Рубиновое сердце
Шрифт:
Я вскочил и заорал на нее, хлопающую спросонья глазами:
— Дрянь, зачем ты это сделала? Кто научил управлять тебя черной магией? Зачем я тебе нужен?
— Не ори. — Потянулась она на кровати. — Ты — самый красивый мальчик, которого я когда-либо видела. И я хочу быть с тобой. Ты мне очень симпатичен. Наш объединенный клан создаст огромную империю в этом мире. Разве тебе не нравится, когда все подчиняются тебе? А потом, в ваших скалистых горах есть такие красивые камешки! Иди ко мне, сладенький! Мне было так хорошо с тобой!
— Я все расскажу своему отцу!
— Любовь моя, тебе никто не поверит! Наш клан вполне добропорядочен, а мой добрый папа вообще не представляет, что такое черная магия, как и мой братец.
— Кто же тебя учил, змеища коварная, страстная?
— А-а! — засмеялась она, покачав пальчиком. — Да все равно узнаешь.
— А куда твой дядя денет нынешнего главу клана?
— Папу? Не знаю. Будет сидеть у окна, смотреть новости и встречать спокойную, достойную старость!
— А если это кому-то придется не по вкусу?
— Ну что ты! Ты же видел силу черной магии? Так вот, спать с тем, кому внушаешь мысли, совсем не обязательно. Достаточно собрать клан в большом помещении и донести до них то, чего хочешь. Это гораздо проще, чем кажется. Несколько четко расставленных акцентов — и за тебя пойдут на штурм гномского Царехта, считающегося неприступным.
Еще до завтрака я поговорил с отцом, рассказав все, что узнал. Но, как и сказала Эвангелина, отец мне не поверил. Да еще и наорал, доказывая, что последнего черного колдуна истребили два столетия назад.
На торжественном обеде в честь отбытия гостей нас с девушкой посадили рядом. И мой отец вместе с довольным Подгорным Главой объявили о помолвке. На следующее утро, не попрощавшись, я улетел в Академию.
Занятий еще не было, а «Белых» в наше учебное заведение на этот год пока не приглашали. Поэтому мы с Лайриной встретились в городе. И я ей все рассказал. Она немного поплакала, немного меня побила, но в чем ей не откажешь, так это в уме. Поэтому, побуйствовав, она успокоилась и спросила, что я намерен делать. Мы долго сидели и думали. А потом придумали план. Согласно ему мы вместе тихо исчезаем из нашего мира в какой-нибудь закрытый мирок и живем там вместе. Вторым пунктом было написать письмо в межмировую Инквизицию. Это они занимаются во всех мирах магическими нарушителями закона. Также она составила письмо своим родителям, чтобы не волновались, а я — брату Эвангелины, чтобы попытался разобраться в своем клане, пока не случилось непоправимого.
И вот, все письма были написаны и отправлены. Мы выбрали этот мирок, набрали его координаты на портативном портале и оказались здесь. Это, по вашим меркам, было очень давно. Где-то веков четырнадцать назад. Первый наш мальчик был чудесным! Он был очень красив и унаследовал темную магию. Мы жили в свое удовольствие, оттяпав хороший кусок угодий с реками, озерами и скалами у тогдашнего королька. Он помучался, помучался, да и смирился. Гномы выстроили нам небольшой дворец. Мы начали общаться с соседями, приглашая к себе и выезжая в гости. Дриады насадили нам сказочной красоты рощу, а эльфы — цветущие луга.
— А куда они все исчезли? — поинтересовался окончательно замерзший Иржи. — Сейчас-то их нет!
— Ушли. — Просто сказала Лайрина. — Обычных людей стало слишком много. Раньше их было меньше, и жили они не в пример дольше. Вполне себе мирное население, занимающееся всем по чуть-чуть. Но у мира сменился куратор. Ты ведь в курсе, что миры сами по себе не существуют, а их, как сады, тщательно культивируют и развивают? А иногда и разрушают… Так вот. Новый куратор оказался помешан на человеческой энергии. Дело в том, что у них, наверху, свои дела, свой бизнес. Этот занимался продажей энергии людей, причем, не лучшего качества. Он заблокировал магические источники земли. Соответственно, человеческие каналы за ненадобностью стали атрофироваться. И новые дети стали рождаться без них. А существам, живущим в полной гармонии с миром, как то эльфы, гномы, дриады, русалки — им перекрыть магическую составляющую нельзя — умрут сразу. А это — межмировой скандал. Поэтому он договорился с другими мирами и весь волшебный народец ушел. Остались только смески, могущие выдерживать бедный магический фон.
— А почему людям так легко было перекрыть магические каналы?
— Иржи, прости, но я тебя разочарую: люди — это искусственно выведенные демиургами сущности на основе других рас. Вот смотри: Лайрина имеет две ипостаси: человекообразную и единорога.
— Это лошадь такая? — поинтересовался Иржи.
Лайрина засмеялась:
— Точно. Обладающая возможностями выстраивать энергетику стихий.
Юори продолжил:
— Я — дракон. Разрушитель отживших миров во второй ипостаси. Наги — вторая сущность — змеиная, выращивают драгоценные камни, металлы, короче, занимаются становлением миров. Есть духи — хранители. У тех вообще второй облик — чистая стихия. Более мелкие существа поселяются в готовом к отделке мире и начинают распределять стихии: воду заключать в реки, камень — в горы, ну и тому подобное. А люди — это игра демиургов. Они живут за счет магии мира, могут ей пользоваться, то есть, преобразовывать уже созданное кем-то, но творить что-то новое — нет. Единственное, что они делают хорошо — это вырабатывают энергию хаоса, из которого произошел проявленный космос. Когда рядом с людьми живут существа волшебные, они перераспределяют ее в окружающую среду, нейтрализуя и рассеивая. Но когда она накапливается, мир начинают сотрясать войны, катаклизмы и, как следствие, гибель людской цивилизации. Но, кому-то там, — он махнул рукой в небеса, — понадобилась эта своего рода «бомба». И не один ваш мир продает ее. Хотелось бы очень знать, зачем и кому. Понимаешь, когда идет такой отъем, люди живут совсем мало. Мир — тоже. Но на Демиургов у нас выхода нет. Это — слишком высокие вибрации…
Давай закончим о нас, Саминьшах. Если останемся живы, продолжим о мирах.
Итак. Жили мы себе потихонечку, растили детей, внуков. Магии становилось все меньше, поэтому наши потомки, большей частью, рождались простыми людьми. Ведь они принадлежали этому миру. О своем мире мы не знали ничего.
А однажды нас пригласили в гости к Королю соседней страны. Там затевалась то ли свадьба, то ли возведение на престол… Не важно. И мы туда отправились. Все было замечательно. Обеды, балы… И нас познакомили с одной дамой, женой какого-то графа. Прелестные синие глаза, длинные черные волосы, молочная кожа… За пару столетий мы с женой расслабились и все забыли. И эта женщина так увлекла меня, что я снова оказался с ней в одной постели. И после страстной ночи, утром, я снова на стенах увидел черное пламя. И я все вспомнил.
— Это снова Ты? — в ужасе сказал я.
— Конечно, милый! Я же сказала, что ты мне понравился. Теперь ты мой!
Я подошел к одежде и начал собираться.
— Ты не хочешь спросить, где твоя супруга?
И тут у меня словно лопнуло сердце.
— Что ты с ней сотворила?
— Только то, что сотворили со мной инквизиторы по твоему доносу. Они почти лишили меня моей магии, убили меня! Они выслали меня в этот грязный, бедный мирок! Я так хотела быть первой среди равных, но ты испортил, погубил все мои замыслы! И я никуда не могу отсюда уйти. И жить мне осталось всего одну человеческую жизнь. А я не хочу, понимаешь? Я хотя бы поживу за ваш счет! Это совсем не то, что потрошить людишек!
— Где моя жена?
— Пойдем! — Эвангелина встала, нацепила платье и взяла меня за руку.
— Руки убери! — прошипел я.
— А если в обморок упадешь? Кто поднимать тебя будет? — усмехнулась она.
Мы спустились в подвал дворца. Там было темно, только из маленького оконца под потолком падал узкий солнечный луч, освещая длинный камень, на котором лежала моя мертвая жена. У нее были перерезаны вены, и кровь ручейками стекла в прорытую в земле окружность. Я хотел оживить ее, но сначала попытался поймать убийцу. Верткая змея постоянно ускользала от моего драконьего пламени и когтистых лап. По стенам снова заплясал черный огонь, и я сам не заметил, как наша яростная борьба снова превратилась в безумное совокупление. Очнулся я уже в человеческой ипостаси, накрепко прикрученный к стене древесными побегами. А Эвангелина стоит передо мной с ножом. Увидев, что я пришел в себя, она забормотала заклинания и со всего размаху всадила под ребра нож. А дальше происходило нечто адское. Периодически мое сознание застилала красная пелена чудовищной боли. Ребра, под ее все более громкие выкрики, расходились, выворачиваясь из позвоночника, пока перед ней не появилось мое сердце. Она, пылая огненными глазами, с безумным выражением лица подошла ко мне и обрезала все сосуды. Но я продолжал все видеть. Кровь вытекала из моего тела. Я уже не понимал, что со мной и кто я. Но мое живое сердце билось в ее руках. Она осторожно положила его на грудь моей мертвой жены. Несколько слов — и ее тело начало усыхать, сворачиваться, словно лепестки гигантского цветка, вокруг моего сердца. Помешанная ведьма с нездоровым интересом, высунув изо рта раздвоенный язык, смотрела на процесс. Наконец, тело Лайрины исчезло, а на камне остался сияющий и, пульсирующий внутри, черный алмаз. И тут, наверное, я умер.