Русская Доктрина
Шрифт:
Центральный 38 млн
Приволжский 31 млн
Южный 23 млн
Сибирский 20 млн
Северо-Западный 14 млн
Уральский 12,5 млн
Дальневосточный 6,5 млн
В советское время было осуществлено районирование территорий РСФСР в целях повышения экономической эффективности регионального взаимодействия. Приведем таблицу соответствия между экономическими районами РСФСР и современными федеральными округами (ФО):
Более сбалансированной могла бы выглядеть следующая структура округов, из которых семь насчитывали бы примерно равное количество жителей (14-20 млн), и только один – несколько больше, и то лишь благодаря московскому супермегаполису.
1. Центральный. Нынешний Центральный ФО, за вычетом Центрально-Черноземного ЭР. Население – 30,5 млн.
2. Юго– Западный. Центрально-Черноземный ЭР, а также Саратовская, Волгоградская, Астраханская, Ростовская области и Калмыкия – 18,5 млн.
3. Северо-Кавказский. Северо-Кавказский ЭР, за вычетом Ростовской области. Включает Краснодарский и Ставропольский края и нынешние республики Северного Кавказа – 15 млн.
4. Северо– Западный. Нынешний Северо-Западный ФО без изменений – 14 млн.
5. Волжский. Волго-Вятский экономический район, Татарстан, Удмуртия, Пензенская, Ульяновская и Самарская области – 19,5 млн.
6. Уральский. Уральский ЭР, без Удмуртии, тяготеющей к Поволжью, – 18 млн.
7. Западносибирский. Западносибирский ЭР – 15 млн.
8. Дальневосточно– Сибирский. Восточносибирский и Дальневосточный ЭР (от Красноярского края, Хакасии и Тувы и далее к востоку до Тихого океана) – 15 млн.
Это должны быть только административные округа общенациональных органов исполнительной и судебной власти. Предоставление какого бы то ни было самоуправления в масштабах таких самодостаточных образований недопустимо.
Глава 4. ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЙ СДВИГ
Вступить в XXI век как цивилизация воинов, ученых, разведчиков
В Америке ли, в Азии, в Европе ли
Тот нездоров, а этот вдруг умрет…
Вот место Голды Меир мы прохлопали,
А там на четверть бывший наш народ. (…)
Напрасно кто-то где-то там куражится,
Его надежды тщетны и пусты:
К концу десятилетия окажутся
У нас в руках командные посты.
В.С. Высоцкий
1. Основные черты сложившейся мировой ситуации
Если тезис о стремительном вхождении мира в надындустриальный уклад можно считать спорным, то бесспорно, на наш взгляд, другое утверждение: мир объективно входит в период многополярности, вырисовываются как минимум пять “трехмерных” (вода–суша–воздух) цивилизаций, которые в разных соотношениях реализуют принцип автаркического пространства. При этом приоритеты внутри этих исторических “миров” быстро меняются. Совершенно неизбежно (и уже отчасти происходит) столкновение этих миров, которые демонстрируют последнее время мощную динамику (подавление атлантическим миром наиболее агрессивных очагов мира исламского, небывалый рост Китая, а вместе с ним пояса “третьего мира”). Не стоим ли мы на пороге формирования пятиглавой конфигурации мирового баланса?
Восторжествовавший в конце 80-х годов в СССР миф о конце эры империй был чистой воды блефом. Во-первых, империи не всегда распадаются окончательно и бесповоротно. Во-вторых, в истории еще никогда не было периода ослабления и распада всех империй. Наоборот, действует закон: если какая-то империя ослабевает, здесь нужно искать причиной активность другого цивилизационного очага. На освобождаемое ослабевшей цивилизацией место приходит тот, кто обладает силой сегодня. Советский Союз и выстроенная им международная система не давали возможности западному колониализму сохраниться или возродиться в новом формате. В этом смысле разрушение СССР было местью со стороны Запада за распад их колониальных империй – Британской империи, колониальных систем Франции, Бельгии, Португалии и т.д.
Во время последнего визита Президента России Б. Ельцина в Китай (осень 1999 г.) тогдашний китайский лидер Цзян Цзэмин в беседе заметил, что, хотя США и считают себя “хозяевами”, это далеко не так. Заявление руководителя Китая отражало тот простой факт, что постсоветская политика Пекина строилась на принципе соразмерности силовых возможностей КНР – с одной стороны, и США и их союзников – с другой. К разбору справедливости этого принципа мы обратимся ниже.
Хотя США в 90-е годы заявили претензии на мировое лидерство, фактически они были и остаются чрезвычайно далеки от такой масштабной миссии. Их политика в этот период имела не столько конструктивный, сколько мародерский характер. С окончанием “холодной войны” американцы не столько учредили новый порядок, сколько принялись нарушать старый, не столько ввели некие новые правила, сколько открыли новый раунд “горячих” войн, создавая во всем мире очаги нестабильности. По данным исследователя И. Иланда, за 45 лет “холодной войны” США вмешивались в дела других стран, включая интервенции, в среднем менее 4 раз в десять лет, а после ее окончания – почти 5 раз в один год.
С окончанием “холодной войны” американцы не столько учредили новый порядок, сколько принялись нарушать старый, не столько ввели некие новые правила, сколько открыли новый раунд “горячих” войн, создавая во всем мире очаги нестабильности.
Современную ситуацию в мировой политике характеризуют следующие основные черты:
– ликвидация постъялтинского мирового устройства в итоге первого этапа передела мира ведущими державами, последовавшего в результате распада СССР и системы социалистического содружества; девальвация системы международного права, которое одни страны по инерции рассматривают как руководство к действию, тогда как другие все больше и больше игнорируют;
– беспрецедентная поляризация социально-экономического положения между так называемыми индустриальными (фактически постиндустриальными) государствами и странами “третьего мира”; формирование мировой неоколониальной системы с принудительным нерациональным разделением труда и сопутствующей деградацией перспективных регионов мира в контексте глобализации;
– наиболее динамичным и продуктивным источником формирования новых полюсов политической системы мира становятся так называемые “новые индустриальные страны”;
– прогрессирующие кризисные явления в мировой финансовой системе, определяемые отчуждением финансовой сферы от реальной экономики, доминированием спекулятивного виртуального капитала, несостоятельностью ожиданий экономического расцвета в постиндустриальной “экономике услуг”;
– снижение эффективности государственной политики тех стран, роль которых ослабляется в сравнении с международными и транснациональными структурами глобального мира;
– беспрецедентный переток капитала в систему международных “черных рынков”, в особенности наркотиков и оружия, усиливающийся с интенсификацией процессов экономической глобализации;