Рождество Христово. Антология святоотеческих проповедей

Малков Петр

Сошествие Создателя к творению есть также и восхождение верных к вечному».

С самого первого дня грехопадения человеческий род усиленно и непрестанно искал своего потерянного Бога. Даже удалившись от Творца в самые дальние края духовной богооставленности, погрузившись в непроглядную пучину языческой тьмы, низринувшись в бездонные пропасти нравственного падения, почти полностью утратив человеческий облик и лик, людской род по-прежнему не переставал искать истинного Бога. Ведь, по мысли святителя Петра Хрисолога, даже язычникам, в заблуждении создававшим ложных идолов, пусть и ошибочно, но все же казалось, что именно так они сумеют отыскать, увидеть и познать Того, Кого утратили вместе с их древней изменой подлинному Единобожию. Но и ветхозаветные праведники, пророки тоже стремились познать Бога именно через посредство обретения ими опыта Боговидения. Святитель Петр приводит здесь в пример пророка Моисея, а также псалмопевца царя Давида, молившихся о том, чтобы Господь зримо явился им, открыв их взору Свой Лик. Итак, если я приобрел благоволение в очах Твоих, то покажи мне лице Свое (Исх. 33:13 по Вульгате), – просил Творца Моисей. Покажи нам лице Свое (Пс. 79: 4 по Вульгате), – обращался к Нему Псалмопевец. Эта жажда Богообщения именно как Боговидения подлинно снедала святых ветхозаветных праведников, являя Господу их предельную любовь к Нему и жажду встречи с Ним – лицом к Лицу. Как пространно и возвышенно говорит об этом святитель Петр в «Слове

первом о Таинстве Воплощения», «когда пламя Божественной любви разжигало… человеческие сердца, тогда люди, уязвленные и исполненные этой Божественной любовью, опьяненные ею, стали с нетерпением жаждать увидеть Бога своими телесными очами. Но как ограниченное человеческое зрение может вместить Бога, Которого не вмещает целый мир? Однако закон любви не взирает на то, что бывает, или же на то, что может и должно произойти, или же на то, чему не следует быть и что не может случиться. Любовь не знает рассуждения, не подчиняется разуму, не ведает препятствий. Любовь не успокаивается, даже если ее цель и кажется недостижимой; она не исцеляется, пусть ее предмет и труднодоступен. Любовь если не достигнет желаемого, то даже умерщвляет любящего. Вот почему любящий устремляется туда, куда его влечет любовь, а не туда, куда ему подобало бы идти. Любовь порождает желание, умножает жар, и этот жар ширится и влечет [любящего] даже и к невозможному. И зачем много говорить? Любовь не может не видеть того, что она любит. Потому-то все святые, люди Божии, не вменяли ни во что свои заслуги [пред Богом], если они не видели Господа. И воистину, братья, как может кто-либо воздать благодарение и покорность за оказанные ему благодеяния, если он не увидит Подателя этих благодеяний? Или же как может кто-то убедиться в любви Божией к себе, если не заслужит и не удостоится увидеть Его Самого? Таким образом, любовь, желающая узреть Бога, даже если она и кажется безрассудной, однако обладает лишь ей одной присущим упорством». Именно потому, по убеждению святителя Петра, Бог и избрал столь удивительный образ и способ нашего спасения: не просто победил грех, исцелил нашу духовную болезнь, даровал Свою освящающую благодать, но зримо явил нам Себя в Боговоплощении, в Собственном человеческом Рождестве. Как говорит святитель Петр, «потому-то Бог, знавший, что смертные мучаются и страдают от желания узреть Его, и избрал такое средство сделаться видимым, которое оказалось не только величайшим для земнородных, но и удивительным для небесных [ангельских сил]». Именно потому Он так поступил в отношении человеческого рода, «чтобы восставить его любовью, призвать благодатью, поддержать и укрепить его [Своим] милосердием, привлечь [к Себе] и заключить в Божественные объятия».

Святитель Григорий Богослов в своем «Слове 39-м. На святые светы явлений Господних», подобно святителю Петру Хрисологу, также говорит о том, что Боговоплощение, именно как земное Рождение Сына Божия, было необходимо для человеческого рода еще и ради того, чтобы у людей появилась большая, чем прежде, возможность теснейшего общения со Своим Богом. До мига Вочеловечения Слова Бог и человек были слишком разными: Духовный и телесный, Невместимый и вместимый, Вечный и временный, Неизменный и изменчивый, Невидимый и видимый. И вот, чтобы предельно приблизить Себя к спасаемому Им тварному и плотскому человеку, Бог Сам добровольно принимает на Себя – посредством Воплощения – нашу природную тварность и плотскость. По-прежнему оставаясь Истинным и Совершенным Богом, а значит, не претерпевая никакого изменения в отношении Своей вечной и совершенной Божественной сущности – то есть оставаясь Тем, чем Он был всегда, вечно, – Сыном Божиим, Он делается теперь еще и Тем, чем прежде не был, – Сыном Человеческим. При этом наша плоть оказывается в Нем по отношению к человеческому роду как бы некой посредницей между Творцом и Его творением, перекидываясь как спасительный мостик между Нетварным и тварным, духовным и материальным, Небом и землей. Как говорит об этом святитель Григорий в «39-м слове», в Воплощении «Сын Божий благоволит стать и именоваться и Сыном Человеческим, не изменяя того, чем был (ибо это неизменяемо), но, приняв то, чем не был (ибо Он человеколюбив), чтобы Невместимому сделаться вместимым, вступив в общение с нами через посредствующую плоть, как через завесу, потому что рожденному и тленному естеству невозможно сносить чистого Его Божества. Для этого соединяется несоединимое; не только Бог с рождением во времени, ум с плотью, довременное с временем, неограниченное с мерой, но и рождение с непорочностью, бесчестие с тем, что выше всякой чести, бесстрастное со страданием, бессмертное с тленным».

Главной целью Боговоплощения, пришествия в мир Сына Божия, того, что истинный Бог сделался еще и истинным Человеком, было спасение человеческого рода от власти сатаны, греха и смерти. Как говорит святитель Амфилохий Иконийский, ныне, в день Рождества Христова, «небо отверзлось, и земля на божественную высоту вознеслась, Рай людям возвращен и власть смерти уничтожена, сила тления попрана и прекращено пагубное почитание дьявола, человеческие страсти умерщвлены и возобновлена жизнь ангельского господства, заблуждение демонов осуждено и возвещены мудрость и всесвятое присутствие Бога». Будучи прежде духовно мертвым во грехах, человеческий род воскресает ныне силой и светом излившейся на него Божественной благодати и начинает жить новой жизнью. Как говорит об этом преподобный Иустин (Попович), «воистину Бог как человек на земле родился! Для чего? Чтобы мы получили жизнь через Него (1 Ин. 4: 9)».

Кроме того, святые отцы в своих праздничных проповедях на Рождество Христово не устают свидетельствовать о том, что плодом явления в мире Бога Слова стала новая встреча и затем новый обновленный союз любви и духовного единства в теле Церкви Христовой Бога и Его верных, их молитвенное общение с Ним и мистическое соединение с Господом в таинствах. И главнейшим из этих церковных таинств, по убеждению святых отцов, является Евхаристия – приобщение за Божественной литургией истинных Тела и Крови Сына Божия. Именно устремленность к Евхаристическому Приобщению, по убеждению святых отцов, и лежала в самом основании Боговоплощения: Бог пришел во плоти, чтобы дать нам ее в снедь, в пищу. На этой мысли решительно настаивает святитель Григорий Великий (Двоеслов), припоминая, что само название места, где родился Спаситель, – Вифлеем – означает в переводе «дом хлеба». Так на какой же иной хлеб может духовно указывать нам это название, как не на Тот, что за Божественной литургией делается истинным и собственным Телом Рожденного в Вифлееме Хлеба Жизни (ср. Ин. 6: 35)? На Кого оно указывает, как не на Того, Кто свидетельствует: Я есмь хлеб жизни (Ин. 6: 48)? На Кого, как не на Того, Кто наставляет: Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира (Ин. 6: 51)? На Кого, как не на Того, Кто ясно призывает Свою Церковь вкусить Его Евхаристическую Плоть: Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (Ин. 6: 54–56)? Как обобщает эту мысль святитель Григорий, «хорошо и то, что Он (Христос) рождается в Вифлееме, потому что Вифлеем значит „дом хлеба“. Ибо Сам же Он говорит: Я есмь хлеб, сшедший с небес (Ин. 6: 41). Следовательно, место, в котором Господь рождается, прежде наименовано „домом хлеба“ потому, что совершенно было предназначено к явлению на нем во плоти Того, Кто внутренним насыщением восстановит души избранным».

Принес нам Господь на землю и Свое спасительное учение, благодаря которому во Христе люди оказываются способны исполнить свое подлинное человеческое призвание – как достижение высокого и святого нравственного богоуподобления. Научение истине Христовой – еще одна из важнейших причин Боговоплощения и Рождества Бога в мире. Святитель Иоанн Златоуст в «Слове на Рождество Спасителя нашего Иисуса Христа» восклицает: «О, неизреченная благодать! Единородный, Сущий прежде веков, Неосязаемый, Простой и Бестелесный принял на Себя мое тленное и видимое тело. Для чего? Для того, чтобы, сделавшись видимым, научить, а научив, возвести нас к невидимому».

Кроме того, Сын Божий, сделавшись совершенным Человеком и так соединив со Своим Божеством наше человеческое естество, посредством Боговоплощения целиком исцелил в Себе нашу людскую природу. Вот как учит об этом в «Гомилии на Рождество Христово» святитель Василий Великий: «Рассмотри… причину того, как ты стал родственным Богу. Знай, что Бог [явился] во плоти потому, что следовало этой проклятой плоти освятиться, немоществующей обрести силу, отчужденной от Бога сродниться с Ним, изгнанной из Рая взойти на Небо. И что за орудие этого Домостроительства? Тело святой Девы (ср. Лк. 1: 27). А что за причина Рождения? Дух Святой и осеняющая Сила Всевышнего (см. Лк. 1:3 5)». Как наставляет своих слушателей в «Слове на Рождество Спасителя» святитель Григорий Нисский, «Бог нисходит и приобщается человеческой природе, чтобы вознести человечество на высоту Божественную». А вот что говорит об этом западный святой отец – святитель Лев Великий: в Боговоплощении «по великому могуществу Он (Христос) даровал свет помраченным, силу немощным, милосердие обездоленным, ибо Сын Божий принял человеческую природу и основу для того, чтобы восстановить нашу природу, которой положил начало, и уничтожить смерть, которую не сотворял (ср. Прем. 1: 13)».

Наконец, Сын Божий приносит нам посредством Вочеловечения и еще один из Своих величайших даров – способность достижения спасаемыми, по дару Божественной благодати, того духовного состояния, что принято именовать в христианском богословии и аскетике обожением. Мы, христиане, по слову апостола Петра, призваны стать причастниками Божеского естества (2 Пет. 1: 4), сделаться богами по благодати – хотя и оставаясь по-прежнему тварными людьми, но в то же время приобретая те высочайшие качества и совершенства, которыми Бог обладает по Своей природе. Именно здесь и может исполниться обращенный к нам призыв Христа: будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5: 48). Обожение, осуществляемое в христианине действием Святого Духа, становится достижимо для верующих в результате Воплощения и Искупительной Жертвы Спасителя-Христа благодаря тому, что Сын Божий сделался истинным и совершенным Человеком. Он воспринял наше – человеческую природу, чтобы даровать нам Свое – Божественную жизнь. Сын Божий, став человеком, воспринял нашу человеческую природу и тем самым нераздельно и неразлучно соединил ее в Себе, в Своей Ипостаси, со Своей природой Божественной, а также наполнил ее Своими нетварными Божественными энергиями. Именно так Он не только исцелил ее в Себе от последствий греха, но и обожил, возвел в новое благодатное и совершенное состояние. Благодаря такому обожению нашей человеческой природы, осуществившемуся в Вочеловечившемся Христе, теперь уже и все верующие, соединенные с Ним в Его Церкви и таинствах, могут – приобщаясь освящающему дару этих нетварных Божественных сил – стать богами по благодати. Учение об обожении отражено в писаниях многих древних святых отцов. Так, например, священномученик Ириней в книге «Против ересей» утверждает: «Для того Слово Божие сделалось человеком и Сын Божий – Сыном Человеческим, чтобы (человек), соединившись с Сыном Божиим и получив усыновление, сделался сыном Божиим… Слово Божие сделалось тем, что мы есть, дабы нас сделать тем, что есть Он». Как кратко формулирует в «Послании против ариан» святитель Афанасий, «Сын Божий… сделался… человеком, чтобы в Себе нас обожить». Или же как емко определяет в «Главах о богословии и Домостроительстве» преподобный Максим Исповедник, «Бог Слово, Сын Бога и Отца, для того и стал Человеком и Сыном Человеческим, чтобы соделать человеков богами и сынами Божиими».

О том же самом говорят святые отцы и в проповедях на Рождество Христово. По мысли святителя Григория Богослова, формулируемой им в «Слове 38-м. На Богоявление, или на Рождество Спасителя», именно благодаря соединению при Боговоплощении в Лице, в Ипостаси Сына Божия двух природ, естеств – Божества и человечества, одно из них – Божество – обоживает, а другое оказывается «обожено». Святитель Лев Великий провозглашает: «Для того же Он (Сын Божий) стал Человеком нашего рода, чтобы и мы могли быть причастны Божественной природе (ср. 2 Пет. 1: 4)». А вот что говорит об этом высочайшем и удивительном даре обожения, возможность которого христиане приобрели посредством Боговоплощения, Рождества в Вифлееме Сына Божия, преподобный Иустин (Попович): «Воплощением, вочеловечением и очеловечением Своим Бог самым очевидным образом вошел в самую утробу, в недра человеческой жизни, вошел в кровь, в сердце, в центр всего сущего. Вытесненный добровольным человеческим грехом из мира, из тела, из человеческой души, Бог Воплощением, Вочеловечением возвращается в мир, в тело, в душу, Весь становится человеком и, будучи им, трудится для человека, вселяется в мир и среди твари промышляет о твари, освящает тварь, спасает тварь, преображает тварь, обоживает тварь».

Итак, исцеление человеческого рода, его освобождение от власти сатаны, греха и смерти, приходит к нам во Христе, через спасительные Воплощение, Рождество, а затем Крестную Смерть и Воскресение Сына Божия. Как говорит в «Слове на Рождество Спасителя» святитель Григорий Нисский, «через человека (Адама) – смерть, через Богочеловека – спасение. Тот впал в грех, Этот воздвиг падшего». По мысли святителя Григория Богослова, Господь приходит в мир и рождается в нем, «чтобы мы, ниспавшие из благобытия через грех, снова были в него возвращены через Воплощение». Именно так, Им и в Нем, силой Христовой и во Христе, разделив с Ним не только плоды Его победы над грехом и смертью, но также и живя с Ним единой и неразрывной жизнью в мистическом единстве Его Церковного Тела, мы обретаем спасение. Со-распинаясь и со-уми-рая в Нем для греха, а затем и со-воскресая с Ним, мы обретаем вечную жизнь и вечную славу в Богочеловеке Христе. Как говорит обо всем этом в день празднования Богоявления – Рождества Христова святитель

Григорий Богослов, «таково наше торжество; вот что празднуем ныне – пришествие Бога к человекам, чтобы нам переселиться или (точнее сказать) возвратиться к Богу, да, отложив ветхого человека, облечемся в нового (ср. Еф. 4: 22–24), и как умерли в Адаме, так будем жить во Христе (1 Кор. 15: 22), со Христом рождаемые, распинаемые, спогребаемые и совосстающие».

Рождество Христово: смирение и слава Вифлеемской пещеры

Новорожденному Младенцу в Вифлеемской пещере было очень холодно. Зимняя стужа прорывалась через открытый всем ветрам вход в вертеп, властвовавшая под землей сырость оставляла темные потеки на побеленных изморозью каменных стенах, а сено в кормушке для скота больно кололо мягкую детскую кожу сквозь простую и грубую ткань пелен. Так пристало ли Сыну Божию такое – первое для Него – земное жилище? Разве в подобном месте надлежало Родиться Спасителю мира? «О, как умалил Себя Сын Божий в Своем Воплощении!» – с удивлением и благоговением восклицает святитель Филарет Московский в «Слове на Рождество Христово», произнесенном в 1826 году, поражаясь предельному уничижению – унижению, явленному в смиренном Рождестве Богомладенца Христа.