Русская и советская кавалерия. Русско-японская, Первая Мировая, Гражданская

Олейников Алексей Александрович

Теперь остановимся на формах применения русской конницы и одновременно охарактеризуем наиболее значимые дела последней в Русско-японскую войну.

§ 2. Применение русской конницы

2.1. Стратегические рейды конницы в Русско-японскую войну

В годы Русско-японской войны даже относительно немногочисленной коннице русской действующей армии пришлось в основном бездействовать – благодаря неверному пониманию кавалерийских задач высшим армейским командованием. Во время боев она редко была объединена в одних руках и получала чисто кавалерийские задачи. Вне периодов боев занималась главным образом службой на передовых постах и ближней разведкой.

На

левом фланге Маньчжурского ТВД действиям конницы препятствовал гористый и пересеченный характер местности, тогда как на правом, наоборот, условия местности были более благоприятны для широких действий конных масс. Поэтому те немногие чисто кавалерийские задачи, которые получила русская конница, имели целью действия против левого фланга и тыла противника. Таковы два набега (рейда) конных отрядов под командованием генерал-лейтенанта П. И. Мищенко на Инкоу 27 декабря 1904 г. – 2 января 1905 г. и за Факумынь 4—11 мая 1905 г., а также набег летучего отряда полковника Я. Т. Гилленшмидта к Хайченскому мосту 5—10 февраля 1905 г. Кратко их сравним.

Местность театра военных действий (ТВД) представляла собой богатую запасами открытую равнину, но коммуникационная линия японцев (железная дорога) и тыловые учреждения были прикрыты с левого фланга системой р. Ляохе и ее притоков. Реки эти хотя в то время и замерзли, но, имея крутые берега и будучи укреплены от весенних разливов высокими валами, были не везде проходимы. После Инкоуского набега японцы охраняли все броды на р. Ляохе, и во время Хайченского набега пришлось совершить переход через р. Ляохе в настолько болотистом и труднопроходимом месте, что переправа даже не наблюдалась японцами, «местность представляла здесь из себя сплошное болото, еще плохо промерзшее, пришлось спешиться, лошади скользили, падали и проваливались»⁵.

Во время майского набега условия были более благоприятны, так как больших рек, прикрывающих слева тыл японской армии Ноги, не было. Местность также представляла собой совершенно открытую равнину, переходившую на западе в Монгольскую степь с песчаными барханами, которые способствовали скрытному движению конных масс, а на востоке около г. Факумыня и восточнее первой коммуникационной линии японцев Синминтин – Факумынь местность имела холмистый и пересеченный характер. Пересеченный характер местности не служил препятствием действиям конницы и даже облегчал скрытное движение (прорыв 7 мая 1-го Читинского казачьего полка на Мукден-Факумынскую дорогу).

Набег на Инкоу отряда генерала Мищенко.

В Инкоуский набег конный отряд выступил в составе 69 сотен, 4 конно-охотничьих команд, 4 пеших поршневых (с посаженными на местных лошадей расчетами) и 18 конных орудий и 4 вьючных пулеметов. Кроме того, в состав отряда входил вьючный обоз из 5 транспортов в 1500 вьюков. Вьючение 5 лошадей одним проводником было крайне затруднительно и отнимало много времени. Состав проводников был набран из нестроевых пехотного запаса и представлял из себя недисциплинированную толпу (объяснять присоединение к отряду подобного транспорта возможностью продовольственных затруднений во время набега нельзя, так как задолго до набега информация генерала Телешева и пограничников Ляохейского отряда подтверждала факт, что долины Ляохе и Хунхе изобиловали фуражом).

Рейд полковника Гилленшмидта в годы Русско-японской войны.

Кроме Урало-Забайкальской казачьей дивизии и Кавказской конной бригады, уже входивших в состав отряда генерала Мищенко, 3 полка Донской казачьей дивизии, 3 драгунских полка и конно-охотники прибыли накануне выступления в набег, причем драгуны (2-я отдельная кавалерийская бригада и 4 эскадрона Приморского полка) образовали Сводную дивизию под начальством совершенно незнакомого им генерала А. В. Самсонова. Наконец, на время боя под Инкоу Сборный отряд в 19 сотен (16 отдельных частей и подразделений) был объединен под командованием полковника И. 3. Хоранова, выслужившегося из осетинских милиционеров при генерале М. Д. Скобелеве, – человека храброго, но без общего и военного образования, вся военная карьера которого заключалась в ординарской службе и по линии военно-народного управления.

Майский набег отряда генерала Мищенко.

В майском набеге отряд Мищенко состоял из 45 сотен, 6 орудий и 2 вьючных пулеметов. Причем кроме частей Урало-Забайкалье-кой дивизии и 2 сотен Кавказской конной бригады в состав отряда накануне выступления вошла Сводная Кавказская казачья дивизия, в начале апреля прибывшая с Кавказа. Генерал Мищенко не был знаком с дивизией и ее командованием. Дивизия пришла с очень слабой подготовкой мирного времени; в составе дивизии было 2 полка (1-й Екатеринодарский Кубанского и 1-й Кизляро-Гребенской Терского казачьих войск), не входившие в мирное время в состав дивизии. Соединение не имело боевого опыта.

Конный отряд полковника Гилленшмидта был также сформирован лишь для набега – из 4 сотен (2 сотни 1-го Верхнеудинского Забайкальского казачьего полка, 1 сотня Терско-Кубанского и 1 сотня 2-го Дагестанского полков) хоть и разных полков, но объединенных совместной боевой службой в течение нескольких месяцев в составе конного отряда; забайкальские сотни были одного полка, кавказские – одной бригады. Полковник Гилленшмидт был как бы своим для дагестанцев, верхнеудинцы много слышали про него да, случалось, и действовали вместе. Странным было то, что на сформирование сборного летучего отряда были назначены 2 сотни верхнеудинского полка, так как из всего конного отряда забайкальские лошади, хоть и крепкой породы, были наименее пригодны для быстрых переходов (к тому же надорваны тяжелой службой с первого дня кампании – начиная с похода в Корею; правда, в забайкальские сотни 5—6-рядного состава было добавлено по 2–3 ряда от других сотен полка – на хороших лошадях).

Генерал Мищенко выступил в набег на Инкоу в ореоле легендарной славы, окружавшей его имя. Человек выдающейся храбрости и обаятельности для подчиненных, редкой решительности, стойкости и упорства, он любил бой и увлекал за собой других. Но, к сожалению, не кавалерист, совершенно не знаком с техникой кавалерйской службы и немного стар для ведения мобильного кавалерийского отряда.

Полковник Гилленшмидт был одним из выдающихся кавалерийских наездников-спортсменов, молодым человеком (во время набега ему было около 35 лет), полным здоровья и подвижности, командовавшим перед войной Гвардейской конной батареей, весьма спокойным, уравновешенным и невозмутимым.

Задача, поставленная конному отряду во время Инкоуского набега, заключалась в «уничтожении обозов и запасов японцев; особенному вниманию рекомендовался оклад у станции Инкоу, где, по сведениям лазутчиков, было сосредоточено много запасов; разрешалось взрывать железнодорожные мосты»⁶. Согласно приказу Мищенко по конному отряду от 29 декабря, он считал главной целью движения ст. Инкоу, которую приказано разрушить⁷.

Во время майского набега за Факумынь на отряд Мищенко была возложена задача⁸ «перейти в тыл западной группы японских армий и задержать переход их в наступление, истребляя склады и транспорты и портя пути подвоза, в том числе особенно железную дорогу». Синминтинская железная дорога считалась нейтральной, и запрещалось ее разрушение. «Задержка наступления японцев была важна, дабы иметь время усилиться подходящими укомплектованиями, прибывающими в период с 5 по 20 мая»⁹.