Русский медведь. Цесаревич

Ланцов Михаил Алексеевич

– Для начала провести ротацию. Потом все украсить, чтобы выглядело все свежо, светло и позитивно. Что еще? Ну, можно создать хор и оркестр для публичных выступлений. Подобрать песни. Музыку. Открыть типографию, где не перепечатывать унылые и грустные тексты, а постараться преподнести православие с его доброй, светлой стороны. Наверняка же такая имеется. Да не просто, а в картинках. Много что можно придумать. Не переживай, я помогу.

– Меня точно отравят, – усмехнулась Мария, явно ожившая от слов бывшего супруга.

– Патриарх Иов [45]

мой союзник. Без него я бы не смог отменить законы, ущемляющие права раскольников. Да и диалог с ними не получился бы. Думаю, если у тебя что-то начнет получаться, я подключу его, и мы постараемся вывести эти процессы на общероссийский уровень. Церковь должна нести позитив и свет, а не угрюмую тоску. Тем более что сейчас уже идет тихая чистка в церкви, отправляющая наиболее реакционно и радикально настроенных иерархов обоих полов в лучший мир.

45

В отличие от реальной истории в 1690 году патриархом стал не Адриан, а Иов (ум. 3 февраля 1716 г.), который являлся последовательным сторонником Петра и его начинаний.

Глава 2

5 ноября 1693 года. Стамбул

Умиротворенный летний вечер одного из неприметных особняков на окраине Стамбула был нарушен тихой беседой двух старых знакомых.

– …к сожалению, политическая обстановка в Европе складывается непросто. Успехи имперских войск вкупе с успешными кампаниями русских ставят разумность продолжения этой войны под большой вопрос.

– Но ведь Франция вторглась в Пфальц…

– Да, – кивнул француз, – мы попытались помочь вам, согласно договоренностям. Однако удача не сопутствует нашим полководцам. Уже сейчас можно уверенно сказать – битва за Пфальц проиграна. Будет неплохо, если получится свести ее к положению статус-кво.

– У нас еще есть силы для наступления.

– Возможно, но успеха вам добиться не получится. Даже если вы сможете разбить имперскую армию, оставшуюся прикрывать границу, вам в тыл ударят русские. И наоборот. К чему это приведет – не берусь даже гадать. Вплоть до осады Стамбула.

– Русские… – покачал головой уже немолодой осман с усталым лицом и умными глазами, – неужели армия Петра действительно так хороша?

– Три пехотные бригады и сводный полк конных егерей – да, очень хороши. Все остальное, как и раньше, – отвратительно.

– Но ведь это жалкие крохи…

– Двадцать тысяч, превосходно вооруженных и обученных. Против той армии, что вы сможете выставить, справятся и при трехкратном численном превосходстве. Полагаю, что и больше, но тут все от полководца будет зависеть. Считайте, что он выставляет против вас не двадцать, а шестьдесят тысяч. Кроме того, не забывайте, что время идет и у Петра есть время на увеличение армии. По крайней мере, наши люди в Москве говорят о напряженной работе, связанной с обновлением старой армии.

– Может, попробовать его отравить? – задумчиво произнес осман.

– Мы полагаем, что это крайне затруднительно.

– Почему же?

– Так вы не в курсе последних событий? – улыбнулся француз. – Сейчас идет большая игра за

Петра. Первоначально его пытались просто отравить. Не получилось. Потом решили привлекать как союзника. В итоге умереть должна была его супруга, но тоже не получилось. Причем так, что даже в Париже с определенным волнением стали смотреть в сторону Москвы. Возможно, это случайность, а возможно, и нет. Но, по всей видимости, он с самого начала отслеживал как все попытки его отравить, так и желание устранить его супругу.

– Мне кажется, мой друг, вы его демонизируете. Разве так может вести себя мужчина двадцати одного года от роду?

– По нашим сведениям, за ним стоит орден иезуитов. И уж поверьте, они могут намного больше. Это искушенные интриганы. Скорее всего, именно они и оберегали своего сторонника от попыток отравления.

– Но ведь они католики!

– Мы не знаем условий их дружбы.

– Иезуиты… Да уж, не самая радостная новость. Я думал, что они играют значительно меньшую роль в этой игре.

– Не только вы, мой друг.

– Если началась борьба за Петра, то ради чего? Надеетесь, что он выступит против Священной Римской империи?

– Насколько мы смогли его узнать – нет. Это исключено. А вот вывести его из игры на какое-то время попытаться стоит. Буквально месяц назад мы смогли завершить первый раунд переговоров и добиться обручения Петра с дочерью Яна Терезой. Первоначальное приданое этой девушки составляло пятьсот тысяч талеров, что, согласитесь, немало. Однако царь стал хоть как-то нас слушать, только когда сумма перевалила за миллион, а согласился жениться лишь при обязательстве уплаты ему двух.

– Сколько?! – ошалело переспросил осман. – Двух миллионов талеров? [46]

– Именно. Само собой, у Яна таких денег не было, и нам пришлось ему помочь. Однако мы нащупали слабое место Петра. Он, как оказалось, очень жаден и любит деньги, ради которых пойдет на многое. Даже на настолько неудобный и совершенно ненужный ему брак.

– Когда намечена свадьба?

– В следующем году. Тереза уже переехала в Москву и сейчас готовится к принятию православия.

46

Талер – крупная серебряная монета. 2 млн талеров равнялись примерно 131,5 млн старых копеек Софьи, или 12,5 млн кун. Для сравнения в 60-е годы XVII века доходная часть бюджета России составляла около 1,3 млн. счетных рублей, в то время как Франция при Кольбере имела 40-50 млн талеров доходной части бюджета (в 20-25 раз больше).

– Я так понимаю, вы хотите Петра втравить в борьбу за престол Речи Посполитой? – с улыбкой произнес осман.

– Именно, – ответил француз. – Главное, чтобы он завяз в этом гнилом болоте как можно глубже, лишив Вену сразу двух союзников. И вот тогда мы с вами сможем отыграться и разбить Священную Римскую империю.

– А вы не думаете, что Петр может справиться?

– С чем? С наведением порядка в Речи Посполитой? Это исключено!

– Хм… возможно, вы и правы. Но если так, то Петр может и отказаться от дележа. Свои два миллиона талеров он уже получил.