Рыцарь королевы
Шрифт:
Наверное, это говорит в мою пользу, хе-хе.
Я встала, держась за позолоченные столбики. Зеркало - большое, притащенное Аленом из моего мира и освещённое Святым Престолом (после хорошего возлияния на пиру) отразило всклоченную, помятую каракатицу.
Та-а-ак…
За дверью раздался взрыв смеха, окончательно испортивший мне настроение.
Я решила, что это должно быть взаимным, и рывком распахнула дверь.
– Ваше Величество, - зашелестели придворные склочницы, приседая и склоняя головы, - королева… миледи…
Задрали!
–
– Кто приведёт меня в подобающий вид?
Девицы захлопали ресницами, изучая “каракатицу”.
– Ваше Величество…
Нет бы броситься с приказом слугам, чтобы воду притащили. Королеве это, к сожалению, не по чину, а то я бы с удовольствием. Ну а фрейлинам Эдвард платит, если не ошибаюсь, по восемьсот ливров - очень неплохая по местным меркам сумма. И что? Они день-деньской сидят у моей спальни, жрут конфеты, крутят хвостом перед королём (а если не удаётся перед королём, то перед его лордами) и читают эротическую литературу, то есть местное порно.
Что б мне так жить!
– Бегом!
– не выдержало Величество.
– Кто-нибудь сделает мне ванну, наконец?
Расселись тут, дармоедки…
– Ваше Величество, - снова присела в поклоне старшая статс-дама.
– Позвольте вам напомнить, что вы вчера уже мылись…
– Королева. Отдала. Приказ, - отчеканила я.
– Ещё одно слово поперёк, и я зову на помощь не вас, а Проклятых. Угадайте, какой приказ я им отдам.
Щас устрою вам порно в демонском исполнении, извращенки ненасытные, ух, я б вас всех…
Так-так-так, Катя, держи себя в руках, что с тобой? Давай-ка успокойся, сделай постную мину, покер-фэйс на них действует лучше, чем твои крики, ты же знаешь.
У-у-уф, да что, правда, со мной сегодня?
В общем, отношения с фрейлинами у меня закономерно не складываются. Шить я не умею (и не хочу), дрыхну, по их мнению, сутками (а что ещё я могу делать две недели, закрываясь в спальне одна?), привечаю Алена (разврат!) и грублю напропалую, когда мне напоминают, что “вчера вы уже мылись”.
Подумать только - когда-то я завидовала Джоан, у которой были фрейлины. Да с этой оравой фиг справишься! Паясничают, фривольничают, меня за глаза обсуждают.
Так что да, подруг у меня здесь нет.
И никогда не будет: все азвонские дамы так и не могут мне простить, что я - безродная выскочка - вышла замуж за их великолепного короля-Сальвадо.
Ну и чёрт с ними.
Когда солнце село окончательно, я, наконец, была готова “выйти в люди”, а заодно и узнала, что король действительно вернулся с охоты. Отлично.
Вообще-то в покои короля королева доступ, как это и странно, не имеет. Вот наоборот - пожалуйста. А королеве - нельзя. Меня должны официально представить, я должна официально попросить и получить разрешение - и то, если король не отдыхает в спальне, а находится либо в кабинете, ли в приёмной гостиной, у которой толпится орава придворных, жаждущих аудиенции. К слову, у моей гостиной они тоже толпятся. Причём, зачастую одни и те же. Как только поспевают? Все они меня ненавидят, но почтение засвидетельствовать готовы и прошение оставить - тоже. Ибо я имею влияние на короля, и неважно, что безродная и выскочка.
А ещё я - Святая и якшаюсь с метаморфом. И, как ни странно, это даёт мне доступ хоть на военные советы. Кто рискнёт остановить любимицу Святого Престола и подругу самого могущественного в Азвонии колдуна? Только смертник.
Так что я, не слушая бегущих рядом лакеев, пажей и церемониймейстера, вваливалась в королевские апартаменты, кивнула припозднившимся лордам, полюбовалась на их шляпы с фазаньими перьями и, не останавливаясь, прошла по деревянной галерее к личным комнатам Эда. Проклятые меня, как обычно, пропустили, но вот звуки, доносившиеся из комнаты, заставили удивлённо замереть на пороге.
Эдвард, судя по тону, что-то рассерженно просил кого-то сделать. Судя по тому, что делал он это терпеливо - собеседником была женщина.
Ну-ну. Я сделала шаг вперёд и снова застыла: уж больно картина была… приятная. Эдвард, полулёжа на софе, обитой пурпурным дамастом. Точнее, зажатый в угол Эдвард. И нависшая над ним дамочка из моих же фрейлин - новенькая, графиня чего-то там де как-то там.
Расшнурованное блио и вывалившуюся грудь графини я оценила. Как и раскрасневшегося, рассерженного Эда, которому, конечно, его чёртово воспитание снова не позволяло послать дамочку к дьяволу. Нет, она же леди, а уронить достоинство леди здесь - бесчестие для джентльмена, и вдвойне бесчестие для короля, если он не может вежливо объяснить настойчивой даме, что её не хотят.
Честно говоря, первым порывом было тихонечко постоять и посмотреть, чем этот спектакль закончится. И не то чтобы я впервые это видела, и не то чтобы они занимались чем-то совсем уж непристойно-интересным…
Однако успокоившееся было раздражение всколыхнулось с новой силой. Так что пока раскрасневшийся, встрёпанный Эд вжимался в угол софы, отползая от дамочки, и поставленным “королевским” голосом пытался заставить её уйти, а фрейлина наседала, я стояла в дверях, аки бык на корриде, и, фигурально выражаясь, рыла копытами пол.
А, когда дамочка, воркуя в тон Эду (но куда более приятно), дёрнулась к нему, в надежде на неожиданный поцелуй, я не выдержала.
Кричала графиня громко - когда я схватила её за волосы. Хрипела - тоже, когда я второй рукой уцепилась за её чётки, они натянулись и чуть не сломали бедняжке шею.
Когда Эдвард опомнился, я уже выпихнула её - с обнажённой грудью и расстёгнутым блио - за дверь, протащила в гостиную и бросила лордам. Ну а что, хотела мужского внимания? Пусть получает.