Рыцарь-чародей
Шрифт:
– Можешь остаться, коли хочешь.
– Справедливое решение. – Теперь настала очередь Мани ухмыльнуться. – Значит, вы его рабыня, юная женщина? Мне послышалось, вы именно так сказали.
– Да.
– А я – его кот. Гораздо более высокая должность.
Я сделал знак Ури:
– Анс сейчас выйдет из-за поворота. Поэтому, если только тебе действительно наплевать, увидит он тебя или нет…
Она соскользнула с жеребца и встала у него под головой.
– Баки отправилась в Эльфрис, вернуть на место инструменты, а я пришла сообщить вам, что ваш пес свободен.
– Он вернется ко мне?
– И никакой благодарности за тяжелый труд, проделанный нами? Я предупреждала Баки, что вы неблагодарны.
– Я благодарен, страшно благодарен. Но я собирался выразить свою признательность вам обеим, а сейчас у нас нет времени.
– Я побегу назад и брошусь Ансу под ноги, чтобы он споткнулся и упал, – предложил Мани.
Ури насмешливо улыбнулась.
– Да он же ничего не видит в двух шагах перед собой. Вы только посмотрите на него.
Я посмотрел, и он действительно сгибался под ношей чуть не до самой земли.
– Я надену седло обратно на коня, когда он доберется сюда.
– По крайней мере, он настоящий человек. Как я – настоящий эльф.
Мани презрительно мурлыкнул.
– Но ваш пес не похож на простую собаку, господин. И ваш кот не похож на настоящего кота.
– Гильфа отдали мне бодаханы, – сказал я. – Он говорит, что попал к ним еще щенком и они его вырастили.
– Но имели ли они право отдавать пса вам, словно свою собственность? Они боятся холодного железа.
До нас долетел голос Анса, ковылявшего по Военной дороге в сотне шагов от нас:
– Хозяин! Сэр Эйбел! Подождите меня!
Глава 60
ЧТО ВЫ ВИДЕЛИ?
Он еле слышно выговаривал слова, поскольку страшно запыхался, и мне пришло в голову, что, возможно, он звал меня так целый час или больше, а я не слышал.
– Я жду! – крикнул я. – И мы наденем седло на коня, когда ты подойдешь.
Я огляделся по сторонам в поисках Ури.
– Она смылась, – сказал Мани. – Но я не удивлюсь, если она прячется где-то поблизости и следит за нами.
– Я хотел спросить у нее, вернется ли Гильф ко мне, – объяснил я. – На самом деле я спросил, только она не ответила.
– Я могу ответить, – заявил Мани. – Спросите меня.
– Не можешь… – Я снова взглянул на дорогу, но увидел там одного лишь Анса. – Ладно, спрошу. Гильф вернется ко мне?
– Конечно нет. Знаю, вы не примете мои слова всерьез, но он не вернется.
Я молча смотрел на кота.
– Вы хотите спросить, откуда я знаю, – продолжал Мани. – Оттуда же, откуда следовало бы знать вам. Просто я хорошо знаю вашего пса. Явно лучше, чем вы. Вы отправили его на поиски вашего слуги Поука?
– Да. Ты присутствовал при этом.
– И сэр Гарваон тоже – поэтому вы двое не разговаривали. Но если вы послали вашего пса разыскивать Поука, он будет искать Поука, покуда вы не прикажете прекратить поиски. Или покуда он не потеряет след окончательно и не будет вынужден притащиться обратно, чтобы доложить о своей неудаче.
Тут наконец к нам подошел Анс. Я взял у него седло, надел на хромого жеребца и сел верхом. Пока я затягивал подпругу, Мани запрыгнул на луку седла.
– Тебе нужно отдохнуть, – сказал я Ансу. – Я собираюсь присоединиться к лорду Билу, леди Идн и сэру Гарваону в ущелье. Потом мы спустимся обратно вниз.
Анс упрямо помотал головой.
– Мое место с вами, сэр Эйбел. Я поднажму.
– Как знаешь, – сказал я и легко ударил коня пятками по бокам.
Он пустился прихрамывающей рысью, и когда Анс остался далеко позади, я сказал:
– Наверное, ты считаешь меня мерзавцем.
– Положим, он действительно калека, – согласился Мани, – но у меня есть непреложное правило. Никогда не жалеть птиц, мышей или белок. А также мужчин, женщин и детей, за исключением нескольких близких друзей.
– Я обращаюсь с ним так сурово именно потому, что он калека, – объяснил я. – Он мог бы остаться жить со своей матерью, не особо утруждая себя работой или вовсе не утруждая, а после смерти матери опеку над ним взял бы старший брат. Но именно поэтому Анс и ушел из дома.
– Мне знакомо такое чувство, – сказал Мани. – Время от времени тебе хочется уйти подальше в лес и поохотиться самостоятельно.
– Точно. – Мы уже подъехали к самому ущелью, и я перевел жеребца на шаг. – Анс хочет быть полезным – выполнять настоящую работу, обливаться потом, напрягать силы и делить со своим господином все радости и беды.
Мани хранил молчание.
– Я своими собственными стараниями стал рыцарем. Это немалое достижение для простого паренька, рано потерявшего родителей. Анс боится, что вообще не найдет достойного места в жизни. Я пытаюсь показать, что у него оно есть, что кто-то с благодарностью принимает его услуги, и вовсе не из жалости.
– Сюда, сэр Эйбел! – крикнул слуга Била. – Его светлость ждет вас.
Я легонько хлестнул поводьями по холке своего хромого жеребца, который неохотно пробирался между камнями.
– Вы обращались ко мне, прежде чем я окликнул вас, сэр Эйбел? Если да, то я не расслышал ваших слов. Я приношу вам нижайшие извинения, сэр Эйбел.
– Нет. Я разговаривал со своим котом. Тебе не за что извиняться.
– Благодарю вас, сэр Эйбел. Вы очень добры. Они там, сэр Эйбел, за ручьем.
Я кивнул.
– Насколько я понимаю, его светлость не пожелал расположиться на привал на месте, где устраивал стоянку Поук.
– Кто-кто, простите?
– Поук – он мой слуга. – Мне пришлось легонько пришпорить своего белого жеребца. – Он останавливался здесь, чтобы дождаться меня.