Рука дьявола
Шрифт:
Доехав до Москвы, Марго подхватил людской поток, безжалостно покорявший турникеты, проникая в недра подземки. Люди спешили, толкались, с серьезными, сосредоточенными лицами, спеша и опаздывая на работу. Никому не было дела до старой бабки в платье от кутюр под мятым плащом.
По привычке Марго выбрала из толпы молодого, симпатичного человека и спросила, как доехать до высокой, красивой башни, но он от нее только отмахнулся. После трех тщетных попыток разговорить молодых людей (она никак не могла привыкнуть к своему новому облику), выбор Марго пал на девочку с рюкзаком, видимо студентку.
– А какая
– Не знаю. Там много стеклянных башен.
– Аа. Ну это Москва-сити. Девочка показала ей, как доехать до Международной и исчезла за дверями вагона. Сделав пересадку на синюю ветку, Марго помчалась к Москва-сити.
А что, собственно, я рассчитываю там найти? Несмотря на то, что на вид Марго было больше шестидесяти, мудрости и опыта у нее было лет на двадцать. Она не представляла, что делать дальше. И вдруг поняла. Ей нужно увидеть Вадика. Она хочет найти его, все объяснить, успокоить, и самой прийти в равновесие. Поэтому ее так тянет к Москва-сити. Я поговорю с ним, я все ему объясню, надеялась Марго.
Удивительно, всего каких-нибудь три часа езды, и я в другом городе, который лет на 100 опережает своих региональных собратьев. Здесь только летающей тарелки не хватает. Будто облаченные в сверкающие доспехи, башни стояли, сияя своим совершенством, распространяя новизну почти с космической гордостью. Как будто я в городе будущего, подумала Марго, сразу почувствовав себя дома. Она радостно разглядывала высотки, впиваясь взглядом в каждую деталь, наслаждаясь от любой увиденной мелочи.
Все до боли было ей знакомо. Закрученное здание, напоминающее елочную игрушку, совсем не располагало к рабочему настроению. Оно напоминало вечный праздник, искрило своей радостью и озорством, нарушая пропорции обычных бизнес-центров. Северная башня отражалась в каждом павильоне, и от этого, ощущение сказочности происходящего, еще усиливалось.
Марго даже на какое-то время забыла про свои горести, залюбовавшись каменным пейзажем современности.
– А ведь когда-то я здесь жила, подумала она, и воспринимала как должное. Я встречала солнце с высоты птичьего полета, я пила кофе, перемигиваясь с облаками, птицы были моими соседями, а люди внизу – крохотными муравьями. И вот я здесь, внизу, ощущаю себя жалким муравьем, навсегда застрявшим у подножья стеклянного муравейника.
Но все то же солнце светило на нее, те же птицы летали по небу, и те же облака важно проплывали, отражая на себе вечерний свет, единственное, что изменилось в этом мире – была сама Марго.
Внутрь ее конечно же не пустили. Никто не разглядел в этой старухе юную прекрасную Нимфу, которая жила здесь месяц назад. Информацию о Вадике тоже никто не дал. Охранники были вежливы, но непреклонны. И она решила подождать. Вадик обычно возвращался к семи, оставалось совсем немного.
В желудке неприятно заурчало, и Марго поняла, что хочет есть. Раньше она даже не задумывалась над тем, сколько стоит еда. В кармане всегда были наличные, и Марго тратила их с удовольствием. Теперь же, обнаружив в кармане украденного плаща триста рублей, она пыталась понять, хватит ли ей на чашку кофе. Оказалось, хватит. Как раз на чашку кофе. Что она будет делать дальше, Марго не думала. Она решила для себя, что все прояснится, как только она встретит Вадика и они поговорят. Мысль о
Вон тот, в смешной шапочке, это точно он, возможно, просто решил переодеться. А может, вон тот охранник? Они когда-то играли в игру с переодеванием. Не в охранника, конечно. Марго была похищенной принцессой, а Вадик злым волшебником. Он даже нацепил бархатный колпак со звездами, и синюю бороду.
Воспоминания ярким огнем вспыхнули в ее голове и отозвались горечью в сердце, как давно это было, будто в прошлой жизни. Она так погрузилась в свои грезы, что действительно чуть не пропустила Вадика.
Он работал где-то рядом, и возвращался домой пешком. Этот до боли знакомый силуэт Марго сразу узнала.
– Вадик! Марго бросилась к нему навстречу. – Вадик!
Он остановился. С удивлением посмотрел на нее, все еще не веря, что эта старуха обращается именно к нему.
– Вадик! Марго вложила в этот крик всю боль и отчаяние, которое ей пришлось пережить за последнее время. Только тут она заметила, что он бережно держит под руку юную спутницу, ослепительно красивую, из той серии девушек, на кого на улице обычно оборачиваются мужчины.
Когда-то и я была такой, подумала Марго, и из головы вылетело все, что она хотела сказать.
– Кто это? – дрожащим от волнения голосом спросила Марго.
Вадик нахмурился.
– А вы кто? И почему задаете подобные вопросы?
– Вадик, это же я, Марго.
Он и бровью не повел. Если быть точнее, его лицо не выражало никаких эмоций, подобно гладильной доске.
– Я не знаю ни одной Марго, вы ошиблись, твердым голосом ответил Вадик и пошел дальше, также аккуратно держа под руку свою спутницу. Его походка говорила о том, что разговор закончен. Но Марго не сдавалась.
– Как не знаешь? Мы жили с тобой в этом здании целый год. Ты дарил мне подарки, водил меня в рестораны, приносил мне кофе в постель! – кричала она вслед удаляющемуся Вадику.
– Я же люблю тебя! – крикнула она, и слезы предательски потекли по щекам.
Но он даже не обернулся. Вадик, который с такой любовью гладил ее по волосам, Вадик, который расстегивал ей сапоги, а потом массировал затекшие ноги после высоких каблуков, Вадик, который вставал в шесть утра, чтобы принести ей в постель ароматный, свежесваренный кофе, ее Вадик, который в одночасье стал не ее Вадиком, а холодным, чужим мужчиной, приводящим неизвестных спутниц к себе домой. Как это могло произойти?
Слезы щипали глаза и Марго стало плохо. Дойдя до Набережной, она оперлась на перила, и долго смотрела на воду. «Я, как эта вода», подумала она, «как эта застоявшаяся, безжизненная жижа, грязная, старая, и не знаю, придет ли конец моим мучениям».
Постепенно способность размышлять вернулась к ней, и первая ее мысль была – «кто это спутница? Понятно, что есть и более важные вопросы, например, куда мне сейчас идти? На что жить? На что есть? Кто я, в конце концов»? Но у нее, как кол в голове засела мысль – «кто же эта спутница? Вадик любит ее? Хотя, для чего мне все это знать? Жизнь внезапно закончилась, на самом интересном месте, и совсем не хеппиэндом».