Русская Матрёшка: Праздьнъ в традиции. Часть I: От Закличек до Купалий

Крескин Виктор

В настоящее время становится актуальна точка зрения, игнорирующая христианское содержание «средокрестного» обряда и считающая, что это отголоски "древнейшей сельскохозяйственной магии", формально приуроченный к середине поста, и столь же формально воспринявший – "по аналогии" – крестообразность печений от «крестопоклонной» недели (Соколова В. К., 86, с. 94–95; Шангина И. И., 87, с. 374). Весь смысл «средокрестия» отчетливо виден в сохранившейся символике и обычаях этого дня. Использование в "переломное время" хлеба, хлебных образов и связанных с ним ритуальных действий с испеченными «крестами» указывает "на восприятие хлеба в каком-то исключительно архаически-мифологическом аспекте, когда "хлеб (преобразованная мука)" – в каком-то своем изначальном статусе – мыслится "своеобразной «жертвой», приносимой предкам" (Часовникова А. В.: "Хлеб в традиционной народной обрядности…", 47, с. 14). Симбиоз древнейшего мировоззрения наших предков и христианского месяцеслова позволил донести средокрестные "хлебные лепёшки" и связанные с ними ритуалы через столетия до наших дней. «Кресты», выпекаемые на хлебе, почти повсеместно имеют загнутые в ту или другую сторону, закрученные в спирали концы. Выше мы уже отметили, что по различным причинам произошли временные сдвиги обрядов, смешивались и часто сливались воедино символы, относящиеся к закличкам Весны и к Весеннему Равноденствию. Примером смешения может служить текст такого детского заклинания, приуроченный к закличкам:

"Кресты-пророки, Бегите по дороге, На той дороге Часовня стоит,В этой-то часовне Воробьи поют, Нам крестов не дают.Хозяин с хозяюшкой, Пеките кресты, Загибайте хвосты.Нам, молодцам, Под окошечком, Всем по кресту, По зеленому дубцу" (21, с. 53).

В этой закличке сохранилась сакральность весеннего поворота солнца и упоминание о неком важном месте, к которому стекались закликальщики: "Тексты средокрестных окликаний бассейна Волжско-Костромского Поветлужья говорят о том, что в некие более отдаленные времена, ритуал предназначался не только для исполнения в деревне. Какая-то самая его сокровенная часть исполнялась в иных местах" (Тульцева Л. А.: "Ритуально-возрастная стратификация…", 88, с. 240). И здесь же мы видим упоминание мирового древа – «дубца» в непосредственной связи с испеченным «крестом» – оси мироздания, относящейся к равноденственному перелому.

Кроме индивидуальной средокрестной выпечки украинские, белорусские, русские крестьяне обязательно выпекали несколько крестиков для использования их в обрядах первой вспашки поля и местами – в посевных обрядах. Четыре точки небесного круга соединяются в центре, который является и украшением, и способом гадания на предстоящее «лето». При этом пресное тесто было не принципиальным, это условие – результат церковных ограничений, наложенных в этот период: "патаму шта тожа был пост" (14, с. 413, Среднее Поволжье). В некоторых местах и кресты и "закличных жаворонков" пекли из дрожжевого теста (там же). Причем в Ульяновской области, как и в некоторых других регионах, утративших сакральность времени «закличек», сохранилась традиция печь «жаворонки» именно в весеннее равноденствие: «Жаваронки» тожи ни то што в васкрисенья, а дваццать втарова марта ани вот" (89, с. 530).

Несмотря на позднее наименование испеченного в равноденствие ритуального хлеба «крестом», изначальная его форма была другая: "…в этот день пекли обрядовое печенье хрестец или крестец, напоминавшее о будущем урожае. Оно имело форму круглой лепешки с тринадцатью снопиками (перекладины из теста) на ней. Такое печенье имитировало первую кладку снопов на жниве. Магико-продуцирующая роль этого хлебца как бы усиливалась за счет обрядовых действий с ним: его хранили до весенних работ, потом запахивали или, раскрошив, сеяли по полю, скармливали лошадям, на которых пахали, иногда часть их съедал сам сеятель. Хрестцы пеклись в основном в среднерусском регионе" (Тульцева Л. А.: "Календарные праздники и обряды", 27, с. 542). В поздних формах, при растворении сакральных смыслов, смешение «крестов» и «жаворонков» встречается достаточно часто. Круглые ржаные хлебцы на «средокрестье» пекли и вепсы, и украинцы. "Печенья-кресты по своему внешнему виду очень напоминают сложенные накрест снопы, из которых складывали копы… Испеченные из теста сжатые снопы должны были способствовать успешному завершению всех трудовых процессов хлебопашца – от сева до жатвы" (Творун С. А., 90, с. 60).

Солярно-аграрная символика «средокрестного» хлеба сохранилась на протяжении тысячелетия, изменив только приуроченность по сроку. "В земледельческих районах распространена выпечка в форме круглой лепешки (пышки) с прорезанным или выложенным из равных жгутиков теста прямым/косым крестом. Такая выпечка символически воспроизводит крест внутри круга (так называемый "колёсный крест"). Другой вариант креста в круге: у хлебного креста предварительно «расщеплялись» его концы и попарно соединялись или каждый расщепленный крест разнонаправлено закруглялся, благодаря чему, как записал Павел Флоренский, "крест получался в круге" (Флоренский П., свящ. "Из богословского наследия", 91, с. 231). Колесо, как символ поворота солнца, выпекается только в этот день: "Значимость Средокрестной недели для земледельца подтверждается выпеканием «средокрестного» печенья "наподобие разных земледельческих орудий, например, в виде сохи, косы, бороны" (Некрылова А. Ф., 92, с. 453). В Тульской области на день великомученицы Евдокии (14 марта в совр. стиле), по традиции, делают выпечки "…в виде четырёх скреплённых между собой колёс: "…напекуть жаворят, птушечек наделаеть мать разных, стан-колёса сделаеть, т. е. 4 колеса свернёть из теста (в колесе 3–4 оборота, наподобие улитки с пустым центром)" (Гайсина Ю. В.: "Календарные праздники…", 93, с. 12). В этом примере также проявилось соединение обрядности двух значимых дат – Закличек и Возрождения.

В этнокультурном ареале центральных и западных районов Костромской области и ярославско-костромского пограничья выпекаются печенье-кресты с загнутыми концами- «хвостами»… "При выпекании такой крест приобретал вполне очевидную солярную форму, в том числе и свастического абриса…" (Тульцева Л. А.: "Ритуально-возрастная стратификация…", 88, с. 234). Со временем сакральная суть "центра мира" в испеченном хлебе утрачивалась. Но по принятому обычаю, его продолжали печь в том же виде, но уже приурочив к церковным датам. Например, Белорусы-переселенцы Восточной Сибири пекут лепёшки, именуемые «крестами» без привязки к крестопоклонной неделе, на Благовещение. "В Енисейском крае к Благовещенью выпекали специальные печенья – «лепёшки» особой формы. Символика этой сакральной выпечки, видимо, была многозначной, так как ее хранили и использовали в качестве жертвенного подношения в разные календарные даты. "В Благовещенье наша мама работать не разрешала, она встанет, тесто замесит и кресты делала, такие круглые, спекёт и так вот кресты делала на тесте, это благовещенские лепёшки" (Фурсова Е. Ф.: "Календарные обычаи…", 130, с. 171). Специальные круглые «тетёрки» со свастичной символикой, приуроченные к весеннему равноденствию, готовят на Каргополье: "В эту пору пекут здесь хозяйки особое печенье «тетерки» в виде круга, состоящего из трех «околов» – обводов, завитых "по солнышку". В его середине часто выкладывают крест – "солнышко-высоколнышко", в окружении «кудерочков». По словам стряпух, "и у настоящего солнца тоже есть кудерочки". Такое же лучистое солнышко с крестом в центре встречается и в орнаменте прялок, и на местных тканях" (Дурасов Г. П., 34, с. 122).

Печеной лепешке, приготовленной именно в Великдень с магическим знаком «центра» мироздания, придается большое значение, как содержащей в себе сакральный момент рождения нового мира. Эта сила через магические ритуалы переходит во всё, с чем соприкасается. Например, на Тамбовщине в «Егорьев» день корове дают крест, испеченный на Переломе, для того, "чтобы корова была здоровой" (Дубровина С.Ю, 94, с. 89). Средокрестное печенье хранят и до первого весеннего выезда в поле, с ним начинают засевать свои поля и огороды. Ритуал изготовления символичных хлебцов распространен повсеместно. Например, Средокрестье (keskpuha) отмечалось у вепсов, где основной обычай выражался в приготовление круглых ржаных хлебцев (сев., ср. ristliibad; южн. kristliibad) с крестом, сделанным из теста или вырезанным ножом. "Впоследствии хлебцы использовались как магические предметы в обрядах сева и первого выгона скота на пастбища. То же самое весенне-аграрное значение средокрестья придавалось и в Костромской области: "хозяйственное значение Средокрестья было связано с подготовкой не столько к Пасхе, сколько к весенним полевым работам. Выпекая специальное обрядовое печенье в форме крестов, крестьяне обязательно оставляли его для того, чтобы накормить им скотину в день первого выгона или первой работы в поле (печенье давали лошади, на которой пахали), и для того, чтобы начать с ним сев" (21, с. 26).

Здесь, на переломе времени, в Весеннее Равноденствие, поднимающееся Солнце окончательно набирает силу. Огонь-Сварожич – хтонический, земной, передает свое покровительство над людьми Огню Небесному. Обратное действие – переход огненной силы Рода от небесной к домашнему очагу произойдет в Осеннее Равноденствие. Оба Огня – и Солнца и домашнего очага отображаются одним символом – равносторонним крестом. "Общепризнано, что изображения в форме креста были известны и широко применялись задолго до принятия христианства. Крест у многих народов был магическим символом орудия для добывания огня, его эмблемой, а впоследствии и эмблемой солнца как "… огня небесного. Таким образом, крест еще в глубокой древности стал очистительным символом, символом воскресения и бессмертия…" (95, с. 178). Прямой или косой крест на ромбовидном или круглом поле имеет только одно значение – момент единения «верха» и «низа», небесного и земного, мужского и женского начала. В Каргополье 22 марта до настоящего времени детям пекут тетерок – хрупкое, как кружево, печенье, но не в форме птиц, а с узорами в форме солнышка-высоколнышка, солнышка с кудерочками, солнышка с бегунками (конями) и др. Некоторые «тетёрки» имеют узоры – змеевики, указывающие на неразрывную связь со Змеем-Ящером, хранителем Мироздания.

"Старые люди говорят, что в день Благовещения, как и в первый день Пасхи, играет солнце перед восходом. Матушки и бабушки посылают впросонках детей своих и внучат посмотреть на это удивительное явление, но они никогда не видят его, а между тем рассказывают всем, как солнце вертелось по небу, каталось, раскидывало лучи, собирало их и вновь играло ими. Ко дню Благовещения, как ко дню Пасхи, обновляют одежду и домашние вещи. Со дня Благовещения считают за грех вздувать огонь, ужинать при огне и спать в избах. Мастеровые перестают засиживать (работать при огне) и делают свой шабаш с заходом солнца…" (Терещенко А. В., 96, с. 456). Восприятие зажигаемого огня, как греховного, свидетельствует о связи запрета с культом Солнца. После важного рубежа он препятствует дальнейшему увеличению светового дня, являясь помехой природным космическим процессам. Это предписание действует в переходный момент, связанный с Новолетием. После того, как огонь печи погашен, он должен быть зажжен снова, но от нового – Живого огня.

В основе благовещенских предписаний лежит небесное оплодотворения земли (брак неба и земли)", согревание Земли перед началом пахоты. "В частности, на востоке Балкан весьма популярны паремии, восходящие к мотиву "весенний святой забивает/втыкает в землю головню" (Агапкина Т. А., 97, с. 114). Сексуальные коннотации глагола «втыкать» в этом случае иногда заменяются в фольклоре концептами души, духа и дыхания. Бог разогревает своим дыханием землю или вкладывает в нее свою душу для "пробуждения женщины". Костры, возжигаемые на Возрождение, изначально были приурочены к кануну весеннего Новолетия – лунному Новцу, ближайшему к весеннему равноденствию. Его «плавающее» перемещение, приходящееся в разные годы как на канун Возрождения, так и после него, за столетия в некоторых местах закрепились за церковным Благовещением – в период, закрытый церковным постом. Возжигание Живого огня, вычищающего пространство после ушедшего года, таким образом, стало исчезать из традиции. Например, в Олонецком крае, за редким исключением, костры в этот период, включая пасхальный, не возжигались (Абросимова Д. Д.: "Народный календарь обонежья…", 98, с. 44).