось, чтобы ей купили яркое, модное платье в универмаге в Берлингтоне, куда добраться можно было всего за полчаса. Но она стеснялась попросить об этом.
Одежды ангелов оказались как раз нужного размера. Крылья она поможет маме сделать попозже. Затем Фейс заглянула в свою прежнюю спальню. Почти все свои вещи она унесла отсюда, когда купила дом, но мама захотела оставить кое-что на память — любимую куклу дочери, одетую в розовое платье из тафты с пышной нижней юбкой, серию подростковых детективных романов и один из дневников. Фейс вытащила его с полки — в нем должна быть выпускная фотография Ника. Ник…
За ужином он поддерживал беседу об изменениях в Извилистом Ручье, говорил о пенсии ее отца и его хобби. А Джейки тарахтел о том, как Ник строит декорации, так что у матери не было возможности задать щекотливые вопросы.
Раскрыв дневник, Фейс сразу нашла фотографию выпускников, а на ней Ника. Тогда он носил волосы длиннее, но глаза его были такими же внимательными, а подбородок так же резко очерчен. Теперь он выглядит намного красивее. Под фотографией была надпись: «Футбольная команда».
— Это твоя бывшая комната? — спросил с порога Ник.
Фейс быстро захлопнула дневник и прижата к себе, снова почувствовав смущение влюбленной девочки— подростка.
— Угу, — вымолвила она.
Он вошел в комнату, с улыбкой взял дневник у нее из рук и стал листать, пока не нашел фотографию. Она хотела выхватить тетрадь у него из рук, но он, смеясь, поднял ее высоко над головой.
— Ну дай же мне посмотреть, — поддразнивал он.
Глаза у него блестели, голос был ласковый, и Фейс не могла устоять.
— Смотрим десять секунд и сразу же закрываем, — согласилась она.
Ему это показалось забавным. Он легко нашел нужную страницу.
— Непонятно, почему ты смутилась. Ты ведь почти не изменилась.
— Я выглядела такой… такой…
— Юной? — подсказал он, и от его улыбки у нее ослабли ноги.
— Робкой и несовременной, — призналась она, чувствуя, как краснеет.
Ник закрыл тетрадь и поставил на полку. Затем повернулся к ней. Они стояли совсем близко.
— Может быть, ты себя таковой и считала, но другие этого не замечали.
— Ты просто добрый.
— Я честный.
Она посмотрела через плечо в темное замерзшее окно.
— Да и в университете было то же самое.