Русская сталь
Шрифт:
— Крест. Это же иголка в стоге сена, — пробормотал Сиверов.
— Он объяснил отцу, что крест достаточно большой, вот такого размера, — дочь Баженова развела руки, показывая приблизительную величину. — Короче, отец взялся за это дело. Подумал, вдруг получится. Решил не терять времени даром и начал поиски еще до отправления. Когда «Лазарев» отчалил, отправился осмотреть трюм. Он не хотел привлекать внимания. Первый час рейса был в этом смысле очень удобным. Весь экипаж занят, никто без дела не слоняется.
— Он вручную открывал задвижки, переходя из одного отсека в другой?
— Придумал
— Он сказал что-нибудь о самом заказчике?
— Заказчик никак не назвался.
— Если б и назвался, то не своей фамилией. Меня интересуют приметы, детали.
— Обычный на вид. Они должны были встретиться в порту по окончании круиза.
— Он ничего не говорил о прошлых попытках отыскать крест?
— Тот человек сказал, где искать уже не стоит, Отцу показалось, что этот тип уже брал билет на «Лазарева» и он его там уже видел.
— Где он подошел к вашему отцу? Где они разговаривали?
— Прямо в порту. По большому счету отца трудно в чем-то обвинить. Откуда он знал, как все получится?
Перед уходом Сиверов хотел предупредить дочь насчет молчания. Потом понял, что не стоит — о сегодняшнем визите дочка покойного Баженова не расскажет никому.
Колеся по дорогам, Сиверов обычно никого не подсаживал. Привык, что на дороге его подстерегают неприятности. Но тут вдруг мужик в рубашке навыпуск выскочил, размахивая руками, под самые колеса.
Глеб напрягся, но все же притормозил. Может, в самом деле нужда? Таких ловушек враги еще не устраивали. Рука привычно нащупала рукоять «ТТ»
— Выручи, друг! Мне тут недалеко. Извини, что понервничать заставил. Пока под машину не кинешься, хрен кто остановит.
Мужик просился из одного поселка в другой. Подкинуть его ничего не стоило, все равно по пути.
— Не обижайся, не смогу. Я невезучий человек, со мной рядом лучше не находиться.
— Денег тебе надо. Держи, я ж не бесплатно, — мужик протянул в окно несколько мятых бумажек. — Может, негусто…
— Не в том дело. Со мной нарвешься на неприятности.
— Не морочь голову. Мне очень надо! Сиверов неохотно открыл дверь.
— Ну и настырный же ты. Спрячь свои деньги.
Пассажир начал что-то оживленно рассказывать. Глеб пропускал его слова мимо ушей и внимательно следил за дорогой. Дурные предчувствия возникали обычно на пустом месте.
Из-за поворота вдруг вылетел навстречу «КамАЗ». Каким-то макаром его вынесло на встречную, хотя обгонять вроде некого было и на асфальт не выпало ни капли дождя.
— Ё…, — успел завопить пассажир, когда Глеб резко вывернул руль.
Удержаться на трассе не смог бы даже Шумахер. Снеся два столбика ограждения, машина стала заваливаться на
Даже не пробуя замок, Сиверов оценил: дверцы заклинило. Интуиция подсказывала, как можно быстрей выбраться наружу. Выбив локтем растрескавшееся лобовое стекло, он прихватил за шиворот потерявшего сознание пассажира. И тут с близкого расстояния ударила автоматная очередь.
Пули с характерным звуком проштамповали легкий, как консервная банка, корпус машины. Тело под рукой Сиверова несколько раз конвульсивно дернулось. Бедняге уже не помочь, надо самому срочно вываливаться из «банки».
Обсыпанный осколками стекла, Глеб нырнул в кусты и дважды выстрелил в ту точку, откуда вели огонь из автомата. В ответ огонь открыли сразу с трех сторон. Сгруппировавшись, он откатился чуть дальше вниз, под защиту могучего тополиного ствола. Потратил две пули из небогатого запаса, расстреляв обе фары перевернутой машины — они еще продолжали светить.
Темнота всегда была его союзником, в темноте Слепой приобретал неоспоримое преимущество над врагами. Трасса была наверху — кроме тормозного следа и двух сбитых столбиков, там не осталось других следов аварии. При повороте каждая очередная машина ненадолго выбрасывала в сторону сноп света.
Противники торопились. На месте происшествия могли появиться сотрудники украинской автоинспекции. Сиверов прижался боком к стволу дерева и удивился возникшей паузе в стрельбе. Взглянул наверх и все понял. Кто-то затормозил и решил выглянуть вниз с обочины. Нападавшие ненадолго прекратили огонь — водителю ничего не стоит вызвать по мобильнику ментов.
Темнота в кустах была кромешной, но мужик наверху, судя по всему, различил перевернутый автомобиль. Сделал несколько шагов вниз. Сиверову пришлось выстрелить в воздух. Мужик сразу же припал к земле и стремительно скрылся из виду на четвереньках. По свету фар было видно, как тронулась его машина.
Стрельба возобновилась прежним сбивчивым многоголосьем. В темноте безлунной ночи враги ориентировались только на громаду дерева, зато Глеб время от времени различал силуэты.
Он выстрелил дважды. Один из противников оцепенел, даже не вскрикнув. Второй, наоборот, мучительно застонал, стал звать на помощь. Третий, пока еще живой и здоровый, принялся истерично мочить из двух стволов разом. Сиверов прижался к земле, чтобы переждать этот град пуль. Он знал, что ответным выстрелом не промахнется, но тут на трассе послышались сирена и визг тормозов.
Явились менты. Пора было отставить в сторону разборки и разбегаться в разные стороны. Низко пригнувшись, Сиверов попятился назад. Он не чувствовал себя победителем. Ни один из возникших на трассе вопросов не получил ответа. А разобраться с источником угрозы — вещь жизненно необходимая.
ГЛАВА 11
…Шел тридцать восьмой год. Лаврухин по-прежнему работал водителем на мебельной фабрике. Он обзавелся небольшой квартиркой на окраине Берлина и в свободное время проводил здесь химические опыты.