Русь нордическая
Шрифт:
Он жил, весь углубившись в тайники своей детской души, по движениям которой он узнавал: ждет ли его горе, неудача, ждет ли его разочарование, успех. Он не раз говорил мне об этом и даже удивлялся, как это и я не чувствую того же, не могу знать хотя бы недалекое будущее.
— Ты разве не слышишь? — спрашивает он.
— Нет, — скажу ему в ответ.
— Зажми глаза и слушай, — скажет он. Зажмешь глаза и слушаешь.
— Да где слышишь ты? — спросишь его.
— Да тут, в сердце, везде, — скажет он. Он даже жалел меня по этому случаю.
— Откуда же ты знаешь это, научил, что ли, кто тебя? — спросишь
— Нет, сам… так… когда вырос, стал охотиться… ну, и узнал} — скажет.
И только. Никакие вопросы туг больше ничего не разъяснят, и я так и знал, что он слышит, предчувствует.
Когда мы с ним раз разговаривали об этом предчувствии, он мне рассказывал удивительные веши про некоторых вогулов, которые так воспитали, если так можно выразиться, этот инстинкт, чувство, что лаже могут сказать вперед, кого убьют, кого увидят, что их особенное ждет, например, на охоте, в пути <…>» [135] .
135
Носилов К.Д. У вогулов. Тюмень, 1997. С. 10–11.
Опять же на Новой Земле Носилов записал от стари-ков-ненцев несколько рассказов о встречах с загадочным Белым Стариком. Высокий, молчаливый, с длинной бородой и белый, как снег, он всегда неожиданно представал перед людьми в минуты смертельной опасности и спасал терпящих бедствие, а заблудившимся в полярной вьюге и мгле знаками показывал дорогу к дому. Исчезал так же неожиданно, как и появлялся. Постоянные встречи с ним и счастливые избавления от гибели зафиксированы и на Новой Земле, и на полуострове Ямал на берегу Карского моря, и в низовьях Оби, и на Полярном Урале. Аналогичная белая фигура появлялась и во время экспедиции А.В. Барченко в Русскую Лапландию осенью 1922 года, что отмечено в дневниковых записях Александра Кондиайна.
Ненцы, принявшие христианство, считали высокого старика Святителем Николаем. Точно так же считали и крещеные лопари-саамы, они называли Николая Чудотворца по своему — Ыммель камса — Бог-старец [136] . По свидетельству известной саамской писательницы Надежды Павловны Большаковой, в соответствии с древними языческими воззрениями, у саамов каждый бог отвечал за что-либо конкретное. Николай же Чудотворец покровительствовал морской рыбалке и отвечал за погоду. Он считался настоящим Богом моря (или по-русски — Морским царем). В принципе же молчаливый спаситель гибнущих и страждущих может быть кем угодно, тем более что легенды о нем уходят в глубь языческих и даже гиперборейских времен.
136
См.: Боrданов Н.Б. Образ святителя Николая Чудотворца в культуре и фольклоре саамов / / Ловозерская правда. 23 июля 2003 r.
Север способен преподнести еще и не такие сюрпризы. Многие полярные исследователи (особенно — в прошлом) описывали феномен особой разновидности истерии, получившей научное название — мерячение. В 20-е годы XX века Владимир Михайлович Бехтерев (1857–1927) даже выдал мандат от имени возглавляемого им Института мозга Александру Васильевичу Барченко на предмет изучения мерячения среди саамов Кольского полуострова (что, собственно, и явилось основанием для командировки последнего на Мурман). Но и до этого факты как массовой, так и индивидуальной истерии привлекали пристальное внимание, как в таких случаях говорят, специалистов различного профиля. Причем женщины были подвержены странной психической аномалии гораздо в большей степени, чем мужчины. Одним из первых данный феномен описал выдающийся финский ученый и просветитель, лингвист с мировым именем Матиас Алексантери Кастрен (1813–1852) во время своих длительных путешествий по Крайнему Северу, организованных на средства Петербургской Академии наук (Финляндия в то время входила в состав Российской империи):
«Во время путешествия моего по пограничной Лапландии мне часто советовали остерегаться русских лопарей, и именно женщин их, потому что иногда на них находит род сумасшествия, в котором они сами не знают того, что делают. Я не обращал сначала никакого внимания на эти речи, принимая их за обыкновенные басни, возводимые на лапландцев. Случилось, однако ж, однажды, что в одной деревне пограничной Русской Лапландии сошелся я с несколькими карелами и двумя русскими купцами. Они также советовали мне остерегаться и ни под каким видом не пугать лапландских женщин, потому что это, по их мнению, res capitalis [латинск. — «главное дело». — В.Д.]. Один карел рассказал по этому случаю следующее:
«Раз в молодости моей, ловя рыбу в море, я встретил лодку, в которой, кроме правившего ею лопаря, сидела еще женщина с маленьким ребенком на руках. Увидев необыкновенную мою одежду, она так испугалась, что бросила ребенка в море». «Несколько лет тому назад случилось мне быть в кругу терских лопарей, — рассказывал другой. — Мы сидели и говорили о разных неважных предметах, вдруг за стеной послышался удар, как бы молотком или пестом, и все лопари повалились тотчас на землю, подергали несколько секунд руками и ногами, потом вытянулись, как мертвые. Через несколько минут они встали, как будто ничего и не было». Один из русских купцов, желая убедить меня в достоверности этих рассказов, предложил показать несколько образчиков пугливости лапландских женщин. Сперва он спрятал, однако ж, все ножи, топоры и прочие опасные орудия, которые легко могли попасться под руку, и потом быстро подошел к одной женщине и хлопнул в ладоши. Женщина бросилась на него, как фурия, и принялась царапать, щипать и бить его немилосердно, затем она упала на лавку и долго еще не могла перевести дух. Опомнившись, она решилась не пугаться уже. Следующий за тем опыт прошел благополучно: она только вскрикнула громко и пронзительно. Пока она радовалась этой удачей, другой купец набросил ей на глаза платок и в ту же минуту выпрыгнул из комнаты. Надобно было видеть, как эта женщина начала бросаться, колотить, сбивать с ног, таскать за волосы всех находившихся в это время в избе. Я сидел в углу и с беспокойным нетерпением ожидал своей очереди. Вдруг вижу, что дикие, блуждающие глаза ее останавливаются на мне, и в то же самое мгновение она бросается на меня с протянутыми вперед руками; по счастью, два сильных карела успели оттащить ее в сторону, и она без чувств упала к ним на руки. Карелы полагали, что ее бешенство было обращено на меня моими очками. Затем пробовали испугать подобным образом еще одну молодую девушку — уронили ей на голову сосновую лучинку, она вздрогнула и выбежала вон. Потом стукнули молотком в стену, и вышеупомянутая женщина вскочила, но, закрыв руками глаза, скоро опамятовалась. Как ни ничтожны эти случаи, они все-таки показывают, как легко выходят дикари из себя и впадают в бессознательное состояние; в какой же степени должна быть развита эта способность у колдунов и заклинателей, жестоко насилующих человеческую природу свою сильными экстазами и неестественным напряжением душевных сил» [137] .
137
Кастрен М.А. Лапландия. Карелия. Россия. Тюмень, 1999. С. 110–111.
Подобные же факты фиксировались и в других регионах Крайнего Севера. Ссыльные русские врачи анализировали мерячение на примере аборигенов Колымского края. Известный американский путешественник и первооткрыватель Северного полюса Роберт Пири (1856–1920) описывал загадочное явление у эскимосов, у которых оно именуется пиблокото:
«<…> Я не наблюдал случаев пиблокото у детей, однако среди взрослых эскимосов каждый день или через день у кого-нибудь да встречался припадок, а раз было даже целых пять случаев в течение одного дня. Причину этой болезни трудно установить, однако иногда создается впечатление, что припадки эти — следствие размышлений об отсутствующих или умерших родственниках или страх перед будущим. [Пири пытается осмыслить на основе привычной для него терминологии то, что я бы назвал непроизвольным контактом (причем в его отрицательном проявлении) с ноосферой. — В.Д.].
Проявления этой болезни способны напугать человека. Больной, как правило, женщина, начинает кричать и срывать с себя одежду. Если припадок случается на борту судна [Пири перевозил эскимосские семьи к самой северной точки Гренландии, где создавалась база для зимовки и старта к Северному полюсу. — В.Д.], женщина начинает расхаживать взад и вперед по палубе, крича и жестикулируя, обычно совершенно обнаженная, хотя термометр показывает за 40° ниже нуля. Затем женщина может спрыгнуть через поручни на лед и отбежать от корабля на полмили. Приступ может длиться несколько минут, час и даже больше. Некоторые больные приходят в такое неистовство, что продолжают бегать по льду совершенно голые, и их приходится насильно приводить обратно, чтобы они не замерзли.