Рядом
Шрифт:
— Ну само собой, — отпила из бокала ядерную смесь розового цвета ее подружка по школе, Марли, — капитан команды болельщиц и капитан футбольной команды… Как банально…
— Зато ты вся такая внезапная! — надулась притворно Энни, — мальчика-задрота какого-то полгода обхаживала…
— Этот задрот, между прочим, сейчас своей компанией владеет. И половиной Хьюстона, — небрежно ответила Марли.
— А ты-то тут при чем? — расхохоталась Энни, довольная, что смогла подловить подружку.
— Да больно
— Да! — Энни развернулась к Кэти, как акула, почуявшая свежую кровь, — только не ври, что Стиви у тебя первый, скромница ты наша!
Кэти чуть сильнее сжала в пальцах бокал с ядовито-розовой, как и вся окружающая обстановка, жидкостью.
Энни, при всей ее внешней безалаберности, была цепкой и хитрой стервотиной. И Кэти не особо любила. Поэтому за языком следить приходилось в любом состоянии.
— Ну… — Кэти нарочито неопределенно пожала плечами, — у меня был парень в колледже… Но так, ничего особенного. Я же всегда была увлечена учебой. Как-то не до отношений было. Стив — первый мой настоящий мужчина.
— Ску-ко-та! — припечатала Энни, — повезло моему братишке, в наше время найти практически девственницу, это уметь надо! Ну, а ты? — она развернулась к следующей жертве, пухленькой Мегги, коллеге Кэти по работе.
Кэти допила залпом коктейль и незаметно вышла в туалет.
Из зеркала на нее смотрела красивая, холеная девушка, с розовой фатой на голове, закрепленной шикарной диадемой. Со спокойным надменным лицом. Знающая себе цену.
Невеста.
Совсем не похожая на ту девочку, что смотрела на себя в зеркало гостиной их развалюхи на окраине Спринга.
Девочке, прикладывающей фату из занавески на мышиный хвостик и представляющей себя невестой Рика.
Тогда она казалась себе уродливой, глупой курицей. Думающей не о том, о чем надо. Уже несколько лет думающей не о том, о чем надо.
Когда она поймала себя на том, что залипает на Рика? На его гибкое худощавое тело, на его пухлые губы, черные глаза, взлохмаченную шевелюру? В колледже? А, может, в школе еще?
Он всегда был рядом, всегда на расстоянии взгляда.
Когда она стала смотреть на него по-другому?
Кэти не могла просчитать этот момент.
Просто однажды осознала, что оторваться не может. Он сидел в классе перед ней, что-то записывал, а Кэти смотрела на его длинные крепкие пальцы, на то, как он кончик ручки засовывает в рот, задумавшись, словно загипнотизированная.
А потом он резко обернулся и поймал ее взгляд. И не отпустил.
Кэти замерла, застыла просто, не в силах отвернуться.
Низ живота полыхнул сладким ужасом и… Предвкушением. Чего-то.
Прозвенел звонок, Рик поднялся, подошел к ней.
— Ты чего? Красная какая-то… Не заболела? — он аккуратно потрепал ее по плечу, — Кэти?
Она посмотрела на его руку на своем плече, перевела взгляд на немного встревоженное серьезное лицо. И внезапно разозлилась.
— Отвали! — скинула его ладонь, собрала вещи и убежала.
И потом долго смотрела на свое отражение в зеркале школьного туалета. Недоумевая, кто эта ненормальная, что сейчас пялится на нее безумными огромными глазами.
С того момента Кэти начала избегать Рика. Не смотрела на него, не разговаривала, перестала сидеть с ним рядом в школьном автобусе.
Рик поначалу пытался поговорить, выяснить, что случилось, но Кэти только огрызалась, посылала его далеко и убегала.
А по ночам видела его во сне. Темные хитрые глаза и взлохмаченные волосы. И свои тонкие пальцы, запутавшиеся в черных кудрях.
Рик не стал за ней долго бегать. Был конец учебного года, последнего в старшей школе.
На лето родители отправили Кэти к тетке в Орландо. Кэти отдохнула, загорела, успокоилась.
Посмотрела, как живут нормальные люди. В нормальных домах, а не развалюхах, полученных в качестве отступных за травму на производстве. Зарабатывают нормальные деньги, а не существуют на пособие по инвалидности.
Учат детей в нормальных школах. Ездят на нормальных машинах.
Возвращение было болезненным. Кэти огляделась вокруг и выпала в осадок. И поняла, чего на самом деле хочет от жизни.
Вот только Рик, невероятно выросший за лето, раздавшийся в плечах, ставший каким-то невозможно притягательным, опасно-сексуальным, в ее картину мира не вписывался.
Он, судя по произошедшим изменениям, тоже не терявший зря времени этим летом, приезжал теперь уже в колледж на потрепанном, но очень брутальном байке, и один только звук урчащего мощно мотора заставлял нервно поджимать пальцы всех девочек от семи до тридцати семи. А, может, и старше. Но те умели это скрывать.
Вокруг Рика теперь постоянно кто-то крутился, кто-то кокетничал, кто-то пускал слюни.
Кэти, впервые столкнувшись с ним на колледжной стоянке, замерла на мгновение. Попятилась, не отрывая взгляда, судорожно сжав учебники.
Отвернулась, спряталась за отросшими за лето ниже лопаток волосами, рванула мимо, к порогу.
— Привет, Кэт.
Каким образом он вдруг оказался на ее пути?
Кэти вздрогнула, чуть не уронив книги, уперлась носом прямо в пропахшую бензином и табаком футболку.
Медленно подняла глаза.
И задохнулась.
Она думала, что все прошло. И теперь мучительно переживала разочарование от открытия.
Ничего не прошло. Вообще ничего. Только сильнее стало. Только жестче.