Русский бунт - 2030
Шрифт:
Вообще Православия была самой природой создана именно для полётов. Поверхность планеты отличалась повышенной складчатостью и потому огромных ровных пространств на ней не было вообще, но и горных систем, где не сыщешь ровного клочка земли, тоже было не так уж и много. Зато было очень много невысоких лесистых гор и холмов, среди которых прихотливо изгибались реки и блестели озёра. Пейзажи были один другого красочнее. По своему внешнему виду биосфера была весьма близка к земной и очень многие птицы, рыбы, пресмыкающиеся и теплокровные животный были отчасти похожи на земных, но что самое главное, по своему составу местные белки были полностью, чуть ли не до тысячного знака после запятой, сопоставимыми с земными, как и подавляющее большинство генов, но тем не менее православийские волки, а их уже насчитали под полсотни разных видов,
Имелись на Православии и свои приматы, но вот гоминидов пока что не было замечено, хотя на пяти других планетах он мало того, что были, так на двух уже вовсю пользовались примитивными орудиями труда и были подобны неандертальцами. Эти планеты сразу же были поставлены на особый учёт. Зато на Православии в этом плане дальше орангутангов, шимпанзе и горилл, причём более миниатюрных, чем на Земле, никаких более высокоразвитых приматов не было и в помине. Оставалось только дождаться прибытия археологов, чтобы окончательно удостовериться, что местные гоминиды вымерли так и не развившись до уровня разумных существ. А обезьяна хотя и является человекоподобным существом, человеком тем не менее уже никогда не станет при всём своём желании.
Поэтому куда большие усилия разведчики затрачивали на поиски следов пребывания на Православии галактов и пока что не находили их. У Никиты даже стало складываться такое впечатление, что зелёных миров в Поясе Ориона, как грязи, и они даром никому не нужны. Что ж, если так, то значит никто не станет покушаться на так приглянувшиеся православийцам планеты. Однако, не смотря ни на что все исследовательские работы производились скрытно. К тому моменту, когда должны были стартовать большие звездолёты, космические разведчики уже сделали достаточно много, но впереди было ещё почти четыре с половиной года ожидания. На Земле последние месяцы прошли в радостном волнении. Теперь, когда люди знали, на какую именно планету вскоре отправятся, они на всё смотрели с оптимизмом и строили грандиозные планы на будущее. Наконец наступил день старта, как и четыре предыдущих, его тоже объявили праздничным, чтобы люди могли попрощаться друг с другом.
Кормовые и носовые люки были задраены вот уже неделю. Это была ведь непростая задача, закрыть столь громадные ворота так, чтобы через щели не травил воздух. В двенадцать звездолётов загрузили сто восемьдесят городов, начиная с Москвы, и весь отряд строителей, которым теперь предстояло жить в полностью отреставрированных старинных особняках, дворцах и самых красивых небоскрёбах. Все сталинские высотки, тщательно отреставрированные и изрядно модернизированные, покидали Землю вместе с московским, и не только, метрополитеном. Забирали, естественно, исключительно одни только станции и некоторые депо. Разумеется, города забирали не полностью, а брали только самые красивые здания и сооружения, имеющие культурной и историческое значение, а также всё то, с чем у людей были связаны приятные воспоминания. Прежняя власть безжалостно разрушила множество памятников культуры и истории, построив на их месте шикарные дворцы, но как раз их-то было решено оставить на Земле практически все, а не тащить их с собой на Православию.
Плотность загрузки была очень высока и потому общая площадь под историческими зданиями составила свыше ста двадцати тысяч квадратных километров. Это был чуть ли не архитектурный монолит, заполненный ста двадцатью миллионами человек. Самое интересное заключалось в том, что некоторые здания устанавливали на платформы-антигравы перевернутыми с "ног на голову", но поскольку в них на полах были установлены гравитационные решетки, то если не выглядывать в окно, этого было не видно. Над тем, как установить в трюмах как можно больше памятников архитектуры, ломали голову миллионы человек и конечном итоге добились своего, ни один из звездолётов не увозил с Земли воздух, вот только в итоге очень многие люди оказывались заперты в зданиях так, что были практически отрезаны от своих соседей до конца полёта, но это никого не испугало ещё тогда, когда шел набор добровольцев в строительные отряды.
Ещё тридцать миллионов строителей летели на Православию поднявшись на борт боевых звездолётов и никто даже не думал жаловаться на тесноту и скученность. У каждой пары имелась своя небольшая каюта в пассажирских отсеках, установленных в трюмах и делалось это потому, что четыре транспортных звездолёта были полностью отданы космическим шахтёрам, металлургам, станко и машиностроителям, а также кораблестроителям. Вместе с ними они брали огромное количество металлосырья в виде вырезанных из тверди Перуна блоков и "несортового" металлического "леса", но зато ценного металлургического сырья. Некоторые несознательные граждане из числа бывших миллиардеров старой России, а теперь маршалов и генералов армии бизнесменов с большой дороги планеты Православия, отказывались верить в то, что звездолёты смогут оторваться от поверхности Земли и даже сбежали от греха подальше на линкоры "Валерий Чкалов" и "Александр Покрышкин".
Вообще-то на "Чкалове" летел весь высший командный состав первого отряда вместе со своими семьями и лишь Максим с женой и сыном, офицером пси-корпуса "Титан", должен был вернуться на Землю, но уже на транспортном звездолёте. Патриархи и почти все их дети-индиго были намерены улететь последними. Лишь треть из учёных-индиго первого поколения отправлялась в этот полёт. Им предстояло начать работать с колёс. На всех крейсерах, они ведь не брали на борт пассажиров, уже начались работы по их модернизации, которая будет пока что выглядеть лишь как замена облицовки корпуса, но позднее дело дойдёт и до внутренних переборок. Шахты ведь когда ещё дадут тяжелые металлы для производства максимера, а до тех пор можно будет вести постепенную замену металлических конструкций корпусов на максимеровые, куда более прочные. Этим на борту крейсеров занимались уже более полутора месяцев и каждый обзавёлся тремя, четырьмя зеленовато-серебристыми заплатками.
Даже в день старта, который был назначен на первое августа две тысячи пятьдесят девятого года, работы в корабельных цехах не останавливались ни на минуту. Старт он ведь и есть старт, а потому по этому поводу пусть болит голова у командира корабля. Корабельные же инженеры и техники, а вместе с ними роботы-ремонтники, жили по своим правилам, где на первом месте стояла живучесть космического крейсера. Всё остальное перед ней меркло. В космосе на дырявом сите далеко не улетишь. Максим Первенцев, как командир отряда кораблей, сидел в адмиральском кресле. Маша сидела от него по левую руку, а вот сын Максим находился на борту своего корвета "Сокол", которым командовал вот уже второй год. Для того, чтобы стартовать с Земли, все корабли были собраны в Москве, но это было уже чисто географическое понятие. От неё даже Кремля не осталось.
Корабли парили в пятистах метрах над зелёными холмами, поросшими молодым лесом, и Москва-рекой, построившись широким ромбом. Впереди замер "Валерий Чкалов", а "Александр Покрышкин" замыкал строй. Тяжелые и обычные крейсера построились в каре вокруг транспортных звездолётов. К месту старта прилетели на флайерах десятки миллионов человек и небо пестрело яркими красками их полированных корпусов. Ровно в полдень, под звуки гимна и грохот салюта звездолёты стали плавно подниматься вверх. На планете Православия и во всём Зелёном Космическом Архипелаге тысячи людей, надев парадные мундиры, собрались возле самых больших телеэкранов. На глазах у многих блестели слёзы радости, когда они увидели, как в окружении красочного вихря в небо поднимаются большие звездолёты. Они набрали высоту в пятьдесят километров и полетели на восток, чтобы сделав пять витков вокруг Земли устремиться в космос.
Перед тем, как войти в подпространство, звездолёты перестроились и встали в такой походный ордер, держа расстояние друг от друга ровно в пять тысяч километров, для космоса очень плотное построение, чтобы во время всего дальнейшего пути входить в подпространство и выходить из него не нарушая строя. В пяти миллионах километров от Земли звездолёты исчезли с экранов радаров, но это всего лишь была включена их система оптической и антирадарной маскировки. Только через двенадцать минут, разогнавшись до оптимальной скорости в семьсот пятьдесят тысяч километров в час, ориентируясь на вектор выданный двумя линкорами, летящими в авангарде и арьергарде, на которых стояли самые мощные сканирующие радары, они одновременно вошли в подпространство и это смогли увидеть очень многие наблюдатели на Земле, так как вспышка при входе на этот раз была очень мощной и к тому же ярко-малиновой, а не тёмно-красной. Когда Максиму не только доложили об этом с боевых спутников, но и показали телевизионную картинку высокой чёткости, он пожал плечами и невозмутимым голосом сказал: