Русалки белого озера
Шрифт:
Анна отметила, что у Горянской на все были готовы вполне правдоподобные ответы. Но она заметила, что вопрос о Парамонове смутил Серафиму Ниловну. И Анна была готова поклясться – женщина что-то знала!
Неужели она сама и ее муж-коротышка причастны к исчезновению Парамонова? И к смерти другого сотрудника? Но если это так, то они – жестокие убийцы! Они не просто лишили человека жизни, но и представили все так, как будто это дело рук то ли диких зверей, то ли Чертяковского монстра.
А что, удобно: свалить все на монстра, и никто вопросов задавать не будет.
– А
– А что они должны думать? Поверьте мне, версия нападения Чертяковского монстра не рассматривается. А вас, я смотрю, занимает вся эта мистическая составляющая…
Анна едва удержалась от того, чтобы не вздрогнуть. Не хотелось бы, чтобы Горянская ее раскусила!
– И, если на то пошло, я готова согласиться с тем, что в этом мире полно вещей, которые современная наука объяснить не в состоянии. Но это не значит, что мы имеем дело с волшебством или мистикой! Никто раньше не знал, что такое электричество или Интернет, для жителя Средневековья это были бы точно проделки дьявола. А на самом деле это всего лишь изобретения, основанные на законах природы – ну, или на Божеских правилах, если вам будет угодно. И никакого колдовства! Так и с тем, что творится у нас. Я уверена, что всему этому имеется рациональное объяснение. Просто мы не в состоянии еще усвоить эту истину…
Горянская вдруг заметила, что сказала слишком много, потому что ее слова противоречили тому, что она говорила не так давно. Поэтому, посмотрев на Анну, она заявила:
– Посему, Анна Игоревна, советую вам не искать ничего необъяснимого. Если потребуется, необъяснимое само найдет вас. Ведь случайностей в этом мире не бывает!
Затем они направились с краткой экскурсией в архив, оказавшийся на редкость большим, после чего Горянская, взглянув на часы, пригласила Анну на планерку. Планерку вела именно она, а ее супруг-директор сидел в кресле, поглаживал бороду и мало что говорил.
Серафима Ниловна представила Анну, и она сумела познакомиться почти со всеми сотрудниками музея. Под самый конец планерки Серафима объявила:
– А теперь я попрошу поднять руки тех, кто желает помочь Анне Игоревне с уборкой в ее новом кабинете!
Никто рук не поднял, тогда Горянская со сладкой улыбкой произнесла:
– Ну что же, в таком случае прошу передать Инге Валерьевне, что Борис Борисович будет крайне признателен, если она подсобит нашей новой практикантке.
Инга Валерьевна была, как помнила Анна, та самая красивая и элегантная экскурсоводша, которую она увидела в самом начале.
Раздались смешки, Горянская надменно осмотрела собравшихся и спросила:
– У кого-то имеются предложения касательно этого вопроса? Или кто-то желает помочь?
Все промолчали. Выходя из помещения, в котором проходило совещание, Анна услышала, как одна сотрудница прошептала, обращаясь к другой:
– Серафима, конечно же, в курсе, что у Борис Борисыча роман с Ингой…
Так вот в чем было дело! Ревнивая жена, используя власть, карала любовницу собственного неверного мужа.
Анна отправилась к себе в «кабинет», чтобы приводить его в порядок. Она начала разбирать пыльные папки, лежавшие в шкафу, но так расчихалась, что быстро вышла на воздух.
Она заметила нескольких сотрудниц, стоявших у одного из черных входов и наслаждавшихся курением. Они поприветствовали Анну, а одна из женщин со смешком поинтересовалась:
– А Моховая Борода вам уже руку на коленку клал?
– Кто? – переспросила Аня, а другая особа пояснила:
– Наш незабвенный Борис Борисович. Его прозвище среди сотрудников – Моховая Борода. Что, разве сказку такую в детстве не читали?
Анна кивнула – а что, образ был подходящий. Борис Борисович в самом деле походил на сказочного гнома. Или на злого волшебника Черномора.
Гася сигарету и тотчас вытаскивая новую, одна из сплетниц пояснила:
– А у его женушки кличка знаете какая? Вяленая Крыса!
Обе женщины зашлись кудахтающим, злобным смехом. Было понятно, что Серафиму Ниловну они не любили.
– Так он вам руку клал или нет? – желала узнать новая коллега. – Мне, например, положил, едва я только на диванчик села. Он ведь специально в углу стоит. Он туда всегда гостей приглашает. Конечно, если это гости женского пола!
Анна отделалась общими фразами, а потом перевела взгляд на трепетавшие на легком ветру бело-красные ленты.
– А, вы же уже слышали? У нас ведь труп нашли! – продолжила одна из сплетниц. – Чертяковский монстр к жизни пробудился!
– Вы это серьезно? – спросила Анна, полагая, что дамочки над ней смеются. Но обе закивали головами.
– Конечно, серьезно! Монстр имеется, это всем известно. Только сейчас он в спячке. А вот время подходит – период активности ведь у него раз в сорок два года. Всего-то несколько дней. И все начинается в самую короткую ночь года!
– А что этот монстр собой представляет? – спросила Анна, и сотрудницы быстро переглянулись.
– А какая, собственно, разница! – сказала одна из них. – Мы его не трогаем, и он нас не трогает. Здесь, в «Чертяково», много чего занимательного и непонятного. Страшного и необъяснимого. Жуткого и загадочного. Только если вы обходите все это стороной, то и оно вас обойдет. А вот если полезете – это как в омут. Все, дороги назад не будет! Вот, к примеру, в лесу, по легендам, живет ведьма – старая, страшная, в белом саване и старинном чепце. Она питается заблудившимися путниками и детьми, прыгая на них прямо с неба!
– С неба? – переспросила испуганно Анна, и одна из особ пояснила:
– Ну, скорее всего, с деревьев, где прячется. Или со своей метлы, на которой ночами по небу летает! Или вот, имеется и сынок лешего, который людей в чащобу заманивает и там устраивает им адский концерт! Музыку сатанинскую играет, от которой с ума сходишь и в раба Хозяина леса превращаешься!
– Ну хорошо, что при этом хоть в храме не танцует! – молвила ее подруга, гася сигарету.
Они закончили курить и, пожелав Анне всего хорошего, вернулись в музей. Девушка же оглянулась по сторонам и быстро приняла решение. Наверное, женщины были правы – если не лезть во все это, то ничего и не случится.