Ружемант
Шрифт:
Темно. Тусклый свет качающейся под потолком лампы. Сиротливые нары уже заняты какой-то завернутой в тряпье тушей. Везет же. Пихнули в камеру вместе с бомжом. Словно в былой и лихой юности.
Улыбнулся, начал прикидывать. Лизонька же говорила мне, что у нее есть кто-то в полиции. То ли сват, то ли брат, то ли седьмая вода на киселе. Если так, то что ей мешало позвонить одному из своих папиков? Тот козырнул и отозвался — вот я и очутился здесь.
Объяснение было лучше некуда. Если догадка в самом деле верна, то я все
Все хорошо, да только во весь этот бред не укладывалось зеркало. Конечно, наша добрососедская полиция готова разделать под орех любого так, что родная мама не узнает, но здесь уж совсем какая-то мистика.
Вместо смоляных волос — белые, почти что молочные патлы. Шрам на правой щеке, серые глаза. А мама говорила мне, что любит меня за зеленый цвет очей. Шутила, конечно же…
Я встал у решетчатой стены, прислонился к ней спиной, зажмурился, сунув руки в карманы. Поймал себя на мысли, что абсолютно не знаю, что делать дальше. Прощения просить не буду. Колотить по прутьям клети и требовать объяснений? Глупо и по-детски. Проводить ночь в обществе бездомных тоже не хотелось.
Ночка будет длинная, подсказывал мне здравый смысл. Знаешь, сколько сюда еще отребья напихают? Да и кто сказал, что ты здесь всего лишь на ночь?
Куча тряпья зашебуршилась, ворчливо заворочалась.
— Эй. — Меня окликнул женственный, но грубоватый голос.
Открыл один глаз и понял, что бред не закончился. Все только начиналось.
Косматые, не ведавшие расчески волосы, зеленая морда, игриво торчащие из-под нижней губы клыки. Зеленая кожа.
Можно было даже сказать, что в представшей передо мной особе было нечто по-своему симпатичное.
Я закатил глаза. Ну блеск! Меня запихнули в камеру вместе с массивной, едва ли не больше меня в плечах косплеершей. Так и подмывало спросить, откуда она будет: из мира боевого ремесла или затяжного вааагха? В любом случае все закончится мордобоем.
Хотя сиськи у нее ничего. Массивная, едва прикрытая тряпицами грудь стояла торчком.
— За что тебя, малой?
Я посмотрел на нее еще раз, но в желтых линзах, что стояли в глазах, не заметил и намека на враждебность. Ей просто было любопытно.
Выдохнул, запрокинув голову, натянул нечто похожее на улыбку. Будь с ней помягче, попросил меня внутренний доброхот.
— Не захотел раздавиться под поездом в потеху Вербицкому, возомнившему себя каким-то графом.
— Этому шмырьку? — Она качнула головой, нахмурилась. Толстяк ей, видать, тоже был не по нраву. — В морду ему плюнул?
— Руку заломил и пинка дал.
Орчанка присвистнула, оглядела меня еще раз.
— А с виду и не скажешь, что на такое способен. Уважаю. — Она кивнула мне, как давнему знакомому. — А меня за то, что на ногу в автобусе какому-то хмырю наступила. Велели молчать. Ты представь, а? Барон — и в автобусе. Кто узнает, так штаны обмочит! Ха!
Она хлопнула себя по коленям. Актриса бы из нее получилась отменная. Первобытная дикость играла не только в ее жилах, но в каждом жесте, в каждом движении.
Словно медведь, она вскочила, тут же заключила в объятия. Мой нос ткнулся в ее объемную, упругую, мягкую грудь. Острые точки сосков спешили кольнуть меня в плечи. И запах такой приятный, совершенно не ожидаешь от завернутой в тряпье великанши.
— Почти побратимы! Двух благородных оттаракали! За такое — знакомиться!
— Мф-ф-ф!
Говорить я не мог, только мычать. Великанша отпустила меня только тогда, когда я начал задыхаться. Протянула здоровенную, едва ли не больше моей ладонь.
— Васятка, — представилась она.
Орчанка Васятка…
Что дальше? Гном Григорий?
— Макс, — пожал ее мощную, крепкую длань. На ее фоне я казался почти что игрушечным. Такой и правда только в орчанок переодеваться.
— Ну-ну, пташки. — По прутьям камеры требовательно заколотили дубиной, я обернулся.
Пообещал себе в следующий раз никогда больше не шутить.
Всякого я в жизни видывал, но вот коренастого, бородатого карлика в полицейской форме не мог представить даже в самых отвязных фантазиях.
— Ты, что ли, Потапов? — Он кивнул мне. — Заканчивай поцелуйчики с этой дурындой и готовься на выход. Приехали к тебе.
— Оператор из «Скрытой камеры»?
— Шутить изволишь, да? За такими как ты, только Распорядитель Судебный приезжает, да и только…
Глава 2
В судебном распорядителе было под два метра роста. В узких комнатушках отделения он казался самым настоящим великаном.
Шинель, погоны, побрякушки медалей на груди. На столе лежала фуражка. Из-под длинных, по самые плечи, светлых волос торчали длинные накладные уши. Они были первым, что бросалось в глаза…
Что тут вообще происходит? Косплееры заполонили планету?
— Потапов Максим Алексеевич? — Он спросил сразу же, как только коротышка привел меня в кабинет.
Летеха готов был едва ли не прыгать перед ним на цыпочках, но эльф даже не смотрел в его сторону. Взгляд внимательных глаз был прикован только ко мне.
— Садитесь.
Он так и не дождался моего ответа, распахнул лежащую на столе красную папку. Казалось, великан передо мной был целиком и полностью отлит из официоза вперемешку с канцеляритом.
— Вынужден довести до вашего сведения, что вы смели поднять руку на дворянина.
— Он? — У летехи чуть волосы на голове не встали дыбом. Чего это он так разволновался? Сам же хотел писать на меня жалобу…
Эльф повел бровью, и лейтенант тотчас же заткнулся. Взял чашку и тут же ее поставил — тряслись руки.