Рубакин Николай Александрович. Хрестоматия
Шрифт:
Придавая особенно важное значение принципу терпимости для очень широких кругов русских читателей, мы позволим себе впоследствии несколько подробнее остановиться на нем, а также возвращаться к нему не раз и в нашем дальнейшем изложении.
‹…› По мысли составителя, как мы видели, каталог должен представлять собой своего рода лестницу отделов, по которой каждый желающий, если только он ретивый читатель, мог бы идти вверх своими средствами. И это не только в том случае, если он – личность выдающаяся, но и тогда, когда он самый обыкновенный человек из толпы. ‹…›
Читатели, как и люди вообще, бывают не только различных степеней
5. При общей распланировке отделов необходимо принимать относительную читаемость книг.
6. В каждый отдел вводить книги различной трудности понимания.
7. Наконец, книги, подходящие для различных психических и социальных типов читателей. ‹…› (Главы III–V опущены).
Глава VI. Читатель и книга
‹…› Ни библиотекари, ни книгопродавцы, ни издатели не умеют распространять книги. Они обыкновенно лишь поджидают, когда сам читатель придет к ним и спросит книгу; они плохо умеют, а то и совсем не умеют рекомендовать книгу читателю, а рекомендовать ему книгу подходящую – и тем более, как мы знаем из личных знакомств со многими и многими работниками книжного дела, эти последние в большинстве случаев не имеют ни малейшего представления о том, что, собственно, следует называть «подходящей» книгой. ‹…›
Стоя у книжного дела, прежде всего надо понять его основную задачу, его глубоко общественный, можно сказать, исторический, мировой смысл; надо понять его непосредственную, практическую связь с духовной жизнью человечества; надо понять, что, стоя около такого дела, даже слабый из слабых делается сильным, если только он возьмет в свои руки орудие истины и справедливости, против которого беспомощны все силы адовы; нужно почувствовать этот переход, возможный для всякого мало-мальски жизненного человека – переход от бессилия к силе, от бессмысленной жизни к осмысленной – превращение из человека, еще вчера, быть может, загнанного и забитого, в человека, понимающего, что он делает, и куда идет, и как надо это делать, и как идти; надо почувствовать непосредственную связь каждого отдельного работника с чем-то великим, светлым, радостным, непреоборимым, что называется работой для лучшего будущего и своей родной страны, и других стран, путем органической, планомерной работы в целях распространения знания, понимания, настроения. ‹…›
Чтобы быть хорошим распространителем хороших книг, надо вдумываться в душу читателя. Надо почувствовать и понять ее искания. Надо особенности этой души понять и, поняв, пойти им навстречу. Надо почувствовать и понять ее искания. ‹…› Только вдумываясь в читательскую психологию, чутко и внимательно присматриваясь к этой душе и стараясь понять ее в связи с общими условиями места и момента, можно делать хорошее дело действительно хорошо. На этой же психологической и социальной почве должно быть поставлено и дело самообразования. Попробуем наметить в самых общих чертах некоторые практические приемы, необходимые для такой постановки.
Чтобы читатель принялся за чтение книги, нужно, во-первых, чтобы он узнал о ней, о ее существовании, о некоторых, хотя бы наиболее важных качествах ее; во-вторых, нужно, чтобы читатель заинтересовался всем этим; в-третьих, чтобы он нашел данную книгу настолько для него нужной, что отдал бы часть своего времени на ее чтение; в-четвертых, нужно, чтобы читатель нашел ее не только нужной, но еще понятной, а главное – интересной, чтобы книга действительно затронула и разум, и чувство читателя. Но и этого еще мало. Все силы книги не в том, чтобы «шевелить мозги и душу», и не в том, чтобы представлять собой, как выражался Н. М. Карамзин, «приятное чтение, не оскорбляющее вкуса», а в том, чтобы книга затрагивала волю.
Что нужно делать, чтобы читатель мог узнать книгу? Книжная практика выработала целый ряд приемов для знакомства читателя с книгой. ‹…›
Основным приемом, ведущим к цели наиболее рационально, должна быть правильно организованная и возможно объективная, описательная, систематическая рекомендация книг. ‹…›
Мы придаем этому слову наиболее широкий смысл. Рекомендация прежде всего ничего не должна навязывать и никого не должна стеснять. Она должна лишь раскрывать перед читателем, во-первых, по возможности полную и обоснованную систему знаний, во-вторых, давать по возможности полный список относительно хороших книг, имеющихся в обращении, такой список, который говорил бы не только о названии, но и о характере книг. Все прочее – дело самого читателя. Библиотечный каталог, как мы уже говорили, должен по возможности облегчать всякому желающему приобретение общего миросозерцания, указывать систему, указывать дороги, или, точнее говоря, лестницу знаний, а по какой дороге и куда идти – это пусть решает сам читатель. Большинство начинает свое чтение с отдела беллетристики и затем поднимается по ступеням каталожной лестницы все выше и выше. Но это не единственно возможный путь: работать над выработкой общего миросозерцания можно, идя, так сказать, и сверху вниз, и снизу вверх, и даже скачками. Каждый отдел библиотечного каталога, даже каждая книга могут быть рассматриваемы как исходный пункт, от которого живой человеческой душе открыты дороги во все стороны. Каждый читатель может начинать свое дело самообразования на свой собственный лад, идя от того вопроса, который кажется ему в данное время наиболее интересным и занятным. Важно только одно – чтобы, начав это дело, читатель не прекращал его, а переходил бы от книги к книге, из отдела в отдел, из одной области знания в другую, и это до тех пор, пока не будет пройдена сверху вниз или снизу вверх вся лестница знаний. ‹…›
Спрашивается теперь, как сделать так, чтобы читатель возможно меньше ошибался в пригодности книги, им для себя выбираемой? Для этого необходимо, чтобы читатель с помощью каталога мог судить, во-первых, о содержании книги, во-вторых, о степени ее понятности для него как читателя, стоящего на такой-то ступени образования. Ознакомлению читателей с содержанием книг, вводимых в каталог, помогает отчасти выписывание полных заглавий их. Но судить о содержании книги по одному заглавию далеко не всегда представляется возможным.
‹…› … мы рекомендуем составителям библиотечных каталогов возможно тщательнее относиться к библиографической стороне дела и, вписывая книги в каталог, помечать: 1) фамилии авторов; 2) их имена; 3) названия книг, воспроизводя их без всяких, даже ничтожных, сокращений; 4) имена переводчиков, буде книга переводная, с указаниями, с какого языка она переведена; 5) номера и свойства издания (напр., 2-е, 3-е, «исправленное», «сокращенное», «с изменениями» и т. п.); 6) имя издателя или название издательской фирмы; 7) год и место печатания; 8) цену книги продажную и даже 9) число страниц, шрифт и формат, чтобы читатель имел возможность судить по каталогу даже о размерах книги, соображая эти данные с количеством времени, которым он располагает. Официальное библиографическое издание прибавляет к этому еще указания и веса книги, адреса типографии, где книга печаталась, и адреса склада ее. ‹…›
Конец ознакомительного фрагмента.