Рыцарь из рода драконов
Шрифт:
– Я знаю, что делаю, - и вновь, чтобы ответить, Артуру не пришлось лгать.
– Что ж, рад слышать... И вот еще что, герцог. Вы вернетесь из этой вылазки, причем живым. Только попробуйте погибнуть... Я лишу тогда вас всех ваших земель и титулов.
– Не советую вам этого делать, сэр - ведь тогда мои проклятия достигнут вас даже из самой глубокой преисподней.
– Артур расхохотался.
– Можешь не сомневаться, я вернусь. Я ведь буду совершенно несчастен, если не смогу напиться вусмерть на твоей коронации.
Они обменялись улыбками - скорее вымученными, чем полными настоящего веселья. Настоящее веселье едва ли было уместно в этом зале. После всего, что было сказано, после всего, что предстояло сделать, и
Потом Гайвен сказал:
– Иди. И даже не вздумай... не смей проиграть.
– И в мыслях не держал подобной глупости. Стал бы я уходить, если б считал, что дело безнадежно. Можешь не беспокоиться, я не проиграю. Мой король.
На то, чтобы отобрать нужных воинов, много времени не потребовалось. Айтверн решил взять с собой солдат из собственной гвардии, служивших еще его отцу. Хорошо себя зарекомендовавшие люди, вдобавок знакомые с детства. Такие не предадут. С многими из них он частенько сходился в тренировочных поединках, когда учился владеть клинком. Однако приятно же это, когда есть кому довериться. Сразу становится так легко на душе.
Приказав воинам дожидаться его в одном из внутренних дворов, Артур поговорил с Тарвелом и Рейсвортом, сообщив им место, где находится дверь на Дорогу, комнату цитадели, в которую Дорога приводит, и то, как управиться с дверьми на входе и выходе. Затем он отправился в апартаменты, которые сейчас занимал. Перед тем, как выходить, требовалось уладить кое-какие дела. Никуда от них не денешься, от этих дел. Придя в роскошно меблированные, немного душные комнаты, предназначавшиеся для приема высоких гостей, он распахнул все окна, а потом отыскал бумагу, перья и чернила. И принялся писать. Первое письмо, сочиненное Артуром, предназначалось графу Рейсворту. В нем Артур подтверждал, что сэр Роальд является на текущий момент первым в череде законных наследников титула Малерионских герцогов, и выражал надежду, что в случае смерти своего сюзерена сэр Роальд достойно проявит себя в роли нового повелителя Запада. Он призывал сэра Роальда и впредь хранить верность дому Ретвальдов, не вступая ни в какие сношения с вражеской стороной. В последнем увещевании не было особой нужды. Как бы дурно дядя не относился к Гайвену, под руку Гледерика он не перейдет, ведь Гледерик убил Раймонда, а если он убьет еще и Артура... Нет, на этот счет можно оставаться спокойным. В общем, Артур повторил все то, что и так перед этим уже говорил дяде, желая просто закрепить эффект - всегда лучше немного перестараться. Во втором письме Артур обращался к Гайвену Ретвальду с прошением в случае его, Артура, пленения или смерти утвердить герцога Тарвела в полномочиях маршала Иберлена.
Третье письмо предназначалось некой Элизабет Грейс.
С Эльзой, конечно, оно выходило сложнее всего. Айтверн от души радовался, что ему не придется лично разговаривать с ней перед уходом, он ведь и не представлял, как бы выдержал такой разговор. Нет, вряд ли бардесса стала бы причитать, заламывать руки и призывать его остаться. К счастью, она была слеплена из иного теста. В отличие от некоторых мужчин. Но все равно, не хотелось изводить себя непростой беседой. Расставания всегда утомительная вещь. Эльза остановилась в гостинице, Артур пообещал навестить ее вечером, если не помешают дела. Что же, дела помешали. Бывает.
Он быстренько пробежался по своим ощущениям, стараясь привести их хоть в какой-то порядок. Получилось не то чтобы совсем хорошо. Артур до сих пор не мог сказать себе, какова же природа чувств, испытываемых им к этой девушке. Нет, ему было хорошо с Эльзой, очень хорошо. Ему нравилось смотреть на нее, на эту ее немного холодноватую красоту, и покрывать ее лицо поцелуями, и видеть, как она усмехается, насмешливо, немного кривовато, с осознанием некого легкого превосходства, и слушать ее язвительные реплики, на ходу выдавать не менее язвительные ответы, а потом молчать, закрыв глаза, когда она спала, положив голову ему на плечо, и... И что? К чему это все? Это и есть та самая куртуазная любовь, от которой у трубадуров хрипнут голоса? Да вроде не похоже. Куртуазную, вернее не совсем куртуазную, скорее уж смахивающую на смертный грех, любовь Артур успел испытать совсем недавно по отношению к сестре, и не мог сказать, что жаждет повторения опыта. В одном уж точно он был благодарен госпоже Грейс. Если бы не она, он бы уже свихнулся, думая об Айне. Воистину верно говорят в народе, что клин следует выбивать другим клином.
Артур перебирал все вышеуказанные мысли, скусывая кончик пера, покуда корпел над тем самым злосчастным третьим письмом. При этом он еще умудрился оставить на дорогой бумаге несколько клякс. Ну что тут поделаешь, писать у него всегда выходило хуже, нежели фехтовать. Когда-то приставленный к молодому Айтверну учитель очень ругался по этому поводу, а временами и вовсе брался за розги. Артур тогда сожалел, что не может убить мерзавца... Он вздохнул и продолжил скрипеть пером, выдавливая из себя церемонные и от того несколько неуклюжие фразы. Наконец послание было закончено. Айтверн перечитал его - а потом сжег в камине. И долго сидел на полу, бесцельно пялясь на остывающие угли.
За этим занятием его и застала Эльза.
– И чем этот тут занимается милорд маршал?
– Артур каким-то чудом умудрился не вздрогнуть, услышав от дверей знакомый голос.
– Вы, герцог, так выглядите, словно пытаетесь решить задачу по арифметике. Уверена, для вас это непросто.
– Я размышляю о судьбах страны, - буркнул Артур, не поднимая головы.
– Это не такое уж и легкое дельце, посложнее всякой арифметики. Как это тебя пропустила стража, скажи на милость?
– Легко пропустила. Я просто сказала им правду.
– Правда - клинок, выкованный из тумана, сударыня. Какого рода была изреченная вами правда?
– Знаешь, тебе не маршалом надо быть, а допросы устраивать в Веселой Башне, любого узника достанешь. Я - менестрель при особе герцога Айтверна, и мне, понимаешь, ну просто вот судьбой предначертано пребывать поблизости от этого самого герцога, чтобы видеть, как помянутый герцог запечатлевает себя на полотне истории... Боже, что я за бред несу... ну и чтобы увековечить твои деяния в песнях. Удовлетворен?
– В какой-то степени - да.
– Ну и то хлеб.
Эльза прошествовала к окну и опустилась в стоящее рядом с ним глубокое низкое кресло. Поджала под себя ноги. Сегодня на девушке вместо обычно носимой ею дорожной одежды было надето зеленое платье из плотной ткани, закрывающее плечи, с широкими рукавами и длинным подолом. Волосы, правда, были стянуты в хвост, что не вполне соответствовало правилам этикета, но даже так бардесса сейчас больше всего походила не на колесящую по трактам бродягу, а на воспитанную девицу из благопристойной семьи. Артур вспомнил, что и понятия не имеет, а кто, собственно, Эльза такая и откуда родом. Даже и спросить у нее не додумался. Зря, пожалуй. В голове у него вдруг заскреблась какая-то смутная мысль, но Артуру не удалось ухватить эту мысль с первого раза.
– Что еще?
– нахмурилась госпожа Грейс, поймав его изучающий взгляд.
– У меня рожки на голове выросли?
– Ни в коем случае, сударыня, - учтиво склонил голову Айтверн, - я лишь восхищаюсь вашей красотой. К слову сказать, я и не ожидал, что подобная оказия выпадет мне в столь скором времени. Мы же договаривались встретиться вечером, а никак не днем.
– Договаривались, - в свою очередь кивнула Эльза, - да у меня, знаешь, как-то терпения не хватило ждать до вечера... Представляешь, какая в этой гостинице скука смертная? Ни одной живой души, кроме владельца со слугами, да и те мертвецки пьяны. Словом ни с кем не перемолвишься. Заканчивали бы вы эту свою войну, совсем народ распугали.