Русская фантастика 2009
Шрифт:
За окнами темнело. По времени было еще рано, но тучи плотно обложили небо, и дождь только усилился. Лететь домой сквозь это мокрое марево не слишком приятно, хотя автопилот и должен справиться…
— Можете переночевать здесь, — произнесла Ирина без обычного радушия. Нам, конечно, и прежде случалось оставаться на ночь в загородном доме Колесовых, но чувствовалось, что на сей раз предложение сделано исключительно из вежливости.
— Спасибо, мы, пожалуй, полетим, — первой откликнулась Светка, бросая просительный взгляд на меня. — Не такая уж плохая погода…
— А по-моему, отвратная, — возразил Арнольд, глядя в окно. —
— Мы можем тебя с собой взять, — поспешно произнесла Светлана. — Ты знаешь, как Витька водит, лучше любого автопилота! А твой коптер потом на автоматике вернется.
— Как бы Виктор ни водил, в тучах все равно болтанка будет. Не люблю. Ну что ты бросаешь на меня выразительные взгляды? Ты хочешь сказать, что Ирина не желает, чтобы я остался? Уж она, по-моему, должна только радоваться. Теперь Игорь все время будет дома…
— Эти экспедиции — вся его жизнь! — не выдержала Ира. — И если в том, что ты тут наговорил, есть хоть капля правды…
В этот момент наверху грохнул выстрел.
Мы на миг застыли; потом сперва Ирина, а за ней прочие бросились вверх по лестнице.
На пороге кабинета Ирина охнула и стала оседать на пол; я едва успел ее подхватить, лишь в следующий момент увидев то, что предстало ее глазам.
В фигуре, откинувшейся назад через спинку кресла, трудно было узнать Игоря Колесова. Выстрел в упор из сорок пятого калибра снес верхнюю половину черепа; прямо на нас смотрел окаймленный кроваво-костяными обломками кратер, заполненный жуткой серо-багровой массой, и тонкая, почти черная струя тягуче стекала оттуда на пол. Что-то похожее на белесого моллюска сползало вниз по обильно обрызганному красным стеклу ближайшего слева шкафа с экспонатами. На моих глазах расширявшаяся лужа коснулась рукояти валявшегося на полу револьвера, некогда принадлежавшего знаменитому бандиту с Дикого Запада. Коми был включен, и на его виртуальном экране чернела крупными буквами одна-единственная фраза: «По крайней мере на это у меня еще хватает свободы воли».
Я услышал справа сдавленный звук. Светка согнулась в приступе рвоты.
— Придется вызвать полицию, — спокойно констатировал Арнольд.
С этого момента прошло уже полтора часа; мы сидим и ждем полицейских, которые из-за плохой погоды тоже не могут добраться быстро. Светка возится с Ириной, лежащей на диване; когда та пришла в себя, то пыталась наброситься на Арнольда, да так, что мы с сестрой вдвоем еле сумели ее удержать; потом, однако, она обмякла и позволила себя уложить. Арнольд сидит в кресле возле декоративного камина; он по-прежнему совершенно невозмутим, хотя, думаю, понимает, что мы не станем его выгораживать. Во всяком случае, никаких просьб не рассказывать полиции о его роли в случившемся от него не прозвучало. А ведь он, как ни крути, сознательно выпустил на свободу вирус, заразивший все человечество… Но мне, по правде говоря, нет дела до того, о чем он думает и что с ним теперь будет. Все эти полтора часа я со страхом прислушиваюсь к собственным ощущениям. Признаться, поначалу в глубине души я ему не поверил, но то, что произошло с Колесовым, способно убедить любого.
И тем не менее я пока еще хочу лететь на Марс.
Пока еще хочу.
Пока еще хочу…
Юрий Нестеренко
НЕТРИВИАЛЬНОЕ
Экраны линкора «Неостановимый», флагмана Объединенного Военного Флота Земли, показывали тьму. Сплошную черноту. Ни звезд, ни планет. Но экраны не были неисправны (если не считать второго, пятого и седьмого). Просто корабль бороздил чернильную мглу газопылевой туманности.
— Какая тоска, — сказал молодой лейтенант ван Бас-тен, упираясь обоими локтями в пульт и кладя подбородок на руки. — Такое впечатление, что мы в склепе.
— Во всяком случае, здесь мы в безопасности, — заметил доктор Шварц. Он стоял, прислонившись к переборке и засунув руки в карманы комбинезона. — Насколько я знаю, даже у них нет сканеров, способных нащупать нас в этом супе.
— Ну а дальше что? Сколько мы будем здесь прятаться? Год, десять, всю жизнь? Все равно рано или поздно или сдохнут системы жизнеобеспечения, или мы вылезем отсюда и нас накроют. Какой смысл? Лучше уж было дать им последний бой. Или… черт побери, может быть, даже сдаться, — добавил лейтенант полушепотом.
— Землян не берут в плен, — напомнил Шварц. — После резни, которую наши парни устроили в лагере на Канопусе IV…
Со скрипом открылся люк, и на мостике появился адмирал Руперт Дж. Дж. Винтерфилд, командующий Объединенным Флотом и Временно исполняющий обязанности Президента Соединенных Штатов Земли. «Адмирал на мостике», — доложил компьютер. Командующий остановился, ожидая рапорта:, но лейтенант продолжал подпирать кулаками челюсть. Адмирал нахмурил правую бровь:
— Вахтенный, доложите обстановку!
— За время моей вахты происшествий не было, сэр. Корабль следует заданным курсом. Связь с остальным флотом устойчива. Противник в радиусе действия сканеров не обнаружен. Новых отказов матчасти не зафиксировано, — меланхолично поведал ван Бастен.
Винтерфилд опустил вторую бровь.
— Что это за доклад, лейтенант? Что вы мямлите, как школьник на первом свидании? Вы офицер Объединенного Флота или где?
— У молодого человека падение боевого духа, адмирал, — с усмешкой сообщил доктор. — И, учитывая все обстоятельства, на вашем месте я бы не стал слишком ругать его за это.
Адмирал готовился исторгнуть громы и молнии, но затем передумал. В его рокочущем голосе появились отеческие нотки:
— Я все понимаю, сынок. Нам всем пришлось нелегко. Но те временные трудности, которые мы переживаем, должны еще больше…
— Временные трудности?! — ван Бастен резко развернулся вместе с креслом. — За нами охотятся флоты всей Галактики! Земля уничтожена! Все наши колонии захвачены! Мы лишились всех баз! Флот разгромлен! Все, что у нас осталось, — это восемь кораблей, из которых два — наскоро вооруженные транспорты! И это вы называете «временные трудности»?!
— Командование не скрывает, что положение тяжелое, — мужественно признал адмирал. — Однако в истории бывало и… Гхм. Нет, пожалуй, хуже не бывало. И тем не менее все еще можно повернуть вспять. Пусть сейчас землян осталось менее шестисот человек, но не будем забывать, что в наших морозильниках хранится двадцать миллионов оплодотворенных яйцеклеток. Нам нужно лишь найти подходящую планету и получить несколько десятков лет передышки…
— У нас уже была планета, — хмуро возразил ван Бас-тен, и не подумав добавить «сэр». — У нас была Земля и шесть колоний. И нас раздавили, как гнилой орех.