Русский гамбит генерала Казанцева

Федоренко Максим

Генерал-лейтенант Магомед Тинамагомедов, военный комиссар Республики Дагестан:

«В отражении агрессии 1999 года Виктор Германович Казанцев сыграл ключевую роль. На него было возложено руководство всеми силовыми структурами, задействованными в этой операции. Не будем скрывать: до его появления в Дагестане, на месте событий, мы терпели одну неудачу за другой на начальном этапе. Сам Председатель Госсовета Дагестана вышел на Президента России с предложением передать командование в одни руки. И Казанцев многое начал делать буквально с нуля, лично присутствуя на местах боев с бандформированиями.

Очень важно то, что командующий

Виктор Казанцев и генералы СКВО Булгаков, Боковиков, Трошев и другие самым активным образом сумели понять и оценить патриотический порыв жителей Дагестана.

На начальном этапе, когда еще не были решены вопросы тылового обеспечения, население оказывало помощь в продовольственном обеспечении. Более 23 тысяч ополченцев встали «под ружье» в течение трех дней. За 10 дней, со 2 по 12 августа, мы сформировали 14 комендантских рот. И в решении этой задачи большая заслуга Казанцева. Он лично разговаривал с каждым командиром ополченцев.

Я не могу забыть один эпизод в Новолакском районе, когда все силы были брошены на борьбу с бандитами, некому было даже охранять штаб командующего. Казанцев даже свою охрану отправил в бой, а штаб доверил охранять ополченцам. А сам тогда убыл на передовую. Были и такие случаи, что войска отступали. Командующий лично убеждал офицеров, солдат в необходимости решительных действий. Я до сих пор помню, как были окрылены ополченцы доверием Казанцева, который приказал незамедлительно выдать им оружие и боеприпасы. Они вели себя мужественно. А когда подошли войска, то вернули оружие — все, до единого штык-ножа, по первому требованию.

Удивительное время было: подходит молодой человек, показывает документы, заявляет, что хочет бороться с бандитами. И получает оружие, а потом возвращает его после выполнения задач. Именно Казанцев придал такой настрой высокой веры людям. И они были окрылены доверием, не подвели.

Сергей Доренко приехал в Новолак. Стал задавать вопросы. Казанцев посмотрели на него внимательно и сказал: «Сергей, садимся в бронетранспортер, поехали на передовую. Там все увидите». Кажется, Доренко тогда отказался от поездки, не скажу точно. Но тон его информации из Дагестана стал иным. А Казанцев по двое—трое суток не спал, постоянно выезжал на передовую. Курил много. Одну за другой… Помню еще, Доренко сказал что-то вроде: «Нечасто приходится видеть генералов, которые так преданы своему делу…»

Что сказать: настоящий мужской характер, железная воля, отличные знания. Требователен, но не злопамятен. Люди шли к нему с открытой душой, видели в Казанцеве настоящего военачальника. Когда бои в Ботлихе завершились, то предложили назвать одну стратегическую высоту его именем. Важно и то, что Виктор Германович, щадя людей, делал все для того, чтобы повышалась живучесть подразделений, чтобы эффективно работала в горах авиация и артиллерия. Казанцев тогда сказал: «Победили народ и армия». Обратите внимание — на первое место он поставил народ. А потом, помните, на местах боев Владимир Владимирович Путин сказал: «Если я раньше уважал дагестанский народ, то теперь полюбил его».

Можно говорить о том, что в Дагестане получил высшее развитие и применение весь опыт Казанцева, ведь он раньше служил в горной местности — в Закавказье, в Туркестанском военном округе, в Забайкалье».

Шамиль Асланов, начальник отдела правовых вопросов и законодательства администрации города Махачкалы:

«Интернациональная бригада, формирование и вооружение которой во многом зависело от Казанцева, одной из первых оказалась на Ботлихском плато и помогла армейским подразделениям более уверенно провести передислокацию, не опасаясь за тылы, подтянуть и разместить артиллерию поближе к позициям бандформирований. Потом, когда было накоплено достаточно сил для решающего удара по террористам, надобность в ополченцах на передовой отпала, но отдельные важные объекты, участки дорог они еще продолжали охранять и не допустили ни одного случая, чтобы боевики нанесли урон армейцам с помощью диверсионных методов.

Виктор Германович, помню, поблагодарил всех интербригадовцев, а мы держали около десяти километров позиций, которые бандиты подвергали обстрелу. Едва прибыли в Махачкалу, как бандиты напали на Новолакское. И вновь по приказу командующего группировкой мы передислоцировались к местам боев. И Виктор Германович непосредственно в окопах, на передовой, видел, как сражаются наши бойцы, давал им соответствующую оценку. Казанцев — человек-самородок. Я видел военных в разных ситуациях. Но у Казанцева особый склад ума. Он мог и подбодрить, и отругать, и тут же дать совет, посочувствовать. Люди видели, что в самой сложной ситуации он, командующий, остается доступным, объективным и всегда принимает верное решение. Подкупало и то, что Казанцев свои мысли излагал простым, народным языком, не терпел недоговоренности, неточности. В той боевой обстановке другого обращения люди просто бы не поняли.

Я с Виктором Германовичем встречался в то время неоднократно и в городской администрации. Скажу, что и тогда было понятно — это человек государственного масштаба. Он хорошо понимал, что наскоком, только одной силой в горах, в Дагестане успеха добиться трудно. Шаг за шагом Казанцев решал задачи. До него отдельные командиры пытались воевать «в лоб». Сила против силы. Но ни к чему хорошему это не привело. Казанцев действовал основательно. Свято соблюдал суворовскую заповедь о том, чтобы не был нанесен вред местному населению, знал традиции, обычаи народа. Да вспомним хотя бы то, что он знает наизусть многие произведения Расула Гамзатова, а значит, знает не только дагестанскую поэзию, он понимает душу народа. Горцы его уважают».

Артур Исрапилов, руководитель администрации Кировского района Махачкалы:

«С Казанцевым впервые я повстречался в Новолакском районе, куда был переброшен батальон интербригады ввиду прорыва бандформирований на территорию района. Первые дни были очень тяжелыми. Была и растерянность, и несогласованность между различными силовыми структурами и ополченцами, и мы были обеспокоены тем, что нет единства, нет координационного центра. А значит, не было и адекватности ответов агрессору.

Но после того как прибыл Виктор Германович, появились и четкость, и организованность, все встало на свои места. Самое главное, на мой взгляд, тут же благодаря ему были установлены нормальные отношения с ополченцами. Да попросту вера в него у людей была большая. Его личное участие в событиях поднимало боевой дух.

Казанцев отдавал предпочтение личным встречам с теми жителями, которые покидали села, занятые боевиками, и располагали достоверной информацией о численности, вооружении и позициях бандитов. Из этой информации складывалась общая точная картина. Помню, Казанцев, видя, как интербригада рвется в бой, убеждал нас не торопиться до того момента, пока войска не проведут соответствующие мероприятия. Понятно, что он, видя людей, которые шли освобождать от террористов родные села, не хотел, чтобы ополченцы понесли потери. Вообще, на мой взгляд, Казанцев сделал все, чтобы свести гибель личного состава и дружинников к минимуму, старался уберечь каждого.