Розыск
Шрифт:
— Что ж, — сказал Брукс, — проведем эксперимент опознания и будем закруглять дело.
— А пока я приглашаю всех на чашку чая, — сказал Шералиев...
В большой комнате на стульях у стены сидело человек десять, все мужчины примерно одного возраста — лет тридцати. Это были разные люди, рабочие, шофера, учителя, одетые легко, по-летнему, не знакомые между собой. Впрочем, двое из них были родными братьями, но сидели они не рядом, а через четыре человека. Свидетелям предстояло опознать их. Для составления протокола опознания все
Первой вошла официантка Лиля Тимофеева. Это была высокая блондинка двадцати пяти лет, с пышными волосами, уложенными в причудливую прическу. Ноги стройные, словно точеные и, чтобы подчеркнуть их красоту, она одела мини-юбку.
— Фамилия, имя, отчество, где и кем работаете? — спросил Мирзоев. Он составлял протокол опознания.
— Тимофеева Лиля, 1956 года рождения, работаю официанткой ресторана «Вахш».
— Внимательно посмотрите на этих людей и скажите, пожалуйста, кто из них вам знаком, где и при каких обстоятельствах это знакомство состоялось?
Девушка прошла мимо мужчин неторопливо. Остановилась возле Шарифшо:
— Вот он. Девятого июля вечером был у нас в ресторане, поругался со мной. Вместе с ним был и этот, — она подошла к Мусе. — Оба они здорово шумели, требовали книгу жалоб. — Лиля дважды прошла вдоль мужчин и повернулась к Мирзоеву: — С ними был еще один, красивый, но его тут нет.
— Вы знаете их фамилии, имена?
— Нет.
— Но вы подтверждаете то, что вечером девятого июля они были в ресторане «Вахш»?
— Да. Заказали бутылку коньяка и закуску к нему.
— В какое время?
— Я собиралась сдавать смену, где-то около шести.
— Спасибо, подпишите ваши показания.
Следующим пригласили заведующего фермой колхоза имени Калинина Сайиба Сафарова, мужчину среднего возраста. Вопросы Мирзоева повторились.
— Сайиб Сафаров, сорок три года, животновод, — последовал ответ.
— С кем вы из этих людей знакомы?
Сафаров несколько раз прошел взад-вперед мимо сидящих и остановившись напротив Суюнова Шарифшо, произнес:
— Кажется, вот этот подходил к машине в ту ночь.
— Кажется, или точно?
— Точно.
— Он был один?
— Двое.
— А второго вы не обнаружили здесь?
— Я его видел в свете фар, не запомнил.
— Спасибо. Подпишитесь вот здесь...
Вошла студентка.
— Ибадова Гульчехра, студентка МаджГУ.
— Кто из присутствующих знаком вам?
Она бросила взгляд на сидевших, сразу подошла к Шарифшо, да с такой ненавистью в глазах, что тот невольно втянул голову в плечи.
— Вот, он, изверг, потерявший стыд человек! — Она заплакала. — Это он сделал меня на всю жизнь несчастной!
— Знаете его имя и фамилию?
— Подлец! Подлец!
— Успокойтесь, возьмите себя в руки, девушка. Больше никто не знаком вам?
— Нет.
— Спасибо. Подпишите показания...
Официант Аскар Талипов, буфетчик Берды Нариев также опознали братьев Суюновых, но подполковник Русенко не смог указать на них, хотя возле Шарифшо стоял долго, думая,
— Итак, обвиняемый Суюнов, я повторяю вопрос, который вам задавали на предварительном следствии: за что вы убили хозяина «Лады» № 41-03 СБЮ Мурода Удоева?
— Докажите!
— Заключение медицинской экспертизы утверждает, что Удоев был убит ударом камня левой рукой. Вы — левша, значит, удар нанесли вы.
— Вы меня арестовали за изнасилование, да?
— Да. Это преступление вы признали. Не могли не признать, потому что экспертиза установила вашу вину. Я спрашиваю об Удоеве. За что его убили? Все говорит о том, что это дело ваших рук, Суюнов. Вы вместе с братом Мусой ехали с ним в машине, люди, которые только что опознавали вас, видели всех троих вместе. Я не буду повторять, где вы в тот вечер останавливались, что делали, это известно и документально доказано. Нас интересуют мотивы, побудившие вас к убийству человека, который в общем-то сделал для вас добро.
— Добро? Да вы бы за такое добро его повесили на первом дереве! — вырвалось у Шарифшо. Он спохватился было, но понял, что поздно, магнитофон запечатлел на пленке не только фразу, но и тон.
— Ну, а теперь рассказывайте по порядку, — предложил Орифзода.
— С Мусой я собрался в Денау, навестить знакомых девочек. На стоянке такси в Душанбе встретили Мурода. Попросили отвезти в Денау. Он сказал, что повезет за полсотни. Мы согласились...
— О ваших остановках в ресторанах можете не рассказывать, — предупредил его Орифзода, — они нам известны. Продолжайте.
— Из-за этих ресторанов и получился скандал, — сказал Суюнов. — Когда приехали в Денау, я не доплатил ему ту часть расходов, что понес в них. Удоев поднял скандал, начал обзываться обидными словами. Ладно, говорю, не шуми, сейчас я с тобой рассчитаюсь. Вышел, взял в руки первый попавшийся голыш и шарахнул его по башке. Он даже пикнуть не успел, сник, и, как мешок с песком, повалился с сиденья. Мы с братом сунули его в багажник, а потом погнали машину куда глаза глядят. Подъехали к какому-то мосту. Глядим, река полноводная. Левый берег пологий, мы съехали туда, направили машину носом к воде, закрыли ее на замок и столкнули в реку. Ключ забросили туда же... Ну, и вернулись домой. Потом Муса улетел в Крым, ему из конторы дали горящую путевку.
— А вы совершили насилие, оставшись один?
Ответа не последовало.
— Но за вами еще два преступления, Суюнов, — сказал Орифзода. — В прошлом году в декабре вы вот также, как с Удоевым, расправились с подполковником Русенко, только случайность помогла остаться ему в живых, хотя ему и не позавидуешь. Что, он тоже требовал от вас плату за проезд?
— Нет. Тогда просто по глупости все получилось. Мы захотели вдруг покататься на машине, ну, и... Я его легонько ударил, не хотел убивать. Покатались бы, оставили где машину, вытащили бы его из багажника, конечно. Мы сунули его на время, чтобы не мешал.