Руины
Шрифт:
— Мне кажется, они следят за тропами. А если пойти прямо по зарослям травы, то… — Он замолчал, наблюдая за реакцией Эмми.
— Ты… ты только осторожно, — тихо сказала Эмми. Это было все, что пришло ей в голову.
— Я лишь проверю путь, посмотрю, можно ли проскочить.
Эмми кивнула. Джеф встал и завязал шнурки.
— Если не вернусь, — сказал он, — ты знаешь, где я.
Конечно, он имел в виду, что он не вернется только в одном случае — если ему удастся убежать. Но воображение Эмми постоянно рисовало ей тело Генриха.
— Хорошо, — сказала она, а про себя подумала: «Нет, нет, остановись».
Потом она села поближе к Пабло и стала смотреть вслед уходящему Джефу.
Проходя мимо палатки, Джеф разбудил Эрика. Тот приподнялся и
Стейси отвернулась от него. В дальнем углу палатки кто-то храпел. «Матиас», — решил он. Эрик подумал о Пабло и собрался сходить проведать его. Но он слишком устал, и этот порыв быстро сошел на нет. Глаза Эрика слипались, и через несколько минут он снова провалился в глубокий сон.
Джеф шел прямо по зарослям опасных растений, постепенно приближаясь к подножию холма. Жители деревни разожгли костры по всему периметру холма. Костры располагались так близко друг от друга, что все вокруг было ярко освещено. Только в одном месте они находились чуть дальше друг от друга и там было немного потемнее. Но рядом с этой маленькой полосой тени стояли двое со стрелами. Джефу могла помочь только ослабленная бдительность этих двоих. Часовые стояли и, видимо, о чем-то разговаривали. Джефу хватило бы десяти, ну, максимум, двадцати секунд, чтобы быстро пробежать по полю и скрыться в джунглях.
Идти по зарослям растений было тяжелее, чем он предполагал. Они были очень высокими, иногда доходили даже до пояса. Джеф шел медленно, потому что стебли цепляли его за ноги, иногда он останавливался перевести дыхание. Джеф старался сохранить силы, чтобы потом суметь убежать, если индейцы заметят его и начнут преследовать.
Остановившись в очередной раз отдохнуть, Джеф оглянулся. Он был уже на середине холма, когда на его пути возникла неожиданная проблема. Птицы, чувствуя его приближение, начинали кричать и взлетать из травы, выдавая его местоположение. Джеф их не видел в темноте, но они кричали так громко, что индейцы определенно их услышат, как только он подойдет ближе. Он остановился, птицы тоже замолчали. Но стоило ему сделать хоть один шаг, они принимались кричать с новой силой.
Джеф вспомнил, как в детстве он был в зоопарке в павильоне с птицами. Они тоже громко кричали и галдели, когда кто-то входил туда, нарушая их спокойствие. Птицы напугали маленького Джефа, и как бы отец ни успокаивал его, он все равно продолжал плакать, и им пришлось уйти.
Нет никакого смыла идти дальше: эти птицы все равно выдадут его присутствие. Джеф понимал это, но почему-то продолжал идти.
Вскоре он приблизился к подножию холма и увидел мужчин, стоявших на своих постах. Трое были у костра, находящегося слева от Джефа, двое — у костра справа от него. Один из индейцев держал в руках винтовку, остальные были вооружены луками. Джеф приостановился, сомневаясь, идти ли дальше. Немного подумав, он шагнул вперед. Свет костров слегка осветил его. Люди с луками и стрелами внимательно смотрели на вершину холма и, как показалось Джефу, не заметили его. Они как будто ждали, что остальные ребята сейчас появятся на склоне.
Вдруг человек с винтовкой поднял свое оружие и направил дуло в сторону Джефа. В тот же момент все птицы, как по команде, замолчали.
Мужчины стояли спиной к кострам, наверное, чтобы видеть в темноте. Их лица были в тени, поэтому Джеф не разобрал, были ли это те же люди, которые загнали их на холм, или уже другие.
Джеф заметил, что над одним из костров висит большой черный котел. Оттуда приятно пахло вареной курицей и помидорами. Желудок Джефа сжался от этого запаха. Он как вкопанный стоял и вдыхал пленительный аромат, смотря в сторону котла, и ничего не мог с собой поделать. Где-то неподалеку приятный женский голос напевал какую-то милую песенку. Но один из мужчин пронзительно свистнул, и приятный мотив оборвался. Теперь все молчали. Индейцы
Джеф хотел заговорить с ними, спросить, чего они хотят, почему держат ребят на холме, что надо сделать, чтобы получить свободу… Но не знал их языка, и даже если они объяснили бы ему все, он ничего бы не понял.
Теперь у Джефа было два варианта: либо смело подойти к ним и повторить судьбу брата Матиаса, либо возвращаться на холм.
Итак, выбор был невелик, и Джеф медленно пошел обратно на холм.
Возвращение, как ни странно, было гораздо проще и легче, чем недавний спуск, хотя теперь идти надо было в гору. Непонятно почему, растения, густо покрывающие землю, уже не так мешали Джефу, как раньше. Они не цеплялись за ноги, а как будто расступались, освобождая ему дорогу. И что еще удивительнее, птицы больше не реагировали на его присутствие, словно их и не было здесь. Джеф подумал, что они могли улететь, пока он и индейцы стояли у подножия холма. Странно было только то, что он не слышал шума их крыльев и не видел ни одной птицы раньше, когда было светло. Судя по крикам, которые они поднимали, когда Джеф спускался с холма, их было не так уж и мало. Тогда почему же он ни разу их не видел? Этому он находил только одно объяснение: должно быть, птицы прилетели в сумерках, когда Джеф и Матиас вытаскивали Пабло из шахты, и у ребят не было времени обращать на них внимание. Очевидно, птицы прилетали сюда только на ночь. Джеф подумал, что, возможно, утром им удастся найти их гнезда и, если все же повезет, даже яйца. Или по крайней мере можно будет попробовать половить взрослых особей. Эта идея немного успокоила Джефа, ведь они придумали столько способов добычи воды, а о еде никто и не вспомнил. Раньше Джеф предпочитал даже не думать о еде, потому что эта проблема казалась ему совершенно нерешаемой. Эти птицы были настоящим подарком небес.
Чтобы ловить их, надо было сделать маленькие силки из чего-нибудь похожего на леску. Джеф начал думать о том, как можно их соорудить, но вскоре понял, что слишком устал и это дело можно отложить на потом. Сейчас главное было — добраться до палатки и попытаться заснуть. Утром, как только рассветет, он все обязательно обдумает.
Стейси должна была дежурить третьей. Эмми попыталась разбудить ее — потрясла за плечо и сказала, что уже пора. Стейси открыла глаза, но еще не проснулась. В палатке было совсем темно. Она чувствовала, что Эрик все еще лежал рядом. Все остальные, кроме Эмми, тоже спали.
Эмми тихонько трясла Стейси и повторяла шепотом:
— Пора.
Стейси спросонья не сразу поняла смысл этих слов. Осознав наконец, что Эмми от нее хочет, она поднялась и вышла из палатки.
Отойдя от нее, Стейси вспомнила, что надо взять у Эмми часы, и вернулась. Эмми уже почти заснула и, пробормотав что-то, протянула руку, на которой были часы. Справившись с непростым замком, Стейси сняла часы, вылезла из палатки и пошла к Пабло. Она была в полусонном состоянии и окончательно проснулась только спустя некоторое время, посидев рядом с Пабло и подышав ночным воздухом.
А вот Пабло крепко спал. Стейси слышала, как он дышит, тяжело, с каким-то хрипом. Девушка подумала, что у него что-то не так с легкими. Она несколько минут смотрела на него полусонными глазами. Потом вдруг заметила, что он раздет. Ей безумно захотелось дотронуться до его пениса. Она быстро поборола в себе это глупое, абсурдное желание. Стейси взяла спальный мешок, который лежал рядом с Пабло, и осторожно накрыла его, стараясь не разбудить. Грек пошевелил головой, но глаза не открыл.
Сейчас было самое подходящее время для Стейси, чтобы вспомнить все, что произошло с ней за этот долгий день, или подумать над тем, что еще может случиться. Она понимала это, но всеми силами противилась таким мыслям. Поэтому Стейси просто сидела и слушала дыхание Пабло, ни о чем не думая. У нее было какое-то странное ощущение: она не спала, она видела и слышала все, что происходит вокруг, но ей казалось, что она вовсе не здесь, не на земле, не на этом холме, а где-то далеко… совсем далеко… И все, что сейчас происходит, происходит вовсе не с ней… Она ощущала себя куклой, сидящей у окна, абсолютно пустой, без мыслей, чувств и переживаний.