Рубин царя змей
Шрифт:
Чтобы отбросить слишком уж яркие образы, Иллиана встала с кровати, сняла халат и выбрала в шкафу один из десятка удивительных нарядов. Ее собственная одежда была грязной с дороги, и после ванны девушке совершенно не хотелось надевать ее вновь. Поэтому Иллиана со спокойной совестью достала подготовленное для нее красивое алое платье с длинными рукавами. Оно было сшито из достаточно плотной и тяжелой ткани с жестким корсетом.
В этот момент Иллиана вспомнила, что именно такие наряды носят хасси. Человеческие девушки. А мирайи любят более легкие модели. Просвечивающие, мягкие, не
Но девушка совершенно не собиралась завидовать змеюкам, когда у нее в распоряжении оказалась такая красота. Прежде ей никогда бы не хватило денег на столь богатые одежды. Поэтому Иллиана торопливо надела алое чудо, расправила по плечам светлые пряди и побежала смотреть на себя в зеркало.
То, что она там увидела, ей понравилось. Бледная девушка с серебристыми волнами волос, упавшими на грудь, затянутую и приподнятую тугим корсетом. Мелкий бисер черно-синего цвета сверкал на ткани, оттеняя голубые глаза. Не хватало только одной детали…
Иллиана достала из сумочки восковую помаду и осторожно пальцем намазала на губы, сделав их алыми и привлекающими взгляд.
“Все. Теперь идеально. Именно то, что нужно, чтобы поразить воображение любого мужчины. Змей он там, не змей — никакой разницы”. На последней мысли Иллиана вдруг остановила себя, прикрыв рот ладошкой и широко распахнув глаза.
Осознание того, что она с совершенно спокойным сердцем украшает себя для мирая, который лишил ее прежней жизни, ей совсем не понравилось.
Иллиана даже решила стереть эту проклятую помаду и сменить платье на грязное дорожное, но в последний момент передумала. Тем более что в это время из коридора вдруг постучали.
— Кто там? — воскликнула она, и в тот же миг дверь распахнулась.
На пороге оказалась молодая девушка с длинными рыжими волосами, убранными в диковинную косу за спиной. Такое плетение было совсем незнакомо Иллиане.
На гостье эротично колыхались при движении низкие желтые штаны с черным поясом и завитками по краям. Пышную грудь стягивал такого же цвета короткий топ, поверх которого была надета прозрачная туника. Таким образом, девушка казалась вроде бы одетой, но, с другой стороны, под “летящей” тканью отлично просматривался красивый плоский живот, а торчащие полукружья груди под туникой лишь сильнее приковывали взгляд.
На голове незнакомки к прическе была приколота маленькая шапочка. Именно по этому аксессуару Иллиана вдруг поняла, что перед ней служанка. А еще — мирайя в человеческом обличье.
— Жаркой луны, хасси, — поприветствовала девушку гостья.
Окинула Иллиану внимательным, немного высокомерным взглядом и продолжила:
— Мое имя Герхарсия. Меня приставили к тебе в услужение.
Иллиана сразу же обратила внимание, что ее новая знакомая и не думала обращаться к ней на “вы”. Это было вполне в духе мираев, но довольно сложно для привыкания. В основном мираи обращались друг к другу на “ты”, и только заведомо более сильному, богатому и влиятельному нагу обязаны были говорить “вы”. Люди же были для них по умолчанию менее значимы, и, похоже, даже статус “хасси” царевича не мог этого изменить.
В общем, для Иллианы разобраться в этом было не так-то просто.
— А меня зовут… — начала было девушка, но служанка махнула рукой, прерывая.
— Да-да, я знаю. Мне тебя представили. Иллиана Тангрэ, хасси царевича Торриена. Ты, небось, в восторге?
Иллиана с легким недоумением приподняла бровь, никак не ожидая от незнакомой мирайи такого обращения.
— Вообще-то нет, — прохладно ответила она, не собираясь обсуждать со служанкой собственное положение. Герхарсия ей резко разонравилась. — Зачем ты пришла? — спросила тут же Иллиана, сделав ударение на слове “ты”.
Мирайя окинула девушку долгим, изучающим взглядом и ответила:
— Пришла спросить, не нужно ли тебе чего? Растопить камин, расстелить постель, согреть простыни камнями? Может, еще хмельного меду перед сном? Или вина с травами?
Все это она перечисляла заученным голосом, но без энтузиазма.
— Может, помочь раздеться и надеть спальный гарнитур? — продолжила она.
— Спальный? — чуть сдвинула брови Иллиана. — Я думала, Торриен придет ко мне… Объяснит… — Она оборвала себя на полуслове, заметив, что излишне вдается в подробности, и Герхарсии это очень даже по вкусу.
На лице служанки появилась едва уловимая улыбка.
Склонив голову набок и взглянув на мирайю внимательнее, Иллиана поняла, что служанка на самом деле — очень красивая женщина. И неожиданно эта мысль ей совсем не понравилось.
Одежда Герхарсии была выполнена в желтых и черных цветах, что, похоже, означало принадлежность к личной прислуге царевича Торриена. Эта нагиня, возможно, вечерами зажигает камин в его комнате, приносит ему вино, греет постель… камнями. Или не только камнями. Не поэтому ли на дне зеленоватых глаз рыжей красавицы плещется такое тщательно скрытое презрение и… ревность?
Впрочем, все это могло Иллиане и показаться.
— Уже очень поздно, этим вечером царевич вряд ли придет, — прохладно и совершенно бесцветно проговорила служанка, но девушке почудилось, что за безразличием скрыто торжество.
— Полагаешь, что он придет ночью? — тут же с легким вызовом спросила Иллиана, с удовольствием замечая, как щеки служанки слегка покраснели.
— При всем моем уважении, — с упором начала Герхарсия, — думаю, тебе стоит ложиться спать. Царевич сегодня занят у себя в лаборатории, а это надолго.
Неожиданно это прозвучало вполне правдиво.
— Значит… он не придет, — протянула Иллиана, почувствовав легкое разочарование.
В груди что-то защемило.
Девушка не видела мирая месяц. Четыре недели, в течение которых тщательно пыталась забыть о его существовании. Четыре недели, в течение которых она каждый день просыпалась с воспоминанием о нем. А затем он забрал ее, вырвав из привычной жизни, лишив всего того, что было ей дорого. И всю дорогу до дворца Иллиана представляла, как встретится с ним, выскажет ему все, что думает об этом похищении. О покупке ее, как породистой лошади. Ей хотелось на него накричать, несмотря на то, что кричать на мираев может позволить себе только сумасшедший. Или самоубийца.