Русские боги

Казаков Дмитрий Львович

Поезд вновь стал замедлять ход, за окном замелькали деревья, домики с горевшими около них фонарями.

– Козачья Лопань, – объявила, заглянув в купе, проводница. – Украинская таможня. Документы приготовили.

– Таможня, – проворчал Иван. – Кто бы мог подумать еще лет двадцать назад, что такое возможно?

– Кто-то наверняка мог, – откликнулся Олег.

Поезд остановился. Таможенники появились, когда Игорь только допил чай – два увальня с цепкими взглядами и обманчиво мягкими движениями. Первый проверил

у всех четверых паспорта, поставил штампы в иммиграционные карточки и зашагал дальше.

– Так, что везем? Никто ничего не просил передать? – начал спрашивать второй. – Так, полочки поднимем…

Игорь с Иваном встали, но две сумки, спрятанные под ними, таможенника не заинтересовали. Зато черно-красный рюкзачок Сергея, лежавший под той полкой, на которой спал Олег, заставил его нахмуриться.

– Так, чей рюкзак? – спросил таможенник.

– Мой, – ответил Сергей напряженно.

– Откройте, пожалуйста.

Бурча себе под нос, голый по пояс Сергей слез с верхней полки, поставил рюкзак на нижнюю и расстегнул молнию.

– Так, – сказал таможенник, заглядывая внутрь. – Что тут у нас? Ого… ничего себе… это же надо…

Глаза таможенника стали напоминать советские рубли, а челюсть отвисла.

Похоже было, что автомат, который Игорь видел еще в тот день, когда они собирались в Нижний Новгород, так и остался в рюкзаке. Сердце вздрогнуло, Игорь представил, что сейчас их арестуют и…

– Ладно. Поиграли, и будет, – сказал Олег. – Ты ничего не видел, и тебе от нас ничего не нужно.

– Как… – начал таможенник.

Иван шумно выдохнул, Сергей тряхнул головой.

Игорю показалось, что от окна начал струиться светящийся туман. Очертания полок, сидевших на них людей поплыли и размазались. Звуки забил тончайший, неприятный звон. Захотелось вскинуть руки, зажать уши, чтобы только не слышать его…

А потом Игорь моргнул и обнаружил, что находится внутри большого шатра.

Свет давала масляная лампа. Ее дрожащий огонек вырывал из тьмы пятачок площадью в несколько квадратных метров, за его пределами угадывались уходившие наклонно вверх стенки.

На потертом ковре сидел широкоплечий изможденный человек, на шее и руках которого висела тяжелая деревянная колодка. Виднелся запиравший ее замок, кровавые полосы на запястьях. Одет широкоплечий был в рванье, не прикрывавшее тело, спутанные волосы падали на лицо, борода торчала клоком, но глаза казались спокойными.

Перед широкоплечим стоял юноша, почти мальчик, одетый в кожаный кафтан и холщовые штаны. Он держал распахнутой большую книгу так, чтобы свет падал на ее станицы и чтобы те были видны узнику.

– Переворачивай, – сказал широкоплечий. Он пошевелился, пытаясь сесть удобнее, и за его спиной что-то брякнуло.

Приглядевшись, Игорь различил уходившую от пояса узника цепь.

Зашуршала страница. Юноша шмыгнул

носом и сказал ломким баском:

– Дядька Михаил, а говорят, что сегодня вас убивать придут. Может, вам убежать попробовать?

Широкоплечий нахмурился, глаза его блеснули гневом.

– Не искушай меня, отрок! – сказал он. – Сколько я томлюсь в плену у магометан, терплю мучения? Сколько раз предлагали мне бежать? Много! Но кто тогда ответит за беглеца, а? Земля родная! Нет, я останусь здесь и приму то, что Господь соблаговолит мне послать…

Из-за пределов шатра донесся шум, приближавшийся топот, крики.

– Это они? – на лице юноши появился страх. – Дядька Михаил, что-то надо делать… что делать?

– Уходи, отрок, – сказал широкоплечий. – Ты им не нужен. Я никогда, видит архангел Михаил, не отступал в битвах и сейчас не отступлю.

Юноша положил книгу на ковер и бросился в сторону. Открылся и упал на место полог. Но через мгновение поднялся вновь, и в шатер полезли люди, засверкали кольчуги и шлемы.

– Вот он, изменник! – крикнул один из людей, узкоглазый, с тонкими усиками, в круглой шапке, отороченной мехом. – Убить его!

В этот момент Игорь осознал, что слышит не совсем привычные для уха слова, но понимает все.

– Погоди, Кавгадый, – сказал второй, в расшитом золотом длинном кафтане, с редкой, точно выщипанной бородой. – Он погубил мою жену, переманил моих братьев к себе. Негоже будет убить его так просто.

Михаил смотрел на них с презрительной улыбкой, и ни тени страха не было на его лице.

– Будь по твоему слову, – кивнул узкоглазый.

– Бейте его! – рявкнул обладатель роскошного кафтана. – Втопчите его в грязь, слуги мои верные!

Несколько воинов в кольчугах и остроконечных шлемах шагнули вперед. Один ударил узника по лицу, другой пнул в бок. Под тяжестью колодки и обрушившимися на него ударами Михаил упал набок, вновь лязгнула цепь. Его начали пинать, обладатель роскошного кафтана не выдержал и сам ринулся в свалку. Лицо его исказилось от злой радости.

Узкоглазый Кавгадый снисходительно наблюдал за происходившим.

– Ладно, хватит вам, Юрий, – сказал он, поднимая руку. – Останови своих нукеров. Солнцеликий хан, да продлится его правление вечно, велел убить преступника, а не мучить.

– Убить? – воскликнул обладатель роскошного кафтана. – Мы убьем его! Романец, а ну вырежи ему сердце!

Один из воинов, лицо которого украшало множество шрамов, кивнул. В руке его блеснул нож. Романец наклонился, что-то негромко хрустнуло, прозвучал и затих еле слышный стон. А затем воин распрямился, в ладони его оказалось окровавленное, еще бившееся сердце.

– Воля князя исполнена, – сказал он.

Остальные шагнули в стороны, открылось лежавшее на ковре полуобнаженное тело, лужа крови около него.