Румо и чудеса в темноте. Книга II
Шрифт:
– Процесс свёртывания остановлен, – сказала несуществующая крошка номер один.
– Кровотечение возобновилось, – сказала несуществующая крошка номер два.
– Роторы крутятся свободнее, – сказала несуществующая крошка номер три.
Ба-бамм!
Смайк увидел, как движение дошло и до кровяных телец, горы трупов ритмично содрогались в такт бьющегося сердца. Горы трупов? Тут не было больше никаких трупов. Тут были миллионы сонных частичек, медленно просыпавшихся из-за невероятного шума.
Ба-бамм!
Ба-бамм!
Ба-бамм!
Удары
Ба-бамм!
– Это музыка жизни, – сказала несуществующая крошка номер один.
Ба-бамм!
– Не слишком разнообразная… – сказала несуществующая крошка номер два.
– Но классическая! – сказала несуществующая крошка номер три.
Ба-бамм!
Лодка всё быстрее плыла в крови.
– Музыка жизни! – кричал Смайк. – Невероятно! Я не имел ни малейшего понятия, что сердце может так чудесно звучать!
– Мы преодолели смерть, Смайк! – сказала несуществующая крошка номер один.
– Правда, это великолепное чувство, когда что-то преодолеваешь? – спросила несуществующая крошка номер два.
– Как дела, Смайк? – спросила несуществующая крошка номер три. – Всё уго?
– Да, – засмеялся Смайк. – Всё уго!
Тиканье
Вольпертингеры молча стояли на месте, превращались под падающей пылью в чёрные статуи и смотрели на последние судороги упавшего врахока. Покрытые сажей зрители и солдаты, спотыкаясь, пытались выбраться наружу через разломанную стену театра.
Генерал Тиктак стоял на арене, но теперь совершенно неподвижный. Вольпертингеры снова собрались вокруг него, на приличном расстоянии.
– Может быть, он собирается с силами? – сказал кто-то.
– Может быть, он умер, – воскликнул Урс.
– Он не умер, – сказал Биала. – Только не он.
Олег поднял камень, положил в свою пращу и швырнул его в голову генерала Тиктака. Над руинами театра пронёсся глухой звон.
– Он мёртв,- повторил Урс. – Румо убил его. Он вырвал ему сердце.
– Или он ждёт, когда мы подойдём ближе,- сказал Олег.
– А вот увидим, – сказал Урс и пошёл к генералу. Румо, прихрамывая, последовал за ним. Он всё ещё был слаб.
– Будьте осторожны, – крикнул им вслед кто-то из вольперингеров.
Они остановились у ног медного парня и недоверчиво заглянули внутрь него. Ничего не двигалось. Все шестерёнки, всё оружия были неподвижны.
Урс ударил по одной из ног. Затем он посмотрел на Румо.
– Он мёртв, – сказал он. – Раз и навсегда!
Румо прислушался. Силы медленно возвращались в его тело, но органы чувств были ещё не совсем в порядке. Левая половина тела будто онемела и в ушах у него раздавался тонкий звон. Но кроме этого он слышал ещё что-то. Ритмично повторяющийся звук. Он исходил из застывшего генерала.
"Тик…так…тик…так…"
– Слышишь это? – спросил Румо.
– Да. Он всё ещё немного тикает.
"Тик…так…тик…так…"
– Почему он тикает, если он мёртв?
– Ну, может быть какая-то деталь или пружинка ещё не совсем остановились, – сказал Урс. – Он просто куча железа. Расслабься.
Румо закрыл глаза и принюхался. Всё те же запахи, которые он чуял внутри Тиктака – смазка, кислота.
"Тик…так…тик…так…"
Резко пахнущий порошок.
"Тик…так…тик…так…"
Горящая нефть в контейнерах огнемёта.
"Тик…так…тик…так…"
Дымящийся кремень.
Румо схватил Урса за руку и побежал прочь.
– Все в укрытие! – закричал он. – Он сейчас взорвётся!
Вольпертингеры повернулись и побежали в разные стороны.
"Тик…так…тик…так…"
– Это его последнее оружие! – кричал Румо.
"Тик…так…тик…так…"
Вольпертингеры перепрыгнули через обломки стены, лежавшие на арене, и укрылись за ними.
"Тик…так…тик…так…"
Внутри генерала Тиктака что-то затрещало, раздался глухой взрыв, из всех его отверстий вырвались языки пламени и со следующим, более громким взрывом, его панцирь разлетелся на тысячи кусочков. Шпаги, мечи, топоры, пилы, стрелы, гайки, шурупы, болты и осколки из серебра, железа, стали и меди разлетелись во все стороны, просвистели над головами вольперингеров и ударились в стены театра. Голова Тиктака взлетела вверх, почти на ту высоту, где раньше над театром стоял врахок. В самом верхней точке она перевернулась несколько раз, как шпага в многоразовом де Люкке, на мгновение повисла в воздухе, как луна из меди и стали в мире без неба, полетела назад на стадион и врезалась глубоко в землю. Мелкий дождь едкой кислоты, шипя, пролился вслед за головой, со звоном на землю упало несколько металлических частей и вокруг всё покрылось сверкающей пылью. Затём наступила тишина, даже шум сражения на балконе медных парней стих.
Вольпертингеры вышли из укрытия и выбежали на арену, удивлённо оглядываясь. Везде блестели и сверкали серебро и медь, в каждом обломке стены, в каждом камне, в каждом чёрном черепе торчал крошечный осколок генерала Тиктака. Руины Театра красивых смертей превратились в гигантский надгробный памятник.
Белая крыса
Румо и его друзья собирались вместе, чтобы уйти из Театра красивых смертей, как вдруг на арену из ворот вышло странное общество. Это были пожилые вольпертингеры в сопровождении огромных чёрных существ. Впереди всех шёл Рибезел-мятежник, Йодлер-с-гор – бургомистр и Шторр-жнец.