Рыбы Подмосковья
Шрифт:
В 1936 г. биолог Московского университета В. М. Модестов исследовал ихтиофауну среднего течения Москвы-реки (в Звенигородском районе) с целью выяснения степени промыслового использования рыб и возможностей организации добычи рыбы местными колхозами. Среди 24 видов рыб (щука, плотва, голавль, язь, елец, жерех, лещ, уклея, верховка, гольян, пескарь, линь, судак, карась, красноперка, подуст, голец, щиповка, сом, палим, судак, окунь, ерш и подкаменщик), отмеченных на 10-километровом участке реки, промысловое значение имели подуст, щука, голавль, плотва и окунь. Самым многочисленным из них был подуст, на долю которого приходилось 50 % всех уловов, производимых местными колхозами и другими организациями. Оценивая рыбные ресурсы Москвы-реки на основании проведенных им исследований, В. М. Модестов писал: «На гектар площади реки выходит 0,2 ц пойманной рыбы. Это не считая ежедневной неорганизованной рыбной ловли разными „любителями“, а также различными московскими организациями, которые довольно часто увозят в Москву целые грузовики свежепойманного неводом подуста» (Модестов, 1939, с. 102).
Фауна рыб Москвы-реки сохранила значительное видовое разнообразие до наших дней. Естественно, и в соотношении видов, и особенно в их абсолютной численности на протяжении XX в. постоянно происходили определенные изменения, обусловленные антропогенными факторами. Но об этом будет сказано в следующих разделах книги.
По сравнению с рыболовством, о котором до сих пор шла речь, рыбоводство, или искусственное разведение рыб, имеет весьма короткую историю. В проблеме воспроизводства запасов рыб в России в течение долгого времени основное внимание уделялось мероприятиям, направленным на регулирование промысла и охрану рыб на нерестилищах, особенно в период размножения. Как известно, первый закон об охране рыбных запасов был издан еще при Петре I в 1703 г. Роль же рыбоводства была невелика, и в целом эта отрасль не имела существенного практического значения.
Собственно рыбоводству предшествовала деятельность человека, связанная с простым переселением из рек и озер в пруды тех или других рыб с целью их выращивания. Известно, например, что два с половиной столетия тому назад в Москву неоднократно привозили живых осетров и стерлядей, которых выпускали для выращивания в пруды. Так, до 1733 г. в московские пруды на Пресне было выпущено несколько осетров, а затем — множество стерляди (в 1733 г. — 17,4 тыс., а в 1734 — 30,9 тыс. особей). Когда впоследствии проводили отлов, то оказалось, что почти все осетры погибли, а стерлядь большей частью сохранилась.
Многие пруды, расположенные в столице и Подмосковье, в имениях помещиков и во владениях монастырей, заселялись разными промысловыми рыбами, обычно сазаном, карпом, лещом, судаком, стерлядью и другими, которых завозили из разных водоемов. Еще в конце прошлого столетия в столице карпы, например, водились в прудах Ходынском, Мещанском, Николо-Угрешского монастыря и в прудах сада графини Толстой.
Основы прудового рыбоводства в России были заложены в XVIII в. Талантливый русский самоучка А. Т. Болотов впервые разработал принципы разведения и выращивания карпа в средней полосе Центральной России и применил их на практике у себя на родине в Тульской губернии. Успехи А. Т. Болотова в разведении карпа способствовали распространению карповодства в России. Опыт А. Т. Болотова переняли многие его земляки, которые также стали разводить и выращивать карпа в прудах. Их успехи в этом деле были столь значительными, что выращиваемой рыбы хватало не только для местного потребления, но и для вывоза в Москву и Петербург.
Начало искусственному разведению рыбы в России положено В. П. Врасским — известным ученым-ихтиологом, автором «сухого», или русского, способа оплодотворения икры. Открытый и примененный им на практике способ оплодотворения икры дал толчок развитию классического рыбоводства, основанного на искусственном оплодотворении и инкубации икры, подращивании личинок и мальков с последующим их выпуском в водоемы.
В 1854 г. В. П. Врасский успешно провел первый опыт по искусственному оплодотворению икры форели, а уже в следующем 1855 г. в селе Никольском Демянского уезда Новгородской губернии на р. Пестовке построил первый в России рыбоводный завод. Регулярные рыбоводные работы на этом заводе начались в 1860 г. Здесь занимались разведением не только форели, но и других видов — сигов, лосося.
Продукция Никольского рыбоводного завода — развивающаяся икра, личинки и мальки — в те времена способствовала развитию прудовых хозяйств, находящихся во владении частных лиц. В качество примера можно рассмотреть одно из подмосковных имений — с. Отрада, находившееся в Серпуховском уезде Московской губернии.
На территории этого имения, принадлежавшего графу Орлову-Давыдову, еще в 1770 г. были выкопаны несколько прудов. Из находившегося неподалеку родника пруды постоянно пополнялись свежей водой, поступавшей самотеком по желобам, выложенным мелкими камнями. Каждый пруд имел небольшую плотину со шлюзом, посредством которых излишки воды сбрасывались в канал, а из него — в протекавшую поблизости р. Лопасню.
Первоначально в пруды графского имения были посажены местные рыбы, водившиеся в бассейне Лопасни. Очевидно, «хозяйкой» одного из заселенных речной рыбой прудов стала щука, поскольку этот пруд долгие годы сохранял название Щучьего. В другие пруды выпустили карпов, сазанов, судаков и стерлядей. В условиях пруда стерлядь размножаться, конечно, не могла. Она здесь только выращивалась, а по мере вылова пополнялась за счет молодых особей, которых вылавливали в Оке. Остальные рыбы — карп, сазан, судак — хорошо прижились в прудах и давали потомство.
В таком виде пруды существовали целое столетие. Лишь в 1875 г. в них впервые были завезены новые обитатели — форель и сиг из Никольского рыбоводного завода.
Прежде чем доставлять этих рыб, владелец имения Отрада послал на Никольский рыбоводный завод двух служащих своей конторы, которые на протяжении нескольких месяцев под руководством директора рыбоводного завода обучались всем необходимым приемам и методам рыборазведения.
В имение Отрада форель была привезена в виде оплодотворенной развивающейся икры, а сиг — личинками, недавно вылупившимися из икры.
В подвальном помещении главного дома имения была устроена аквариальная, где размещались сосуды для инкубации икры и подращивания личинок. Инкубируемая в сосудах икра форели постоянно омывалась свежей родниковой водой. Личинок сига, так же как и появившихся на свет личинок форели, выкармливали дафниями. Когда они превращались в жизнестойких мальков, их выпускали в пруды, где они быстро росли.
Иногда случалось, что взрослая форель вместе со сбрасываемой из пруда водой попадала в р. Лопасню. Здесь она «дичала» и, по-видимому, находила места для икрометания, так как не только крупные особи, но и ее молодь изредка попадали в повода, верши и на удочки рыболовов, промышлявших в этой реке.
Прудовая форель также давала потомство. Ее размножение здесь происходило следующим образом. Поздней осенью половозрелые самцы и самки устремлялись из пруда навстречу потоку воды, идущей из родника по желобам. Самки выметывали икру среди гальки и мелких камешков, устилавших дно этих желобов. Поскольку родниковая вода в этих искусственных протоках никогда не замерзала, икра форели в течение зимы благополучно развивалась и из нее вылуплялись личинки, которые сносились течением воды в пруд.
Несмотря на размножение прудовой форели, в 1883 г. в имение Отрада были вновь завезены из Никольского рыбоводного завода форель и сиг. По теперь утке оба вида — икрой (15 тыс. икринок форели и столько же икринок сига). Опыт разведения рыбы не прошел даром. Инкубация икры завершилась успешно, и почти из всей привезенной из рыбоводного завода икры вывелись личинки. Первое время их содержали в аквариумах и кормили дафниями, а затем уже окрепших и подросших мальков выпускали в пруды.