Русские крылья Америки. «Громовержцы» Северского и Картвели
Шрифт:
И вот теперь всё это очень пригодилось. Он напишет книгу, в которой изложит свою, новую доктрину Дуэ. Перед его глазами облик покойного друга Билла Митчелла, яростного борца за эффективную боевую авиацию. Сколько они переговорили, сколько спорили? Но приходили всегда к одному. Конечно, Билл был бы рад, узнав, что он взялся за книгу об авиационной мощи.
Сейчас в мире на карту поставлено слишком многое. Уже льётся кровь, и в развалинах города. Александру это всё слишком знакомо по его тяжёлому опыту Первой мировой. Теперь началась Вторая. И цена неверного решения тех, кто его принимает, будет на порядок дороже.
Он ещё раз перечитывает книгу
Работа над книгой шла полным ходом, когда на Филиппинах случился новый маленький Пёрл-Харбор. Японские самолёты атаковали аэродром Кларк Филд и вывели из строя на земле 16 «Летающих крепостей» В-17, 25 истребителей Р-40 и 30 машин других типов. Малочисленные устаревшие американские самолёты с других аэродромов не могли дать японским лётчикам серьёзный отпор и отвоевать господство в воздухе. Филиппины пришлось оставить.
Теперь Александр опять корректирует некоторые абзацы текста рукописи. Он уже не упоминает о возможных налётах вражеских самолётов с наземных баз за океаном, но с большой надеждой уповает на авианесущие корабли флота.
В то время как Александр Картвели мучительно искал технические решения увеличения дальности полёта его истребителя «Тандерболт», Александр Северский готовит почву для официальных требований большой дальности сухопутных истребителей. Он ссылается на неудачный дебют двухмоторного истребителя Локхид Р-38 в тихоокеанском регионе. Его дальность полёта – 680 км – оказалась здесь явно неприемлемой. Дальность полёта очень важна и для истребителей сопровождения. Из-за их отсутствия англичане уже потеряли над Германией очень много своих бомбардировщиков.
В интервью на страницах «Журнала о народе» Северский опять требует и обосновывает насущную необходимость объединённого командования авиационными частями армии, флота и корпуса морской пехоты. Например, на Гаваях самолёты армии размещались на трёх своих аэродромах, самолёты флота – на двух своих, у морской пехоты был свой аэродром. При этом не было эффективной координации между ведомствами, что и способствовало катастрофе Пёрл-Харбора.
Перед самым выходом в свет книги Александра Северского с его доктриной воздушной войны события войны ещё более увеличили интерес к этой работе. Все газеты напечатали подробные отчёты о дерзком налёте на Токио двухмоторных бомбардировщиков В-25 под командованием полковника Дулиттла, взлетевших с авианосца. Того самого лётчика Дулиттла, для которого Северский пять лет тому назад построил спортивный самолёт.
Первая книга с доктриной Северского уже имела своих читателей, подготовленных его статьями и выступлениями.
Книга
Она вышла в свет через пять месяцев после Пёрл-Харбора, в апреле 1942 года, и сразу стала бестселлером. Она вышла в твёрдом переплёте на 354 страницах, содержала много фотографий и диаграмм. Её продавали по два с половиной доллара, и к осени разошлось четыреста тысяч экземпляров. Авторский гонорар составил почти сто тысяч долларов. Журнал «Тайм» озаглавил свою рецензию на книгу Александра Северского так: «Разгневанный Саша». Ведущие обозреватели
Титульный лист книги Северского
Но самой важной для автора и его многочисленных сторонников была реакция на книгу командующего авиацией армии генерала Арнольда. От его приоритетов зависела авиационная промышленность и стратегия боевого применения сформированных им авиационных соединений. Он был достаточно уязвим для критики, поскольку принятые им на вооружение американские истребители Р-38, Р-39 и Р-40 поначалу имели множество недостатков и уступали по своим лётно-техническим характеристикам истребителям Англии и Германии. Арнольд приглашает Северского к себе для «разговора» при посредничестве своего подчинённого генерала Гарольда Джорджа, давнишнего друга Александра.
В это время супруги Северские жили в Вашингтоне. Александру надо было встречаться с друзьями и сторонниками его доктрины, высшими офицерами и политиками, чтобы держать руку на пульсе. Новостей было много.
Газеты буквально взорвались, сообщая, что 4 июня 1942 года в морском сражении с японским флотом в окрестности атолла Мидуэй в Тихом океане отличились одномоторные двухместные пикирующие бомбардировщики флота «Дуглас» SBD с трёх американских авианосцев. В течение дня 46 этих машин атаковали четыре японских авианосца из тех, что принимали участие в нападении на Пёрл-Харбор. Они так сильно их повредили, что к вечеру два из них затонули, а два других были затоплены самими японцами утром следующего дня. Через день ударом с воздуха был потоплен тяжёлый японский крейсер.
От своих друзей Александр узнаёт, что самолёты армии с аэродрома Мидуэя, в том числе и «Летающие крепости», тоже несколько раз бомбили японские авианосцы, но попасть не смогли. Командующий авиацией флота ходил в героях, а командующий авиацией армии генерал Арнольд скрипел зубами. Для автора книги это историческое морское сражение ещё раз подтвердило его тезис: самолёты побеждают корабли.
После всех этих новостей в шикарную съёмную квартиру Северских в Вашингтоне и пожаловал генерал Гарольд Джордж с приглашением от Арнольда. Он заверил друга, что Арнольд, как и Северский, хочет автономности Военно-воздушных сил.
По пути в главный кабинет они прихватили с собой ещё одного друга Александра – генерала Кутера. Так втроём и вошли к командующему.
Генерал-лейтенант Арнольд тепло приветствует майора Северского. С отработанной улыбкой дипломата он заверяет майора:
– Мы обязательно наладим взаимодействие с Флотом.
– Я этого и добиваюсь, – спокойно подтверждает Александр.
– А дискуссию о независимости Военно-Воздушных Сил, думаю, мы начнём после войны, – невозмутимо продолжает Арнольд.
– Мне представляется, что организационная перестройка командования уже давно назрела, и её осуществление только повысит эффективность наших военных усилий, – чувствуя возврат к старой песне, отвечает автор книги.
– Предлагаю вам, майор, на время войны быть моим источником информации, – как будто не слыша Северского, говорит хозяин кабинета.
– По словам Гарольда Джорджа, вы пригласили меня сюда, потому что были разгневаны результатами битвы за Мидуэй и намерены бороться за независимость ВВС. В этом я ваш помощник, и только.