Русские в истории Америки

Петров Виктор Порфирьевич

Нынешний епископ Григорий Аляскинский (Афонский) в своей статье о путешествии священника Иоанна Вениаминова цитирует записи из дневника миссионера: «Крепость Росс есть небольшое, но довольно хорошо устроенное селение или село, состоящее из 24 домов и нескольких юрт для алеут, со всех сторон окруженное пашнями и лесами, в середине коего находится четырехугольная небольшая деревянная ограда, имеющая две оборонительные будки с небольшими пушками и вмещающая в себя часовню, дом правителя, контору, магазин, казармы и несколько квартир для почетных жителей. Здесь мужеского пола 154 и женского пола 106, а всего 206 душ, в числе коих русских 120, креол 51, алеут кадьяковских 50 и 39 индейцев крещеных» (Епископ Григорий Аляскинский. Путешествие о. Иоанна Вениаминова в Форт Росс в 1836 году).

Между прочим, к 1833 г. относится основание в окрестностях селения Росс трех хлебородных ранчо. Ближайшее к селению Росс было ранчо Хлебникова размером около 70 акров. На территории ранчо находился небольшой дом размером 35 квадратных метров, в котором было три комнаты. Недалеко от него стояла казарма для рабочих — 20 метров длиной и 7 шириной — также из трех больших комнат. Кроме того, на ранчо был выстроен двухэтажный склад довольно большого размера — 15 метров длиной и 7 метров шириной, с деревянным полом. Была там кухня с большой русской печью для выпечки хлебов. Очевидно, достаточно хорошие урожаи пшеницы собирались на полях ранчо Хлебникова, так как там, по имеющимся сведениям, даже была мельница с жерновом, приводившимся в движение лошадиной тягой. Одна из комнат главного здания на ранчо предназначалась для гостей. На ранчо находилась и обязательная для каждого русского селения баня, размером 28 квадратных метров.

Немного дальше было ранчо Костромитинова, около 100 акров, находившееся несколько южнее устья реки Славянки. Здесь также находилось несколько зданий, среди которых была главная резиденция управляющего, довольно большой дом — 6 на 4 метра, склад длиной 14 и шириной 6 метров; кухня с двумя печами; казарма (16x6 м) из трех комнат и с двумя крытыми верандами. И опять же там была большая баня, необходимая принадлежность каждого русского селения.

На ранчо было два специальных бревенчатых помещения для молотьбы хлеба: одно большое (20x20 м), а другое поменьше (8x8 м). Было также несколько подсобных зданий.

В пяти милях к северу от залива Румянцева (Бодега) было ранчо Черных. Это ранчо было одним из наиболее благоустроенных, с большим фруктовым садом и виноградником, где было до двух тысяч виноградных лоз. Из зданий, построенных на ранчо Черных, можно отметить большую казарму из шести комнат, общие размеры которой были 15 на 6 метров. Там же находились кухня в 32 квадратных метра и большой склад.

Несмотря на то что центр деятельности русских жителей был на территории селения Росс, нельзя не отметить также того, что на защищенном берегу залива Румянцева находилось еще одно небольшое селение, обязанностью его жителей было обслуживание кораблей, приходящих в порт. В порту Румянцева была удобная стоянка для кораблей, и поэтому большая часть грузов для Форта Росс выгружалась в Бодеге, а кроме того, там же нагружались суда зерном и другими продуктами Форта Росс и прилегающих к нему ферм (ранчо) для отправки в Новоархангельск.

В Бодеге находился довольно большой дом из четырех комнат, длиной 6 метров по фронту. Тут же, недалеко, была баня размером 8 и 4 метра и большой склад размером 20 на 10 метров. В отдельном доме была кухня с печами для выпечки хлеба и плитой. В селении на берегу также было несколько мореходных лодок, на которых можно было плавать вдоль берегов. Там же находились специальные лодки из тюленьей кожи (вероятно, байдарки).

Заметный след в изучении Форта Росс оставил морской офицер Дмитрий Иринархович Завалишин, совсем молодым посетивший Калифорнию и Русскую Америку на борту фрегата «Крейсер» в 1822–1824 гг. Завалишин обследовал форт и пришел к убеждению, что территория русских владений должна быть увеличена, если Российско-Американская компания рассчитывает, что Форт Росс станет главной продовольственной базой русских колоний в Америке.

Вернувшись в Петербург в 1824 г., Завалишин представил правлению компании и императору Александру I обширный и детальный план занятия большой территории в Калифорнии. Он считал, что территория Форта Росс, ограниченная морем с одной стороны и горной цепью с другой, не только мала, но и неудовлетворительна для ведения сельского хозяйства. Близость океана была причиной того, что зерно покрывалось ржавчиной. По плану Завалишина следовало продвинуться не только вдоль долины реки Славянки, но и, перевалив через горы, занять обширную, богатую, солнечную равнину до ее естественных рубежей.

Такими рубежами, по мысли Завалишина, могли быть: на севере — граница с США, т. е. до 42-й параллели; на юге — северное побережье залива Сан-Франциско; на востоке — до долины реки Сакраменто, а еще лучше до отрогов горной цепи Сьерра-Навада.

В воспоминаниях, написанных через сорок лет после посещения Калифорнии, Завалишин пишет: «…как скоро обнаружилось все неудобство прибрежных мест для земледелия и стало ясно, что предположенная цель не может быть достигнута на занятой первоначально местности, то отыскание и занятие новых удобных мест сделалось первой потребностью». Завалишин всецело разделял планы правителя Русской Америки относительно способов освоения обширных земель Калифорнии. Он цитирует правителя, который писал правлению: «…купить по крайней мере до двадцати пяти семейств крестьянских… за переселение в Америку… дать свободу и обязать заниматься земледелием около крепости Росс» (Д. Завалишин. Дело о колонии Росс).

Фантация у Завалишина была богатая, однако надо отдать ему справедливость: он не только мечтал о расширении русских колоний в Калифорнии, но и действовал в этом направлении.

Во время его пребывания в Калифорнии мексиканская империя, созданная в 1822 г., раздиралась междоусобной борьбой. Калифорния не признавала нового мексиканского правительства и в то же время не хотела объявлять независимость. Такое положение дел и привело Завалишина к решению воспользоваться неурядицей. Он быстро разобрался в обстановке и понял, что в Калифорнии происходит борьба двух партий: мексиканской, сторонниками которой были главным образом военные круги, и испанской — лояльной испанской короне и поддерживаемой миссионерами. В сущности, обе стороны были слабы. У первой были солдаты, но очень плохо вооруженные, у второй — масса крещеных индейцев.

Вначале Завалишин пытался связаться с мексиканской партией, но его заигрывание с ее представителями успеха не имело, и он перекинулся на сторону миссионеров. Он приметил умного и честолюбивого патера, настоятеля миссии Св. Франциска, Иосифа (Хозе) Альтимиру. Заведя с ним знакомство, Завалишин сумел внушить ему мысль о том, что в этой междоусобице миссионерам лучше всего перекинуться на сторону России. В своем докладе он писал, что надеется привлечь «иных по фанатизму, других по корыстолюбию, иных по ненависти к республиканскому правлению, остальных — внуша описание со стороны Англии».

Видимо, чтобы не делать задуманного слишком открыто, Завалишин решил объявить о своей идее создания некоего вселенского рыцарского Ордена Восстановления, которому предстояло в числе прочего захватить власть в Калифорнии, а затем присоединить ее к России. Идея, казалось бы утопическая, служила Завалишину в какой-то степени прикрытием, ибо его планы бескорыстием не отличались. Патеру Альтимире и другим миссионерам он рисовал радужные картины: орден поможет восстановить трон, покончить с республиканцами и масонами, а главное — ордену будет покровительствовать сам русский император [11] .

11

О проекте создания Ордена Восстановления и его уставе Д. Завалишин писал Александру I, но государь не воспринял его идеи, что, как увидим, не помешало ему впоследствии писать о том же Николаю I. Подробнее см.: Шатрова Г. П. Декабрист Д. И. Завалишин: Проблема формирования дворянской революционности и эволюция декабриста. Красноярск, 1984.