Рубин
Шрифт:
– Все хорошо, малыш. Это специально, чтобы напугать Ракели. Но вот следующий... о господи, следующий...
И тут она услышала топот и приглушенные проклятия.
Ракели? Нет, она отказывалась верить в это...
Она ждала, затаив дыхание, застыв, вытянувшись вдоль каменной стены. Топот был уже громче, усиленный сводами тоннеля.
Затем раздался голос, низкий и мягкий.
– Angrezi?
Баррет перевела дыхание. «Пэйджен? О святые небеса, это ты?»
Она тут же ощутила его теплые, надежные руки, горячие, голодные губы.
Но
– Он... ты его...
– Убил его? Нет, к моему огромному сожалению. Я обнаружил, что неспособен на убийство, даже такого шакала, как Ракели. Он упал и ударился головой. Он больше не обидит тебя, Циннамон. Я клянусь. Но шаман... это он освободил тебя? Я никогда не думал...
Баррет решительно прервала его.
– Нет времени, любимый. Мы должны идти!
Бледная, она сжала его руку и потащила его вслед за Магом.
– Остальные взрывы были лишь предупреждениями. Следующий разделит эту гору надвое!
У Пэйджена перехватило дыхание.
– Неужели этой твоей формуле действительно такое под силу? Теперь я понимаю, почему она так сильно нужна была Ракели. И как правильно ты поступила, не отдав ее ему.
– Да, это ей под силу, поверь мне! – усмехнулась Баррет.
Внезапно Пэйджен сильнее сжал ее пальцы. Он тихо выругался.
– Я должен вернуться за ним.
– Но времени нет! У тебя будет только минута – максимум две. Может быть меньше, если я ошибаюсь.
Не говоря ни слова, Пэйджен повернулся, и сердце Баррет болезненно сжалось. Господи, почему выбирать всегда так сложно? Почему Пэйджен не может позволить злу просто умереть?
Но Баррет знала почему: потому что тогда сами они будут не лучше того зла, против которого борются. И поэтому она даже не попыталась остановить Пэйджена, хотя ее сердце кричало от боли, и горячие тихие слезы катились по ее щекам.
Торопись, моя любовь, кричало ее сердце. Осталось так мало времени! И тогда она услышала громкий топот и поток жарких проклятий. Ракели! Он пришел в себя! Уже через секунду Пэйджен был рядом с ней. Сжав ее руку, он повел Баррет сквозь темноту. Путь им указывал Маг.
ГЛАВА 47
На лбу у Баррет выступил пот. Она привыкла к взрывам с тех пор, как была ребенком, с тех пор, как наблюдала за экспериментами отца. Она даже сама взорвала несколько зарядов, хотя дедушка об этом, конечно же, и не подозревал.
Но Баррет никогда не ожидала, что так близко ощутит их смертоносную силу.
Борясь с ужасом, она стремилась вперед, сосредоточившись на силе теплых пальцев Пэйджена, на ощущении его тела рядом с ее.
Каменный пол задрожал. Они начали бежать, петляя по невидимым тоннелям.
Серый проход открылся перед ней, и она почувствовала свежий аромат цветов. Они должны быть уже рядом с входом!
За следующим же поворотом в лицо им ударил поток золотых лучей, свет настенного фонаря. Теперь всего несколько дюймов отделяло их от водопада, закрывавшего
– Скорее! – настойчиво пробормотал Пэйджен, устремляясь к выходу.
Вдруг в проеме появился человек, на его обветренном лице читалось непонимание.
– Вам удалось ускользнуть, – равнодушно заметил он.
Пэйджен подтолкнул Баррет вперед.
– Гора взлетит на воздух, Адриан! Нужно уходить!
Глаза Хадли горели странным огнем.
– Только не без Глаза Шивы!
Он медленно опускал винтовку, пока дуло не уперлось в грудь Пэйджена.
– Забудь о рубине, Адриан! Он пропал. Забудь о нем, иначе камень убьет и тебя тоже!
– Прости, старина. У тебя есть и другие вещи, то чего у меня не будет никогда. У меня есть только рубин – и он будет моим!
– Камень – воплощенное зло! Он уничтожит тебя, как он уничтожил всех, кто когда-либо касался его!
– Все время, пока длилась осада Канпора, я мечтал о нем. – Голос Хадли стал низким и напевным. – Это была единственная светлая вещь, единственная среди всего того ужаса! Знаешь, боюсь мне не просто удалось сбежать. Нан-сахиб отпустил меня, в обмен на все те сведения, что я предоставил ему.
Дыхание Пэйджена пресеклось:
– Я не верю этому!
– Ты все еще не понимаешь, да? Там, в джунглях, это был я, за тобой и твоим отрядом. Нан-сахиб хотел убедиться, что никому не удалось спастись и рассказать англичанам о том, что он сделал. Твоя мать, к сожалению, заметила меня. Она ошиблась, решив, что я тоже из твоего отряда. Боюсь, мне пришлось убить ее. Ведь она могла закричать, могла все испортить. Теперь-то ты понимаешь, понимаешь, Дев?
В его глазах была мольба, как у маленького мальчика.
Баррет почувствовала, как тело Пэйджена гневно напряглось.
– Ты, ублюдок...
Хадли продолжал, как будто бы не слыша.
– Ты никогда действительно не знал ее, не так ли? Она была англичанкой, как и ты, но надела сари, после того как отдала свое сердце какому-то чертову индусу на севере. Он был твоим настоящим отцом, он, а не герцог. Гордый старый дурак, конечно же, вышвырнул ее, но только после того, как она родила, потому что сына он хотел больше, чем чего бы то ни было. Она тебя так и не забыла, так сказал мне Нан-сахиб. И хотя она и любила своего мужа язычника, она рискнула всем, вернулась, переодевшись индианкой. Она хотела увидеть тебя, пускай в последний раз – предупредить тебя, что митуни приближается.
Пальцы Пэйджена впились в запястье Баррет.
– Нет... не может быть...
– Это правда. Ты узнаешь все подробности, если...
– Перестань, Адриан! – прорычал Пэйджен. – Я не верю ни одному твоему слову!
– Раджа все знает. Раджа Ранапура – спроси его!
Баррет сжала руку Пэйджена.
– Мы... мы должны идти, Пэйджен! Следующий взрыв будет через минуту!
– Она права, Адриан! Нужно уходить! Оставь эту чертову вещь у Ракели, там, где ей и положено быть!
Но мужчина только покачал головой.