Русская корлева. Анна Ярославна
Шрифт:
— Куда это вы уходите ни свет ни заря?
— Не знаем, — последовал ответ.
— А кто у вас за воеводу?
— Проваливай, пока в ряд не поставили, — сердито ответил лучник.
Пеший строй замыкали несколько всадников, и один из них, увидев алый кафтан россов, крикнул:
— Эй, подойди ко мне!
Но бывалый воин Окун понял, что ему грозит, кошкой метнулся за дом, скрылся во дворе, перемахнул через каменную ограду на другой двор, да и был таков. Всадник, преследуя Окуна, влетел во двор но осадил коня перед каменной стеной, выругался и поспешил к уходящему войску.
Может быть, коннетаблю Франции и удалось
— Беги поднимай воеводу! Скажи, что ратники короля скрытно покинули город!
— Как это скрытно? — спросил Ивар. — Почему?
— Да потому, что меня чуть не схватили.
Десятский Ивар спал по-походному, вскочил с ложа и побежал к Анастасу, который тоже находился в казарме. Лишь только Ивар тронул его за плечо, Анастас открыл глаза, сел на топчане.
— Беда, воевода! — выдохнул Ивар. — Окун-гулена видел, как войско тайно ушло из Парижа!
Анастас вспомнил минувший день, вечер: за протокой на Еврейском острове все было как обычно. Понял, что в ночь произошло нечто непредвиденное. Приказал:
— Поднимай сотню к стремени. Да без шума.
— Исполню, — ответил Ивар.
— Я — к королеве. — И Анастас покинул казарму.
Все минувшие годы, кои провел в далекой от Руси стране Анастас, он жил чутко, как охотник, всегда готовый к тому, чтобы вскинуть лук и послать во врага стрелу, обнажить меч, если он рядом, ударить копьем. Так жили и двести воинов-россиян, пришедшие с Анастасом полумужами, а теперь заматеревшие. И вначале не разум, а чутье подсказало Анастасу, что грядет смертельная опасность. Потом уже, когда спешил к королеве, Анастас пришел к тому, что вытекало из добытого Окуном. Добыча была вовсе скупой, всего несколько слов о том, что куда-то спешно уходило войско с Еврейского острова, что Окуна чуть не захомутали. Но бывалому воину Анастасу и этого было достаточно, чтобы сложить из осколков целое.
Короля в Париже не было: он уехал к умирающей матушке в Моневилль, там и задержался. Кто же тогда мог без ведома королевы и юного короля Филиппа тайно поднять войско и увести его? Маршал Убальд? Ан нет, старый воин, как киевский градский старец, годен был лишь для совета, но не для воинского действа. Сам коннетабль Франции герцог Роберт тоже был при матушке и пробудет там столько же, сколько и король. А если не пробудет? «Да нет», — откинул сию догадку Анастас. Тогда, может быть, дерзнул увести войско во Фландрию недавно назначенный Генрихом регент юного Филиппа, граф Бодуэн Фландрский? Но владения Бодуэна на северо-востоке, а не на юге. Все перебрав и склонившись к прежней догадке о герцоге Роберте, Анастас пришел к покоям королевы. Близ них стояли в карауле два его воина.
— Все тихо? — спросил он их.
— Покойно, — ответил старший.
Перед опочивальней королевы спала Малаша. Анастас знал, она спит так чутко, что может услышать шорох мыши, шаги кошки. Он лишь переступил порог покоя, как Малаша открыла глаза и вмиг села на ложе. Поправила волосы, осведомилась:
— Что тебе, Анастас?
— Буди матушку-государыню. Беда на пороге.
Малаша улетела в опочивальню, а через миг вернулась, сказала:
— Иди, матушка ждет.
Анна уже не спала, потому как всегда просыпалась с рассветом. Она стояла в сиреневой мантии возле окна. Спросила:
— Говори,
— Может, я обмишурился и то вовсе не беда. Сказано мне нашими ратниками, что ночью, уже близко к рассвету, королевское войско уведено из стольного града на юг.
— А кто во главе его?
— Того не ведаю, матушка. Сказано мне, что видели лишь хвост войска.
Анна знала, что без короля и коннетабля войском могут распорядиться только она и граф Бодуэн. Анна взяла колокольчик и позвонила. Тут же явилась Малаша.
— Слушаю, матушка, — сказала она.
— Иди не мешкая к канцлеру, регенту и маршалу. Пусть они тотчас придут в тронный зал. — Малаша убежала. — Тебя, Анастас, прошу позвать Анастасию.
Покой Анастасии и Анастаса находился в десяти шагах от спальни королевы, по другую сторону коридора. Он застал Анастасию на ногах. Ясновидящая была в смятении, но пока не знала тому причины. Увидев Анастаса, она поспешила к нему.
— Любая, тебя зовет матушка.
Анастасия тотчас убежала, словно ждала зова. Королева встретила ее у порога.
— Славная, что с нами происходит? — спросила Анна. — Анастас сказал, что кто-то увел королевское войско.
— Сама в беспокойстве пребываю. Знаю, что какая-то темная сила идет на нас, но образа ее не вижу. И о войске смутно все, — ответила Анастасия.
— Голубушка, соберись с духом, сбегай к живой воде, посмотри, что там, за окоемом. Еще скажи Анастасу, дабы послал Глеба Борецкого за королем. Прошу его быть в Париже так быстро, как сможет.
— Все исполню, матушка. — И Анастасия ушла.
Она передала повеление королевы Анастасу, сама подхватила зеленую мантию с капюшоном, накинула ее, вышла из замка и, пренебрегая всякими предосторожностями, побежал в сад, к протоке. Бросив на траву мантию, забыв поднять подол платья, вошла в протоку далеко в стороне от беседки. Зайдя в воду чуть ли не пояс, она перекрестилась и, шепча благие слова, разгребла ладонями живой поток и заглянула в него со словами: «Помоги мне, Всевышний, увидеть исток зла». Она думала о короле и увидела его: Генрих стоял в большом зале замка Моневилль, был гневен и грозил кулаком уходящему от него человеку. Анастасия вновь перекрестилась и склонилась к воде. Король мирно спал, лишь в окно светила черная луна в серебряной окаемке. Анастасия подумала о герцоге Роберте и совсем близко припала к воде. В туманной дымке она увидела конный строй и впереди блеклое, но по мере приближения воинов все более яркое лицо переднего всадника. Это был герцог Роберт. Чуть позади него воин держал королевское знамя. Анастасия больше не вызывала видений. Все, что произойдет далее, ей было ведомо. Покинув протоку и отжав подол платья, вновь накинув мантию, она поспешила к королеве. В опочивальне ее не оказалось. Заглянув в покой к Малаше, Анастасия спросил ее:
— Где матушка?
— В тронном зале она, сестрица, — ответила Малаша.
Анастасия забежала к себе, переоделась и спустилась в тронный зал. Там за малым столом сидели Анна, Убальд, Бодуэн и новый каноник-канцлер короля Жозеф Мариньи. Увидев Анастасию, королева подозвала ее:
— Славная, ты под рукой Всевышнего. Говори все, что тебе ведомо, дабы слышали все сидящие правду из твоих уст.
— Скажу, матушка, как на духу. Наш государь в Моневилле, еще почивает. А королевские ратники уходят на полдень. Они спешат, и их ведет герцог Роберт.