Русский фронт Первой мировой войны

Ростунов Иван Иванович

Началась усиленная подготовка к наступлению. Важно 'было морально подготовить к нему войска. Агитаторы Временного правительства разъезжали по фронтам, призывая солдат идти в наступление. Массовыми тиражами выпускались брошюры, листовки, воззвания. В них доказывалась необходимость наступления в интересах защиты российской революции. На фронт выехал сам министр — председатель Временного правительства А. Ф. Керенский, являвшийся одновременно военным и морским министром. Он выступал с речами на митингах, которые проводились преимущественно в районах намеченных ударов. Эти места «усердно и точно отмечались на разведывательных картах германского генерального штаба» ^|05. Следовательно, проводимые мероприятия по поднятию

морального духа войск приносили больше вреда, чем полыы.

Согласно директиве Алексеева от 21 мая (3 июня) Ставка рассчитывала приступить к активным операциям около 20 июня (2 июля). Надеялись, что к этому сроку удастся оздоровить армию. Сменивший Алексеева на посту верховного главнокомандующего Брусилов назначил начало намеченных операций: 10 (23) июня — для Юго-Западного фронта и 15 (28) июня — для остальных фронтов. Но уже 2 (15) июня переход в наступление Юго-Западного фронта был отложен до 12 (25) июня, а затем еще на четыре дня. Это было сделано для того, чтобы Керенский успел посетить войска, которым предстояло наносить главный удар, и провести в них митинги с целью поднять наступательный дух ^|06.

Сроки начала наступления переносились и на других фронтах. По это вызывалось более глубокими причинами, чем па Юго-За падном фронте, а именно — отказом войск воевать. Солдаты открыто выражали свой протест против задумапного наступления. Особепно сильпо он проявлялся па Западном фронте. Командование вынуждено было снять с передовых позиций и отправить в тыл ряд частей общей численностью до 30 тыс. человек ^|07. Бср ховный главнокомандующий Брусилов, получая информацию о тревожном положении в войсках, вынужден был откладывать наступление. 25 июня (8 июля) оп телеграфировал Керенскому об отсрочке наступления: на Северном фронте — на 5 (18) июля, на Западном фронте — не поздпее 3 (16) июля, на Румынском фропте — не позднее 9 (22) июля. Основанием для принятия такого решения, как говорилось в телеграмме, «является нежелание войск наступать» ^|08. Но и эти сроки не были выдержаны на Северном и Западпом фронтах.

Большую помощь Временному правительству и верховному главнокомандовапию оказывали меньшевики и эсеры. Они делали все, чтобы скрыть от солдат действительные цели наступления. 30 апреля (13 мая) 1917 г. было опубликовано воззвание Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, где у руководства стояли меньшевики и эсеры. В нем говорилось: «Помните, товарищи на фропте и в окопах, что вы стоите теперь на страже русской свободы. Вы защищаете российскую революцию, защищаете своих братьев рабочих и крестьян... Поклявшись защищать русскую свободу, пе отказывайтесь от наступательных действий» ^{864 865 866 867}.

В конце мая—начале июня соглашателям удалось добиться принятия угодных для себя резолюций — наступление было одоб рено I Всероссийским съездом Советов рабочих и солдатских депутатов и I Всероссийским съездом крестьянских депутатов.

Временное правительство сумело путем обмана солдатских масс начать наступление. Меньшевики и эсеры помогли буржуазии внушить войскам, будто это наступление диктовалось интересами революции. В. И. Ленин писал, что «свою задачу правительство могло выполнить лишь потому, что ему поверила, за ним пошла армия. Пошла на смерть, веря, что жертвы ее приносятся во имя свободы, во имя революции, во имя скорейшего мира» ^м0. В случае успеха наступления буржуазия получала возможность серьезно укрепить свою власть. Если бы наступление окончилось неудачей, она могла обвипить большевиков, запретить их деятельность и перейти «к насилию над массами, к преследованию интернационалистов, к отмене свободы агитации, к арестам и расстрелам тех, кто против войны» ^1М.

3

Юго-Западный

фронт, которым командовал генерал А. Е. Гу-тор, имел в своем составе четыре армии: Особую, 11-ю, 7-ю и 8-ю. Войскам фронта было приказано разбить противника, стоявшего на путях ко Львову. Главный удар папосился силами 11-й и 7-й армий на участке Поморжапы, Брезжаиы в общем направлепии на Львов. 8-я армия, обеспечивая операцию со стороны Карцат, наносила вспомогательный удар своим правым флангом на Калуги, Болехов. Особая армия должна была сковать противника, не допуская переброски его сил на львовское направление. Атаку намечалось начать в 9.00 18 июня (1 июля) ^П2.

В период подготовки наступательной операции Юго-Западного фронта в полосе протяженностью в 100 км было сосредоточено вместе с армейскими и фронтовыми резервами 52 пехотных и 8 кавалерийских дивизий, поддерживаемых 1114 орудиями^{868 869 870 871}. Такое массирование сил и средств позволяло довести плотность наступающих до 2—2,5 дивизий и 30—35 орудий па 1 км фронта. На участке прорыва 7-й армии артиллерийская плотность достигала 44 орудий на 1 км фронта, включая тяжелую артиллерию особого назначения (ТАОН), впервые принявшую участие в боевых операциях. Управление артиллерией было полностью централизовано. В целях обеспечения большей действенности ее огня применялись повсйшие для того времени органы звуковой, световой и топографической разведки, а также авиация. В целом русские войска превосходили противника на участке прорыва: по людям — в три раза, в артиллерии — в два раза.

16 (29) июня артиллерия Юго-Западного фронта открыла огонь по позициям австро-германских войск. 18 июня (1 июля) в атаку была брошена пехота 11-й и 7-й армий. Первые два дня принесли наступающим некоторый тактический успех. На отдельных участках были захвачены 2—3 линии неприятельских окопов. Но затем продвижение остановилось. Войска стали обсуждать приказы и митинговать. Командующий 11-й армией генерал И. Г. Эрдели доносил в штаб фронта: «... Несмотря па победу 18 и 19 июня, которая должна была бы укрепить дух частей и наступательный порыв, этого в большинстве полков не замечается, и в некоторых частях господствует определенное убеждение, что они свое дело сделали и вести непрерывное дальнейшее па ступление не долиты» ^||4. Попытки возобновить активные дейст вия не дали положительных результатов.

Неожидапный успех выпал на долю 8-й армии Л. Г. Корнилова. 28 нюня (6 июля) ее войска прорвали оборону противника южнее Станислава, а 25 июня (7 июля) — северпее этого города. Русские захватили 48 орудий и свыше 7 тыс. пленпых^{872 873}. Корпуса 8 й армии стали быстро продвигаться вперед. 27 июня (10 июля) был запят Галич, а 28 июня (11 июля)—Калуш. Ставка и штаб Юго-Западного фронта предприняли попытку использовать победу 8-й армии путем ее усиления за счет 7-й армии. Одпако достаточно боеспособных частей для продолжения наступления не было. Из-за отказов войск выходить на позиции перегруппировка задерживалась.

Прорыв русских на Калуш поставил австро-венгерские войска в трудное положение. Под угрозой оказались важные промышленные райопы Стрыя и Дрогобыча. Но германское командование Восточным фронтом, зная о Предстоящем русском наступлении, заблаговременно усилило австрийские войска немецкими соединениями и, в свою очередь, подготовило контрудар в правый фланг Юго-Западного фронта ⁸⁷⁴. К участку прорыва было переброшено с Западного фронта 11 дивизий и до 5 дивизий снято с разных участков Восточпого фронта. Целью контрудара стави лось нанести русской армии возможно большие потери и возвратить территорию, потерянную летом 1916 г. Основную задачу выполнял так называемый Злочевский отряд под командованием генерала Випклера. Он должен был прорвать фронт 11-й русской армии и развивать успех на Тарнополь.