Русский алмаз
Шрифт:
Ольга испуганно кивнула.
– Ты кого-то убил?
– Не задавай дурацких вопросов, – нервно отрезал он. – Поторопись, нужно достать пулю и перевязать. Ну, живо!
Ольга замыла в подъезде кровяные пятна и быстро вернулась назад. Он сидел с мертвенно-бледным лицом, откинув голову на спинку кресла и тяжело дышал. Глаза были закрыты, на лбу выступили обильные капли пота. Она тихонько окликнула его:
– Дима!
Он не пошевелился. Тогда она отыскала в аптечке нашатырь, смочила им вату и сунула Дмитрию под нос. Он резко дернул голову влево и сморщился от боли. Пришел в себя.
– Ты?
–Да, – тихо ответила она и ладонью стерла пот с его лба. Рука от перетянутого жгута посинела до самого локтя. Дмитрий облизал губы.
– Ты хотела быть хирургом, кажется? Сейчас у тебя будет такая возможность. Набери в шприц новокаин, вгони его в три места: сюда, сюда и сюда.
Сломав ампулу, Ольга набрала новокаин в шприц и сделала укол рядом с раной. Затем еще два. Через несколько секунд рука пожелтела возле раны.
– Теперь протри скальпель и сделай глубокий надрез. Я скажу какой.
Ольга ориентировалась быстро, сказывались навыки, приобретенные в медсанчасти.
– Так, молодец… глубже. Видишь перебитые вены? Протри зажимы спиртом… теперь зажми вены. Отлично. Сними жгут. Пулю видишь? Возьми те щипцы, да, эти. Не бойся втыкай их глубже в мякоть. Хорошо. Теперь тяни ее, резче.
Ольга извлекла пулю, испачкав руки в крови. Дмитрий подбодрил ее:
– Молодец, самое главное позади. Теперь обработай рану перекисью. Хорошо… Убирай с вен зажимы. Шить ты, конечно, не можешь. Ну да ладно, сойдет и так. Теперь возьми в коробке…
– В этой?
– Да, скрепки. Ты их ставила когда-нибудь?
– Видела в колонии, но сама не ставила.
– Ничего, ты способная, у нас с тобой получится. Бери скрепку, переверни ее… Теперь постарайся зажать оба края раны. Да, здесь, сжимай… Вот видишь, получилось. Ставь остальные.
Ольга аккуратно поставила шесть скрепок, обработала шов перекисью и наложила бальзамическую мазь на случай, если рана начнет гноиться. Дмитрий предупредил, что утром нужно будет заменить мазь стрептоцидом. Ольга забинтовала руку и уложила Дмитрия на диван под одеяло. Довольная, что ей все удалось, присела с краю.
– Не переживайте, больной, все будет хорошо. Операция прошла удачно, так что выздоравливайте.
Она поцеловала Дмитрия в губы.
– Оля, в аптечке есть ампулы реланиума, мне нужно сейчас уснуть. Сделай, пожалуйста, укол в вену.
Сделав Дмитрию укол, Ольга дождалась, пока он уснет, затем вскипятила все инструменты и убралась в квартире. Надо было как-то убить время до вечера, чтобы потом убраться в машине. Ольга вдруг вспомнила про грязные вещи, оставленные в ванной комнате. Вытащила из стиральной машины, разорванную, в крови, рубашку, на которой висела кобура с пистолетом. Вытащила пистолет, выдернула обойму. Обойма была пустая, ствол грязный, из него стреляли.
Она затолкала оружие под ванну. Выбросила пиджак и рубашку в мусорку, завязав все в черный полиэтиленовый мешок. И взялась за стирку.
Когда Дмитрий проснулся, за окном темнело. Ольга сидела в кресле напротив и читала энциклопедию по анатомии. Он улыбнулся, все более-менее прошло удачно.
Глава 9
Григорий Сергачев прибыл на место происшествия последним, когда милиция уже оцепила два киоска и не подпускала зевак поглазеть на страшное зрелище. Здесь были две машины скорой помощи, четыре милицейских «УАЗа», возле трупов суетились эксперты, щелками фотоаппаратом, искали стрелянные гильзы и замеряли расстояние от одного трупа до другого.
Григорий притормозил свой новенький «Москвич-2141» возле тротуара, протиснулся сквозь толпу зевак, милицейский заслон и подошел к капитану Хайдарову, который разговаривал с маленькой, пухлой женщиной лет сорока. Женщина взахлеб, сглатывая концы фраз, тараторила:
– Я внимания-то сразу не обратила, пока выстрел не раздался. А пуля над ухом вжжик… Я сразу пригнулась, смотрю: возле киоска вот этот лежит в крови. Рядом с ним вон тот парень… нагулся вроде как… – Женщина указала на два трупа, лежавшие возле киоска. – А этот, который стрелял, он ко мне спиной, я и лица-то его разглядеть не успела. Смотрю, и этот парень упал, потом шофер, а он бежать…
Хайдаров уточнил:
– Выходит, убийца?
– Убийца, батюшка, убийца! А рядом мужчина стоял, говорю: стреляют, сделайте что-нибудь. В это время автобус подошел, и он, нахал, говорит: «Ты что, баба-дура, тебе надо, ты и делай, а меня на работе начальство ждет». И уехал. Будто мне на работу не надо. Вы уж, товарищ милиционер, дайте мне какую-нибудь бумажку, чтобы я на работе предъявила, а то у нас там сокращение кадров, враз выгонят.
Хайдаров кивнул:
– Конечно дадим. – Повернулся к Григорию. – Ты где был, Сергачев?
Григорий, не отрывая взгляда от тела тучного мужчины с отверстием во лбу, задумчиво произнес:
– Да, интересная штука получается. Как в кино. – Он кивнул в сторону трупа молодого парня возле служебной «Волги». У того тоже было пулевое ранение в голову. – Стрелял человек опрятный. Хотя, мне сказали, один все же остался в живых.
– Он в больнице, но в очень плохом состоянии. Личный шофер этого… толстопузого.
– Его личность установлена?
Хайдаров вытащил записную книжку, прочитал:
– Главный инженер шинного завода Валеев Альфред Ибрагимович.
– С этой минуты называйте потерпевших своими именами. Вы меня поняли, капитан Хайдаров?
Они давно не переваривали друг друга. Хайдаров Сергачева за его прямоту и безупречность во всем, Сергачев Хайдарова за его карьеризм и нечестность во всем.
Хайдаров разозлился.
– Ты тут не начальник, чтобы командовать. Я сам знаю, что мне делать.
Сергачев повернулся к Хайдарову, когда эксперты закончили свою работу и санитары стали укладывать трупы на носилки.