Русский романтизм
Шрифт:
все вам кажется знакомо, но это не она... Вы, конечно видели ее в юноше-
ских снах ваших"... („Провинциалка", „Вечера на Карповке", II ч., стр. 249—
250). 7) „Сбоев".—Повести и рассказы". М. 1860 г., ч. II, стр. 279. „Сбоев"
напечатан впервые в „Отеч. Зап.", 1847 г.
1361
вается от раскрытия тайны, которая явилась ему в начале
рассказа и в которую он хотел проникнуть в течение его.
Именно таково, напр., построение рассказа Кудрявцева
„Антонина" 1). Основа его — рассказчик, который в начале по-
вести делится с читателем своими впечатлениями от героини; дан
ее портрет, сообщено, о том, как относятся к ней окружаю-
щие, словом, рассказано лишь то, что мог наблюдать рассказ-
чик. Душевный мир героини закрыт для него, и лишь намек,
сделанный Антониной в беседе с ним, заставляет его предпо-
лагать тайну, которую она хранит в душе. Она говорит ему
о том, что обязательно найдет родственную себе душу, встре-
тит „свою бедную странницу" и с ней войдет в пристань.
Последующие события, о которых сообщает рассказчик,
заставляют забыть об этом намеке. Антонину выдают замуж;
своего мужа она не любит. Дальнейшая судьба ее почти
выходит из сферы наблюдения рассказчика, — до него лишь
доходят странные слухи, и те в конце концов исчезают.
И в момент полной неизвестности рассказчик получает от
Антонины письмо, в котором она сообщает ему свою тайну:
„Я нашла е г о, я отдала ему себя, я счастлива"... А вслед
за письмом рассказчик передает разнесшийся в то же время
слух, что Антонина помешалась в уме. И рассказчик,
недоумевая, прибавляет, обрывая повесть: „Я не знал, чему
верить". (Повести и рассказы, ч. I, стр. 45). Рассказчик
у Кудрявцева-Нестроева ничего не утверждает, но, наблюдая
события, ставит обычно вопросы, делает предположения, и сам,
как в „Антонине", остается в недоумении и в неизвестности;
события не разгаданы им.
Строит Кудрявцев свои повести и по системе случайных
встреч. Такова, напр., повесть „Недоумение" 2). Как и в рас-
сказе Тургенева, каждая встреча сопровождается портретом
героини и описанием того душевного состояния, в котором
находится во время встреч рассказчик. И у Кудрявцева, как
и у Тургенева, описание переживаний рассказчика распола-
гается по принципу градации.
После первой встречи рассказчик изумлен; после одной
из последующих он стоит „несколько минут на одном месте
в каком то сладком оцепенении* (Повести и рассказы, ч. I,
стр. 131), а в следующий раз сердце его „билось, как птица
в клетке и как будто хотело улететь за красавицей"
(Ib., стр. 132). Но встречи с княжной не позволяют ему
понять ее; он по поводу нее все время недоумевает и до
конца повести не может разгадать ее отношения к себе. Раз-
') Впервые напечатана Б „Телескопе", 1836 г.
2) Впервые напечатана в .,Отеч. Записках", 1840 г.
1361
вязка повести такая же, как в „Антонине", незавершенная;
происходит любовное объяснение княжны и рассказчика,
непонятным образом прерванное. И рассказчик, сам ничего не
понимающий, говорит о происшествии: „Что же, наконец, все
это: судьба, игра случая, явление духа, или что-нибудь иное?
Я до сих пор еще не могу выйти из сомнений" (стр. 180).
В „Звезде" *) у рассказчика та же роль наблюдателя
чужой страсти, ему непонятной, недоумевающего, делящегося
с читателями своими впечатлениями и не дающего развязки
тех событий, о которых он повествовал. Он уехал из города,
где встретился с действующими лицами. „С тех пор, приба-
вляет он, я не встречал более Валериана и избегал случая
узнать, что случилось с Ксениею и с почтмейстером".
(Повести и рассказы, ч. I, стр. 224).
Не только конструкция лирической повести в целом, но
и отдельные ее компоненты у Кудрявцева предваряют манеру
Тургенева. У него главная тема — страсть — усложняется
второй—темой смерти. Как и у Тургенева, конец страсти