Русская сталь
Шрифт:
Резко разведя занавески, Глеб с легкостью запрыгнул внутрь. Двое дернулись, как от удара током. Один успел-таки издать короткий вопль, прежде чем получил удар в висок рукояткой ножа. Второй, белобрысый, залез под стол с компьютером и большим плоским монитором.
— Где старший? — быстро спросил Глеб.
Белобрысый таращился на него, как на жуткое привидение, хотя наверняка должен был видеть на экране монитора фигуру в черном гидрокостюме. Страх парализовал лицевые мышцы, он пытался шевелить губами, но не мог издать ни звука.
Такой временный
В таком состоянии человек непроизвольно переходит на родную речь. В отличие от кавказского диалекта любителей порнухи, польский язык Глеб худо-бедно понимал. Как-никак славяне, хоть и западные. «Интернационал, мать вашу», — промелькнуло в голове.
Белобрысый спешил объяснить, что старший последний раз заглядывал к ним около получаса назад и с тех пор больше не показывался. В напряженных обстоятельствах Сиверов никогда не забывал отслеживать течение времени. Примерно полчаса пролетело с тех пор, как его подводная схватка с «инспектором» перешла в решающую фазу.
Старший, судя по всему, не стал дожидаться развязки событий. Прячется на судне? Или тихо отплыл на резиновом ботике, вроде того, которым пользовалась съемочная группа?
Сиверов собирался задать белобрысому еще пару вопросов, но тут с палубы послышались тревожный гортанный крик и щелчок затвора. Кто-то из абхазцев вышел проветриться, вспотев от просмотра на видео особенно волнующих сцен, и заметил пустую раму без стекла.
Оружие имелось и у тех, кто дежурил за экраном в каюте. Глеб уже забрал себе оба пистолета, привычным жестом проверив обоймы. Он готов был охладить пыл горцев, не первый раз пустившихся в выгодное плавание. Обычные контрабандисты: беспошлинно сбывают товар и понятия не имеют о поисках на «Лазареве».
И тем не менее сразу договориться по-хорошему вряд ли удастся. Такие личности на дух не переносят «несанкционированного доступа» в сферу своих владений.
Прежде чем покинуть каюту, Глеб перерезал ножом компьютерные кабели и забрал себе оба мобильника дежурных наблюдателей. Потом перебросил тело через проем ногами вперед, свалил человека с автоматом, уже подобравшегося вплотную к окну.
Тут же с двух сторон грохнули очереди. Пули разрывали в клочья плоды с вершин оранжевых куч, которые достигали местами человеческого роста. «Надо вам это?» — поморщился Сиверов, пригибая голову. Он уже не раз сталкивался с дуростью людей, слишком резво хватающихся за оружие.
Даже не оборачиваясь назад, завел за голову обе руки с пистолетами и выстрелил, ориентируясь по недавнему треску. Что-то тяжелое шмякнулось вниз, в густой до одурения цитрусовый аромат вплелся новый запах — запах крови. Несколько ярко-красных брызг долетели к ногам Сиверова, но тут же потускнели, разбавленные мандариновым соком.
Не вовремя сыграл из кармана свои
Мобильники умолкли. Кому нужно, перезвонит еще раз. Мочить на убой Глеб больше не стремился, ему важно было продемонстрировать квалификацию, чтобы остудить пыл кавказцев. Одному из команды он отстрелил ухо, другому раздробил пальцы правой руки, сжимающие рукоять короткоствольного автомата. Когда на две «пушки» остался всего один патрон, сыны солнечной Абхазии уже созрели для правильных выводов.
— Эй ты, сдавайся!
Предложение было сделано громким, но чересчур уж неуверенным голосом. Скорее походило на призыв к мирным переговорам. Выстрелы затихли, в наступившей тишине Глеб получил возможность поинтересоваться:
— Куда рулите, уважаемые? Работать надо по профилю: фрукты-овощи, значит, фрукты-овощи.
Абхазцы уже разобрались, что разборка с незнакомцем в гидрокостюме обойдется им слишком дорого. Они не хотели класть жизни ради чужих интересов и предложили незваному гостю по-хорошему покинуть корабль.
— Ты нас не знаешь, мы тебя не знаем.
— Не так скоро, — ответил Сиверов. — Но если все пойдет как надо, я у вас долго не задержусь.
Он потребовал разговора тет-а-тет с главой контрабандистов. В ходе короткого контакта через стенку подозрения подтвердились. У абхазцев просто арендовали пару кают, зная, что ни морские таможенники, ни пограничники сюда не сунутся, — в ходе регулярных рейсов кавказцы нашли способы их задобрить. Если даже датчики на «Лазареве» обнаружатся, кто будет искать «станцию слежения» на ржавом судне, под завязку забитом мандаринами нового сорта?
Горбоносому абхазцу очень не понравилось, что его подставили под крупные неприятности. Заходясь в кашле от злости, он коротко описал человека с узкой полоской волос вместо бороды. Не преминул негодующе отозваться о такой моде:
— Мужчина не должен такую носить. Или брейся, или носи нормальную.
Сиверов вспомнил одинаковые бороды команды, напоминающие щетину двухнедельной давности.
— Что еще о нем знаешь?
— Приехал на моторке, уехал на моторке. Хороший движок, тихо работает.
— Давно уехал?
— Слушай, не надо так разговаривать. Так спрашиваешь, как будто ты здесь хозяин.
— Что ты, дорогой. Чисто как брата спрашиваю: давно уехал или нет?
Успокоив свою гордость, абхазец назвал примерно то же время, что и белобрысый славянин. Значит, старший в самом деле поспешил, чутье сработало. Даже не попытался организовать западню на судне — не верил, что удастся? Если не забрал с собой подручных, значит, ничего важного из них не выжмешь. Но прощупать для порядка надо.