Русская рулетка. Заметки на полях новейшей истории
Шрифт:
Значит, необходимо укреплять федеральные основы государства. Необходимо ликвидировать систему удельных князей, которая была создана семь лет назад в виде компромисса… Надо выработать нормальные правовые механизмы отстранения от власти за нарушения закона. Я об этом уже говорил.
– Анатолий Александрович, ходят слухи о том, что вам предложили работу в Кремле, в Администрации президента.
– Слухи – они и есть слухи. Что же, мы будем обсуждать слухи?
– Мне бы хотелось, чтобы эти слухи оказались правдой. В любом случае, я рад, что вы возвращаетесь в российскую политику. Надеюсь,
– Я тоже на это надеюсь.
Георгий САТАРОВ: "Для установления диктатуры надо скомпрометировать парламент и прессу"
В последнее время хочется выключить телевизор, Не читать газеты. Возникает ощущение, что мир сошел с ума. Разъяснить нам, обычным гражданам, что происходит там, наверху, и так сводит нас с ума, призваны многие специалисты. В частности, политологи. Как, например, мой сегодняшний собеседник Георгий Александрович Сатаров, человек с доброй улыбкой и хитрым прищуром глаз.
– Георгий Александрович, можно задать сначала плохой вопрос?
– Конечно.
– Как так получилось, что вас власть не съела, всюду вы аккуратно прошли между Сциллой и Харибдой, без судебных преследований? Вы были советником президента Ельцина, были к нему достаточно близки и в то же время очень жестко о нем высказывались.
– Ну почему жестко? Да нормально.
– Но некоторые за такие же высказывания исчезали с политического горизонта, а вы получили орден в связи с переходом на другую работу.
– Не получил. Только указ получил.
– А где орден?
– А орден не вручили.
– Обидно?
– Нет, ерунда.
– И что меня огорчило… Вы говорили, что когда ушли из советников президента, стали независимым, то получили тут же и первый заказ Администрации президента на написание речи.
– Послания.
– Что-то в этом есть для меня непонятное и не очень корректное.
– Проблем не было, потому что я во власть никогда не стремился и к политической карьере не готовился. Я попал туда случайно и закономерно ушел. И ушел, что называется, по обоюдному желанию. Мы с Борисом Николаевичем хорошо простились, все нормально. На самом деле все абсолютно закономерно и естественно.
Интеллектуал-чиновник – это ненормальное сочетание. Интеллектуалы должны быть вне власти, но они должны с ней сотрудничать, помогать ей, в той мере, в какой помощь власти помогает стране, естественно. И когда я еще был в Администрации, я пытался там внедрить какую-то аналитику, и внедрить ее именно на таких началах, что аналитиками должны быть независимые люди. Только тогда это будет не ангажированная, надежная аналитика. И когда я ушел и стал, я надеюсь, независимым, или остался независимым, это было естественное развитие вот этих идей. Другое дело, что потом все прервалось, но это неважно.
– Какая-то странная независимость.
– Я понял. Независимость достигается тем, что заказы идут не из одного места, из разных.
– С этим согласен. В последнее время политологи становятся не учеными в
– Во время этих выборов была очень распространенная тема для галдежа, что, дескать, опросы общественного мнения влияют на общественное сознание. Но они и обязаны влиять на общественное сознание. Я объясню почему. Человек – существо социальное, во всех своих действиях. Например, вы одеваетесь в соответствии с общественными ожиданиями. То же самое и политический выбор. Он не абсолютно индивидуален. Человек отождествляет себя с какими-то социальными группами. С людьми, такими же, как он. И человеку для политического выбора нужно знать мнение других. Для осмысленного выбора.
Тогда возникает вопрос: насколько корректно… Во!
– Изначально был проведен первый опрос общественного мнения.
Вот с этим я согласен. Но подозрение, что ведущие Фонды изучения общественного мнения врут, это не очень правильное подозрение. Дело в том, что наиболее Известные, серьезные исследовательские группы заинтересованы в своем реноме, они на нем живут. И им очень невыгодно подтасовывать результаты. Реноме у кого?
У заказчиков. Потому что живут-то они…
А заказчики часто кто? Заказчики? Какие-нибудь большие фирмы, которые заказывают маркетинговые исследования, например. Большая часть дохода социологов идет от таких исследований. Заказывают какую-то другую социологическую продукцию.
Поэтому они дорожат своей репутацией. И если появляются какие-то искажения, то от не очень качественной выборки. Или не очень четко поставленного вопроса, или от поспешной интерпретации ответов на эти вопросы. Но сознательного выписывания нужных рейтингов там, как правило, нет.
– Когда я вижу: "Было опрошено тысяча семьсот пятьдесят человек, проживающих в городской и сельской местности", мне это ничего не говорит, потому что если я буду проводить опрос с одиннадцати до двенадцати дня, данные, которые я получу, будут отличаться от данных с девяти до одиннадцати вечера.
– Могу назвать четыре центра, данным которых я доверяю. Это ФОМ, ВЦИОМ, АРПИ, РОМИР, они в основном фигурируют как поставщики серьезной социологической информации. Они, в общем, работают достаточно качественно. И вот эти вещи, о которых вы говорили, они, конечно, понимают.
– Вам не кажется, что существуют две реальности? Первая реальность – объективная, а вторая – как ее преподносят окружающим?
– Бесспорно.
– И в этом плане мне очень интересны разговоры, которые постоянно ведутся о Семье. Мне кажется, что это чья-то гениальная задумка, потому что царь должен быть всегда добрым, в крайнем случае дурно информированным. Поэтому создается такой ореол страхов вокруг неясного коллегиального органа. Раньше было Политбюро, теперь стала Семья. Вы работали очень близко к президенту. Как действительно там принимаются решения? Есть ли Семья, или все-таки президент у нас монарх в абсолюте?