Русский экзорцист (Отчитывающий)
Шрифт:
Сигналя, машина выскочила на Волгоградку. Проезжающие машины шарахнулись в стороны. Казбек ухмыльнулся.
– Не любят, когда подрезают, а?
– Ты давай поспокойней. Не хватало, чтобы гаишник остановил.
– А-а, полтинник в зубы и все в порядке.
– Время терять не хочется, - пояснил Аслан.
Мужчина, стиснутый плечистыми боевиками, вздохнул и опустил голову.
– Убивать его будете?
– спросил он тихо.
– Должок за ним, - Аслан достал портсигар, выбрал сигарету, прикурил. В салоне резко запахло "планом".
– Обидел он нас. Сильно обидел. Человека хорошего убил. Такое не прощают. А ты не бойся, Василий, - он
– Ага, - подтвердил Казбек, - совсем отпустим.
На кольцевой автодороге Казбек перестроился в левый ряд и прибавил скорость. Перед Профсоюзной улицей кольцо ремонтировали, и он, непрерывно сигналя и то и дело высовываясь из окна, протискивался вперед.
– Не успели построить, уже ремонт! Куда прешь, урод, не видишь - я еду!
Потасканный "москвич" резко взял вправо и ткнулся бампером в колесо трейлера. Его отбросило и развернуло поперек дороги. Сразу вокруг засигналили, загудели, послышался скрежет тормозов.
– Вот так ездить надо, - похвалился Казбек, оглядываясь на созданную аварию.
– Спокойней, говорю тебе. Успеваем.
Встречный ветер выдувал из салона запах травки. Аслан выбросил окурок и откинулся затылком на подголовник.
– Слышь, Василий, а кто он тебе? Ну, человек этот, который тебя прислал.
– Просто знакомый. Прихожанин. Попросил доброе дело сделать.
– Ха, доброе дело? А ты кто? Почему сказал "прихожанин"?
– Священник я, - тихо ответил мужчина.
– Поп! Э-э, какие друзья у тебя... Впредь умней будь - знай, с кем дружбу водить.
Мужчина промолчал.
– А главное, - добавил Казбек, - молись, поп, чтобы все успешно было. Хорошо молись, глядишь, и поможет.
Справа и слева тянулись однотипные многоэтажки. Москва давно перешагнула кольцевую автодорогу, некогда обозначавшую границу города. Внешняя часть трассы была забита, автомобили двигались сплошным потоком, но на внутренней было относительно свободно. Прижимаясь к свежепокрашенным разделителям, "БМВ" летел, изредка переходя в правый ряд, чтобы обогнать попутные машины. Казбек ругался не переставая.
Проскочили выезд на Можайское шоссе. Перед Рублево по сторонам дороги замелькал лес. Березы и ели стояли скорчившиеся, пожелтевшие, задыхаясь выхлопными газами. Только в глубине лес набирал краски свежей зелени, манившей прохладой. Раскаленный воздух поднимался над асфальтом, и идущие впереди автомобили казались призрачными, размытыми, словно рисунок на мокром стекле.
Священник заворочался и тут же получил локтем по ребрам от коротышки.
– Сиди спокойно, - не глядя, процедил тот.
– По нужде бы сходить.
– Потерпишь.
– Не могу я - цистит.
Коротышка брезгливо посмотрел на него.
– Делай в штаны, не стесняйся.
– Срам-то какой. Не позорьте, люди добрые.
– Языком все вылижешь, - рявкнул Казбек.
– Ладно, притормози, - разрешил Аслан, - вонь будет на всю машину.
"БМВ" покатился вправо, подрезая попутные автомобили.
– Спасибо, люди добрые, - в голосе священника послышалась издевка.
Казбек глянул в зеркальце заднего вида, и у него перехватило дыхание: фигура священника потеряла четкость, стала размытой, словно некачественная фотография. Полупрозрачная мгла окутывала его меняющийся на глазах облик: таяла полуседая борода, резкие морщины бороздили лицо, на глаза из-под век падала черная пленка. Взвизгнул коротышка, пытаясь оттолкнуть от себя возникающее существо, второй боевик в панике рвался из машины, толкая плечом
Давление внезапно исчезло. Они сидели, с всхлипом хватая кислород широко открытыми ртами, будто выброшенные на берег глубоководные рыбы.
– Вы меня очень обидели, парни, - произнес хриплый низкий голос.
– Я даже не знаю, стоит ли с вами связываться. Доверие! Доверие кончается, истекает, как время, а восполнить его вы не желаете.
– Ты не поп, - прохрипел Аслан.
– Нет, я не священник. Я - торговец черным деревом Себастьян Перейра, оскалился Рец.
– Шутка.
– Прости... прости, брат, - прохрипел Аслан, - не хотели обидеть, поверь...
Рец подался вперед, обхватил сидевших впереди за плечи и, поглядывая то на одного, то на другого, зашептал хрипло и тихо:
– Поверить? А ну как опять обманете, а? Ведь третий раз не прощу!
– Нет, нет, уважаемый. Хлебом клянусь...
– Да? Хлебом? Надо понимать - сильная клятва. Ну, что ж, проверим. Вылезайте.
Рец вытолкнул из машины привалившегося к нему коротышку, выбрался сам и, ухватив боевика за поясной ремень, оттащил в траву.
– Поднимайте их, - сказал он, - ведите в лес.
Казбек с тоской посмотрел на летящие мимо автомобили, помог выбраться второму боевику и, забросив его мускулистую руку себе на плечо, повел к лесу. Ноги боевика заплетались, он очумело мотал головой, по подбородку текла слюна. Рядом Аслан вел коротышку. Рец не спеша шел следом.
– Дальше, дальше, - командовал он, - здесь тихо, прохладно. Здесь им будет хорошо.
Они углубились в лес метров на пятьдесят, когда Рец велел остановиться.
– Отпустите их. Оружие заберите.
Боевики осели на землю. Коротышка подполз к березе и привалился к ней щекой.
– Что дальше, уважаемый?
– спросил, чуть задыхаясь, Аслан.
– Кончайте их.
– ...
– Ну! Что непонятно?
– Я не могу..., нельзя...
– Или вы, или они, - Рец повернулся к ним спиной и сунул руки в карманы, - мне четверо ни к чему, парни. Как вы думаете, они вас пощадят?
Рука коротышки поползла к ботинку. Приподняв джинсы, он вынул из ремней на голени стилет, напрягся и с гортанным криком прямо с земли прыгнул Рецу на спину.
Аслан мог поклясться, что Рец не обернулся. Просто затылок его, словно вывернувшись наизнанку, превратился в бледное лицо с кривящимися губами, и вот он уже стоит лицом к нападающему. Выброшенный с невероятной скоростью кулак ударил коротышку в грудь. Боевик сложился, как сломанный пополам прутик, и рухнул на землю. Стилет взлетел, кувыркаясь и сверкая в солнечном луче, и воткнулся в мох.