Рожднство на Венере

Макдевитт Джек

— Но в рассказах, — сказал Билли,— корабли всегда летали очень быстро.

— Не сомневаюсь. Но даже если ты разгонишься до скорости света, звезды все равно очень далеки. Да и не может ни один корабль разогнаться хотя бы до половины такой скорости, потому что в действительности он летит не в чистом

вакууме. Уже при одной десятой скорости света даже несколько атомов, что случайно окажутся на пути, разнесут корабль на куски.

За окном на снегу отсвечивали голубые рождественские огни.

— Они были бы разочарованы, если бы узнали, как все обернется,— сказал Билли.

— Кто?

— Эти авторы. Брэдбери, Шекли, Саймак...

Отец снова взглянул на оглавление сборника, вздохнул и перелист-нул несколько страниц.

— А может быть, и нет. Трудно, конечно, сказать, когда не знаешь людей близко. Но мы устранили малейшую угрозу войны, справились с проблемой перенаселения, пограничными спорами, расовыми разногласиями, решили экологические проблемы. Теперь никто не голодает, и впервые за всю историю человечество по-настоящему объединилось. Подозреваю, что, если бы кому-нибудь удалось поговорить, например, с...— он перелистал несколько страниц, — Полом Андерсоном и спросить, согласен ли он жить в таком мире, писатель бы одобрил наш выбор. Любой разумный человек согласился бы. Он бы сказал: «Черт с ними, со звездами!»

— Нет! — глаза у Билли вспыхнули.— Его бы это не устроило! Никого бы из них не устроило!

— Может быть, но это в общем-то не важно. Физические законы природы таковы, каковы они есть, и согласны мы с ними или нет, просто не имеет значения. Если бы эти идеи не устарели, не стали бы казаться наивными, люди не забыли эту книгу. Я хочу сказать, что

никто никогда не узнал бы про «Великую фантастику Космического века», если бы в двадцать первом веке не положили экземпляр в оставленную на Луне капсулу для потомков. Одно это уже должно тебе о чем-то говорить.— Отец встал.— Ладно, малыш! Мне надо идти к гостям.

— Но ты же не знаешь наверняка,— сказал Билли.— Может быть, просто время еще не подошло. Может, у них тогда не хватило денег. А может, чтобы полететь к звездам, мы должны работать все вместе — все человечество.

Он снова откинулся на подушку. Отец поднял руки — он всегда сдавался, когда игра оборачивалась для него поражением.

— Сейчас бы у нас это получилось, пап,— продолжил Билли.— Сейчас бы мы сумели построить «Космический Бигль». Наверняка.

— Если ты придумаешь, как это сделать, дай знать, сынок! — Свет погас, и отец открыл дверь.— Однако тебе придется поломать голову самому. Наверно, во всей Солнечной системе нет никого другого, кого увлекла бы такая идея.

Снег так и не пошел. И пока Билли Катлер разглядывал сквозь прозрачный купол медленно просыпающиеся звезды, тысячи других открывали для себя Шекли, Саймака, Брэдбери, Пола. Тысячи из тех, что жили в городах родной для Билли Венеры, или остались среди дышащих прохладой зеленых холмов Земли, или работали в долинах Марса. Тысячи, что поселились на дальних астероидах или следили за небом с высоких серебряных башен под хрустальными куполами на Ио, Титане и Миранде.

Вновь разносился между мирами, освоенными человеком, древний призыв — эфемерный, манящий, неотразимый. И вновь уносились к звездам Великие мечтатели прошлого.