Рубежи
Шрифт:
– Ольга. – Дакк протянул руку в её сторону, но почувствовав, как поле малыша вытянулось в его сторону, опустил руку. – Ты когда-либо чувствуешь резкую головную боль при общении с сыном?
– В день по нескольку раз. Порой, едва сознание не теряю.
– И что?
– Я обращалась к специалистам, но они ничего конкретного сказать не могут.
– А его… – Дакк кивнул подбородком в сторону малыша. – Ты показывала специалистам?
– Конечно. – Ольга дёрнула плечами. – Ему ещё нет и года, а он, вот уже какой большой. Врачи в полном недоумении. Им не удалось взять у него даже капли крови для анализа – она не вытекает из него. Я живу в постоянном страхе. Хотя врачи допускают, что такое может быть, если его отец сармат. Рекомендуют свозить его на обследование на Ризу, но отец, категорически, против. Он утверждает, что портация погубит его, а на космическом корабле я не решаюсь – слишком долго. Может, когда подрастёт и отцу станет лучше.
– Нам нужно серьёзно поговорить. Думаю, тут никакие специалисты не помогут, ни здесь, ни на Ризе. Это совсем другое. Я, конечно, попытаюсь.
Круглое лицо Ольги вытянулось.
– Ты считаешь, что только ты можешь помочь?
– Я не знаю, смогу ли я помочь, но я знаю, что с ним. Поверь мне Ольга. – Дакк глубоко вздохнул.
– Оля! – Раздался хриплый грубый голос. – Где ты? Что происходит?
– Всё хорошо отец! Я сейчас вернусь! – Громким голосом ответила Ольга.
– Торэн. Я не знаю, как быть. – Лицо Ольги стало грустным. – Отец… Отец… Вообщем, он не любит тебя.
– Я не женщина, чтобы меня любить. – Дакк постарался улыбнуться.
– Это даже не нелюбовь, а скорее ненависть. – Ольга опустила взгляд и по её щеке скатилась крупная блестящая слезинка. – Торэн…
– Ольга! Я не Торэн. – Заговорил Дакк твёрдым голосом, перебивая её. – Моё настоящее имя – Дакк.
Лицо девушки мгновенно побледнело. Она попятилась, крепко прижимая к себе сына.
– Значит это правда? – Прошелестели её губы.
– Что, правда? – Дакк сдвинул брови.
– Что ты агент враждебной цивилизации?
– А какую цивилизацию вы считаете враждебной Земле? Сарматов, дворов, вестов?
– Цивилизацию тресхолдов.
– Бред, какой-то! Никогда не был ни археем, ни итоном. Я зенн, представитель древнейшей цивилизации нашей галактики – цивилизации харранов, которая описана в книге, что лежит у тебя на столе. И я никогда не был ничьим агентом. Хотя… – Дакк состроил гримасу. – Как раз агентом зевсов, я и был. Но это давняя и очень длинная история. И наш сын тоже зенн – потомок харранов. И медицина ваших цивилизаций тут, совершенно, бессильна. Да и причём тут она. Он абсолютно здоров. Извини, Ольга. Я не хотел этого говорить. Может быть не сейчас. Позже. Но услышанное вынудило меня сделать это.
– Не-ет! – Ольга закрыла рукой голову малыша. – Он мой сын! Мой! Землянин!
– Оля! Ольга! – Вновь раздался голос адмирала.
Повернувшись, Ольга, продолжая прижимать малыша к себе, пошла в сторону торчащего из-за кустов кресла на колесах. Дакк направился за ней.
Ещё за несколько шагов до подхода Дакка, голова адмирала повернулась в его сторону.
– Кто здесь? – Прохрипел он.
Сделав ещё несколько шагов, Дакк остановился так, чтобы видеть лицо адмирала,. Его лицо исказилось невольной гримасой сожаления: вид адмирала был ужасен; его лицо было настолько обезображено, что вблизи он с трудом был узнаваем, глаза закрыты очками с тёмными стеклами; руки, такие же обезображенные, лежали на подлокотниках и заметно подрагивали. Хотя было тепло, одет он был в теплую курточку и тёплую обувь.
– Ольга! Я же чувствую, что кто-то пришёл. – Вновь прохрипел адмирал.
– Это я, гросс адмирал. – Заговорил Дакк. – Капитан Дакк. Вы знали меня, как капитана Торна.
– Что-о? Как-ак?
Адмирал выгнулся и захрапел, на его губах выступила розовая пена.
– Отец! Отец!
Ольга поставила малыша на дорожку и сунув руку в карман курточки, достала иньектор и шагнув к отцу, приложила иньектор к его шее. Прошло несколько мгновений, адмирал обмяк.
– Что произошло? Почему адмирал стал таким? – Негромким голосом поинтересовался Дакк.
– Он больше не адмирал. – Ольга смахнула покатившуюся по щеке слезу. – Тресхолды атаковали базу "Тосса" и почти все там погибли. Отцу повезло. – Ольга глубоко и надрывно вздохнула. – Если это можно назвать везением. Он во время атаки находился в адмиральском крейсере вне базы и чудом уцелел. Крейсер получил сильное повреждение и загорелся и отец очень обгорел. Он наотрез отказывается пройти курс реабилитации, утверждая, что это его ноша за его некомпетентность и он её будет нести всю оставшуюся ему жизнь. Врачи утверждают, что со временем кожа восстановится, но зрение – навряд ли. Побудь с сыном. Я отвезу отца в дом и вернусь. – Она взялась за спинку кресла.
– Подожди. – Вытянув руку в сторону Ольги, Дакк шагнул к креслу.
– Что ты?… – Ольга потянула кресло назад.
– Подожди! – Дакк махнул рукой. – Я хочу проанализировать степень его повреждений.
– Ты считаешь себя специалистом?
– Да! Я лечил людей от подобных недугов. Правда в другой галактике. Но у меня была практика и я знаю, как это делать.
– Ты был в другой галактике? Какой? Тресхолды ведь в нашей галактике.
– Ты меня унижаешь, любимая. – Дакк глубоко и протяжно вздохнул. – Это недостойно тебя.
– Извини! – Ольга опустила взгляд.
– Галактика, в которой я был, называется Лагерон или по нашему – галактика тысячи планет. Её доминирующие расы – горты и стронги. Забери малыша и оставьте нас на час. Затем я всё расскажу, если ты, конечно, захочешь выслушать меня.
– Конечно, любимый, я выслушаю тебя. – Оставив кресло и взяв малыша, Ольга пошла с ним по алее ко входу в дом.
Подождав, когда они войдут в дом, Дакк стал напротив Мартина Мартова и высвободив своё поле, вошёл ему в мозг…
Огонь, огонь и огонь. Так можно было охарактеризовать состояние информационного поля бывшего адмирала. Там, где не было огня, была или полная темнота или темнота с россыпями звёзд. Изредка мелькали, как знакомые Дакку, так и нет, образы людей и чаще всех встречался его образ, Дакка, но скорее всего это был ещё капитан Торэн Торн. Но огонь доминировал и что его питало, было непонятно. Складывалось впечатление, что само информационное поле служило генератором его подпитки.
Дакк, окружив один из факелов, попытался, погасить его силой своего поля. Огонь заметался в замкнутом пространстве и вспыхнув, заполнил его собой и начал остервенело разгораться, будто намереваясь прожечь чужое поле.