Рукопожатный изверг
Шрифт:
— Вещи свои ищешь? — догадался дикарь. — Не волнуйся. Они у меня, в целости и сохранности. Я тебе их обязательно верну, — и его глаза вновь блеснули. — Так что там за дело? Мне поскорее герычем уколоться хочется. А то эти мухоморы уже вот где сидят, — он провел ладонью по шее.
Андрей подался вперед и вкрадчивым голосом произнес:
— Значит, слушай меня. Мы отправимся с тобой сначала в Новосибирск. Там тебя приведут в порядок: подстригут, приоденут. Ты же как-никак бизнесмен и должен выглядеть солидно. Верно? Ну так вот. Потом нас переправят в Москву. Поселят в комфортабельной квартире…
— А уколоться когда дадут? — вцепился в руку Ларина наркоман.
— Погоди.
Стоило только в эфире одного из федеральных каналов пройти первому выпуску реалити-шоу «Судейские будни», как оно тут же собрало целую армию поклонников. Были это в основном женщины, и, как правило, домохозяйки, сидевшие целыми днями дома у «зомбоящиков». Они буквально влюбились в Каменского, который с легкой руки маститого режиссера Рафаэля Рудольфовича представал на экране этаким честным, справедливым и неподкупным судьей, соблюдающим букву закона, хотя на самом деле таковым и не являлся. А одна «сумасшедшая», помешанная на подобных телепроектах, даже создала в Интернете специальный фан-сайт, посвященный Алексею Ивановичу, где такие же «сумасшедшие», как и она, взахлеб хвалили на форуме своего любимчика и восхищались его принципиальностью. Дескать, вот эталон настоящего российского судьи: не курит, не пьет, спортом занимается, взяток не берет и живет в скромной квартире. В общем, и на этот раз Макарскому со своей командой удалось обдурить отечественного телезрителя, подсунув ему под видом якобы реалити-шоу полностью срежиссированный «продукт», который «пипл хавал» с огромным удовольствием.
Правда, в бочку меда была подлита и ложка дегтя. Известные блогеры и журналисты оппозиционных изданий выступили с острой критикой «Судейских будней». Мол, сколько можно вешать народу лапшу на уши, выдавая в эфир шоу, которые не имеют никакого отношения к действительности? Почему вместо того, чтобы показывать людям правду, а именно тот беспредел, который творится в судах России, им насильно надевают «розовые очки», внушая, что в нашей стране все хорошо?
В Интернете появилась и некая флеш-игра, посвященная Каменскому. Всем желающим представлялась возможность преодолеть три уровня. На первом нужно было набрать как можно больше взяток.
На втором — отправить за решетку максимальное количество невиновных людей. А вот третий, заключительный, был посвящен борьбе с членами антикоррупционной организации. На экране появлялся прицел и самодовольная рожа Алексея Ивановича. Шел обратный отсчет. За это время требовалось перестрелять всех человечков в белых майках с надписями «антикор», которые то и дело появлялись в разных частях экрана. Ну, а на десерт, в качестве бонуса, предлагалось вылизать задницу самому министру юстиции. В качестве трофея победитель игры получал потешный диплом заслуженного холуя года за печатью вымышленного министерства проституции.
Очередной день съемок реалити-шоу начался как обычно. Каменского сняли на кухне за чашкой кофе, пролистывающим газету и тут же комментирующим на камеру прочитанные статьи. Затем был спортзал, где судья лежа выжимал тяжеленную штангу, на двух концах которой было закреплено по три десятикилограммовых блина, к тому же умудрялся еще и приговаривать без одышки: «В здоровом теле — здоровый дух». На самом же деле он ничего не выжимал, за него штангу подымали двое тренеров по фитнесу, которые все время находились за кадром. После занятий спортом Алексей Иванович направлялся на работу, где имитировал бурную трудовую деятельность: то за бумагами задумчивый сидит, то бесконечных посетителей принимает и их проблемы решить обещает. Не забудет и секретаршу шоколадкой угостить да с уборщицей в коридоре поздороваться, не преминув спросить у нее: «Как, Николаевна, жизнь? Как детишки?» А та стоит растерянная, ресницами хлопает и не понимает — чего это вдруг злобный Каменский превратился в такого душку. Потом суд над Погореловой и, как всегда, напряженное лицо Алексея Ивановича крупным планом. И адвоката внимательно выслушает, и государственного обвинителя. Нахмурится, с важным видом чисто выбритый подбородок погладит и объявит перерыв до следующего дня.
Вечером — домой. А там загримированная до неузнаваемости проститутка Маринка, изображающая из себя инвалида-колясочника. Каменский ее накормит, поинтересуется, как та день провела. Ну, а перед сном они сядут телевизор смотреть. Рафаэль Рудольфович со своими ребятами заснимет, как притворяющийся уставшим судья закемарит перед «ящиком», а Маринка его пледом накроет, чуть ли не колыбельную на ухо споет, доброй ночи пожелает и укатит спать. Телевизионщики сворачиваются и покидают квартиру. И как только дверь за ними захлопывается, Алексей Иванович подпрыгивает с дивана, идет к бару, наливает полный стакан виски со словами «как меня это зае…» и выпивает залпом.
Закрыв за съемочной группой дверь. Маринка поднялась с инвалидного кресла и направилась в ванную. Сняла парик, смыла с лица грим, посмотрелась в зеркало и довольно улыбнулась.
— Кажется, я начинаю входить в образ. Скоро и всей этой штукатурки не понадобится. Все-таки я прирожденная актриса, — похвалила она сама себя, вышла в коридор и направилась в гостиную.
Угрюмый Каменский сидел за столом и неспешно потягивал виски Johnnie Walker. Когда к нему подсела Маринка, он даже не посмотрел в ее сторону.
— Лешенька, может, хватит дуться? — пролепетала женщина.
Но судья молчал. По его недовольному выражению лица было видно, что никакая компания ему сейчас не нужна и он хочет побыть наедине с самим собой.
— Ну, Лешка, — просящим голосом затянула проститутка.
— Что ты от меня хочешь? — неожиданно взорвался главный герой «Судейских будней». — Чтобы я тебя простил? Даже не мечтай. А знаешь, почему я тебя до сих пор терплю? Потому что ты снимаешься со мной в одном шоу. Но, как только оно закончится, ноги твоей здесь не будет.
— И ты даже не оценишь мой поступок? — с вызовом произнесла Маринка.
— Какой такой поступок? — удивился судья.
— А то, что я Маркизика не похоронила, а в таксидермический центр отдала, чтобы из него чучело сделали. Будет смотреться как живой. Мне, между прочим, гарантию дали, что пять лет ни одна шерстинка у него не вылезет. В гостиной поставишь. Можно даже глаза ему светящиеся заказать. Вот так, — похвасталась проститутка.
Каменский едва не подавился кубиком льда.
— Что? — выкрикнул он. — Чучельникам Маркизика отдала? Да ты с ума сошла. Чтобы завтра немедленно его оттуда забрала и похоронила на кладбище для домашних животных. Ты меня слышишь?
Похоронила, а не заморозила, — хватался за голову судья. — Это ж надо до такого додуматься. Ну и дура! — с этими словами он выбрался из-за стола, накинул старомодный светло-коричневый пиджак с кожаными нашивками, достал мобилу и набрал номер. — Подгоняй машину к подъезду!
— Ты куда. Лешенька? — захлопала ресницами проститутка.
— Во-первых, перестань называть меня Лешенькой. А во-вторых, не твое собачье дело, — Каменский громко хлопнул дверью.
Поникшая Маринка потянулась к початой бутылке виски. Но в последний момент отдернула руку.