Рыцари Белой мечты. Трилогия
Шрифт:
В октябре 1904 г Манасевич-Мануйлов был вновь командирован в Париж с заданием "организовать разведочное бюро в Вене и Париже по наблюдению за действиями японцев" и по разработке грузинского революционера-эмигранта Г. Г. Деканози, подозреваемого в шпионаже в пользу Японии. Русским военным атташе во Франции, Италии и Австрии предписывалось оказывать ему "возможное содействие и помощь". По мнению современного исследователя, "речь, таким образом, шла о развертывании самостоятельного агентурного наблюдения за японскими дипломатами в Западной Европе, что, однако, не означало прекращения сотрудничества Департамента полиции с французскими специальными службами. Необходимость учреждения новой агентуры была вызвана еще и тем обстоятельством, что действовавшая в Западной Европе заграничная агентура Департамента полиции многие годы наблюдала за русской революционной эмиграцией, и осуществление "военных разведок", по признанию ее заведующего, было для него делом совершенно "необычным"… Выбор Мануйлова для этой цели объяснялся его опытом работы во Франции, а главное — успехами возглавлявшегося им Отделения по розыску о международном шпионстве. Уже в сентябре 1904 г. он… был неофициально признан "заведующим японскими делами" департамента".
В Париже Манасевич-Мануйлов (при содействии дружественных француских спецслужб, предоставивших ему возможность использовать своих агентов, ранее завербованных в японских миссиях, а также с помощью привлеченных им самим к сотрудничеству новых источников информации) смог получить доступ к переписке послов Японии во Франции, Англии и Голландии с министром иностранных дел, донесениям в Токио военных и морских атташе из Парижа и Берлина, документам японских консульств в Амстердаме и Марселе. К лету 1905 г. "агентура" Мануйлова, состоявшая из 10 французов, давала информацию о
Наблюдая за грузинским эмигрантом Деканози, Манасевич-Мануйлов "вышел" на японского разведчика, бывшего военного атташе в Петербурге М. Акаси и установил его связи с русскими либералами (в частности, кадетами; восклицания членов "Союза меча и орала" из "12 стульев": "Кадеты Финляндию продали, у японцев деньги брали…" ближе к действительности, чем кажется читателям) и эсерами.
Служебные успехи Манасевича-Мануйлова были вознаграждены орденом Св. Владимира IV степени. В то же время новое руководство Департамента полиции не согласилось с его предложениями об учреждении "наблюдения" в важнейших западноевропейских портовых городах, (поддержанными послом в Париже А. И. Нелидовым. 28 июля 1905 г. Ивану Федоровичу было приказано вообще "ликвидировать дела по возложенным на него поручениям" и вернуться в Россию. В итоге после назначения генерала Д.Ф. Трепова товарищем министра внутренних дел и П.И. Рачковского — заведующим политической частью Департамента полиции Манасевич-Мануйлов был освобожден от своих обязанностей и откомандирован в распоряжение председателя Совета министров графа С.Ю. Витте. 1 сентября 1906 г. он был уволен в отставку, после чего занимался журналистикой в "Новом времени" и "Вечернем времени".
Затем карьера пошла на спад и даже 21 января 1910 г. по распоряжению товарища министра внутренних дел и командира Отдельного корпуса жандармов генерала П.Г. Курлова у Манасевича-Мануйлова был произведен обыск в виду поступивших сведений о его контактах с В.Л. Бурцевым и продаже ему секретных документов Департамента полиции, но обыск оказался безрезультатным и дальнейших последствий не имел.
В 1915 г. Манасевич-Мануйлов был личным информатором товарища министра внутренних дел С.П.Белецкого, осведомителем следственной комиссии генерала Н.С. Батюшина и одним из близких к Распутину людей. В конце того же года был причислен к Министерству внутренних дел, а после назначения в январе 1916 г. Б.В. Штюрмера Председателем Совета министров откомандирован в его распоряжение. Карьера его дала трещину после отставки Штюрмера (который планировал назначить Манасевича-Мануйлова заведующим Заграничной агентурой Департамента полиции). Но вместо Парижа осенью 1916 года Иван Федорович попал в тюрьму. Петроградским окружным судом 13–18 февраля 1917 г. по обвинению в шантаже товарища директора Московского соединенного банка И. Хвостова Манасевич был признан виновным в мошенничестве и приговорен к лишению всех особых прав и преимуществ и к заключению на 1,5 года, но уже 27 февраля 1917 г. был в числе прочих заключенных освобожден "революционерами Февраля" из Литовского замка (в котором уже начался пожар).
Не приняв Октябрьскую революцию, Иван Федорович в 1918 году пытался бежать с документами на имя иностранного гражданина за границу, но на финляндской границе был опознан одним из членов пограничной комиссии и арестован. Точку в биографии журналиста, религиоведа, контрразведчика и авантюриста поставила ВЧК, вынесшая ему расстрельный приговор в том же 1918-м. 7)
Использованы материалы кн.: В.Абрамов. Евреи в КГБ. Палачи и жертвы. М., Яуза — Эксмо, 2005.
МануйловАлександр Апполонович(22 марта 1861, Одесса- 20 июля 1929, Москва). Из дворян. Окончил в 1883 юрид. ф-т Новороссийского ун-та (Одесса). В 1885 уехал в Германию и 2 года слушал лекции в Берлине и Гейдельберге. В кон. 90-х гг. ездил в Англию и Ирландию для изучения агр. отношений. С этого же времени примыкал к либеральному народничеству. С 1885 преподавал полит, экономию в Моск. ун-те: ректора, в 1905-08 проректор, с 1908 ректор. Чп. Гос. совета от АН и ун-тов (1906-11). Чл. партии кадетов и её ЦК с 1905. Проект агр. реформы Мануйлов лег в основу агр. программы кадетов. Был ред. "Рус. Ведомостей". В 1911 подал в отставку с поста ректора. В своём заявлении об отставке писал, что поскольку полицейская власть распоряжается в ун-те самостоятельно, ректор в таких условиях является бесполезным: получил широкую известность в связи с этим. Вместе с Мануйловым в отставку ушли св. 30 ведущих профессоров, в т. ч. П.Н. Лебедев, В.П. Сербский. В.И. Вернадский, М.М. Хвостов, СА Чаплыгин, К.А. Тимирязев. С 1914 пред. Экон. совета Всерос. союза городов. Во время подготовки Прогрессивным блоком в 1915-16 "пр-ва обществ, доверия" взамен царского пр-ва в одном из вариантов предполагался министром нар. просвещения.
После Февр. рев-ции 1917 Мануйлов вошёл в первый состав Врем. пр-ва в качестве мин. нар. просвещения (ушёл в отставку в июле). Забота о скорейшем возобновлении занятий проявилась в его первом циркуляре, адресованном попечителям учебных округов. 11 апр. поддержал проект гос. страхования уч-ся вузов (не был доведён до конца). Циркуляром от 15 апр. предоставил ф-там вузов право самостоятельно устанавливать способы замещения вакансий. В мае ректорам вузов предложено уволить с проф. должностей всех лиц, назначенных после 27 авг. 1905 без представления ф-тов и советов: отменено исключение из гимназий и реальных уч-щ без права поступления в др. учебные заведения (все ранее исключенные могли поступать на общих основаниях): попечители учебных округов должны были начать (в соответствии с циркуляром, содержавшим осн. правила упрощения) реформу рус. правописания. Считал невозможной и бесперспективной деятельность пр-ва в условиях пост. конфронтации с Советами РСДполагал, что Врем. пр-во в такой ситуации должно уйти, объяснив стране, почему оно считает свою деятельность бесплодной. До того как он пришёл к такому выводу, Мануйлов в апр. настаивал. на принятии декларации-воззвания, где социалистам предлагалось принять участие в пр-ве, в результате чего в состав пр-ва вошли И.П. Церетели и М.И. Скобелев.
В.Д. Набоков в воспоминаниях "Врем. пр-во" писал: "Мануйлов как-то скорее других проникся безнадёжностью в отношении деятельности Врем. пр-ва вообще и чаще других говорил о необходимости ухода Врем. пр-ва ввиду невозможных условий работы, создаваемых контролем и пост. помехой со стороны Совета РД.-По существу, он не был боевой натурой, борцом. Он и раньше гл. методом борьбы избирал отставку. — Среди др. министров Мануйлов имел исключительно "дурную прессу". На него нападали и справа и слева: справа — за бездеятельность и апатию перед растущей рев. волной… Слева его обвиняли в бюрократизме, в сохранении канцелярской рутины, в призыве деятелей старого режима… Мануйлов не умел отбиваться и огрызаться. Он приходил в уныние и отчаяние. В сущности говоря, он, может быть, был вполне прав. признавая положение безнадёжным. Но и в этом случае ему следовало действовать иначе: решительнее- я бы сказал — демонстративнее" ("Наше наследие". 1990, N6, с. 69–70).
В июле на 9-м съезде партии кадетов сделал доклад, в к-ром перед партией ставилась задача сформулировать "экон. программу чисто практического характера": "Мы должны открыто и громко сказать, что развитие нар. х-ва базируется на свободе личного почина. Мы должны сказать, что в области пром-сти, так же как и в агр. программе, не отрицаем личную собственность" ("Речь", 1917, 27 июля). После ухода из пр-ва вернулся в "Рус. Ведомости" на должность гл. редактора (газета после Октября не раз меняла своё название). На расширенном заседании ЦК кадетов 11–12 авг., большинство к-рого склонялось к установлению воен. диктатуры для "спасения страны от анархии", Мануйлов заявил: "Уговорами управлять нельзя… Остаётся утвердить власть на физич. силе" (Думова Н.Г. Кадетская партия в период Первой мировой войны и Февральской революции, М., 1988, с. 195).
После Окт, рев-ции Мануйлов выехал (без семьи) в Тифлис, откуда направил письмо В.И. Ленину о своём желании сотрудничать с Сов. властью. По возвращении в Москву в янв. 1918 преподавал в Моск. ун-те, в 1919-20 консультант наркома финансов, активно участвовал в проведении ден. реформы 1922. С 1924 член правления Госбанка.
Использованы материалы статьи Н.Л.Тумановой в кн.: Политические деятели России 1917. биографический словарь. Москва, 1993.
Милюков Павел Николаевич(15 января 1859, Москва -31 марта 1943, Франция). Лидер кадетской партии, историк. Род. в семье архитектора и преподавателя. Обучаясь в 1-й московской гимназии, проявил незаурядные лингвистические способности и свободно овладел пятью языками. В 1877 поступил на историко-филологический факультет Московского университета. В 1881 был арестован за участие в студенческом движении и исключен, но на следующий год завершил обучение и был оставлен в ун-те на кафедре рус. истории под руководством В.О. Ключевского, одновременно преподавая в гимназии и на Высших женских курсах. В 1892 получил степень магистра за диссертацию "Государственное хозяйство России в первой четверти xviii столетия и реформа Петра Великого", удостоенную премии С.М. Соловьева. В последующие годы вышли в свет его "Очерки по истории русской культуры", "Главные течения русской исторической мысли", "Разложение славянофильства" и др. Полагая, что "существует ряд основных закономерных эволюций разных сторон социальной жизни", Милюков не считал возможным объяснять исторический процесс развитием производства или "духовным началом". Он стремился рассматривать единую историю как ряд взаимосвязанных, но разных историй: политической, военной, культурной и т. д., внеся свой вклад в рус. историографию. В 1895 Милюков был уволен из университета за "дурное влияние на молодежь" и административно выслан в Рязань, а через два года — в Болгарию, где ему была предоставлена кафедра истории Софийского ун-та. В 1898 обвиненный по ничтожному поводу в недостаточной почтительности к Николаю ii, по требованию рус. правительства, был отстранен от преподавания; принял участие в работе археологической экспедиции. В 1899 Милюков смог вернуться в Петербург. За участие в собрании, посвященном памяти П.Л. Лаврова, Милюков был осужден на 6 мес. тюрьмы без права жизни в столице. В 1903–1905 путешествовал в Англии, на Балканах, в США, читал лекции, встречался с рус. эмигрантами П.А. Кропоткиным, Е.К. Брешко-Брешковской, В. И. Лениным и др. В 1905, узнав о рев., приехал в Россию ("я возвращался "домой" с репутацией начинающего политического деятеля"). Вскоре Милюков стал широко известен как председатель объединенных профессиональных организаций — Союз союзов. Он был одним из организаторов и лидеров конституционно-демократической (кадетской) партии, председателем ее ЦК, редактором газ. "Речь". Милюков полагал, что "единая и неделимая Россия", получив после созыва Учредительного, собрания конституцию, сможет обеспечить гражданам политические права и реформистский, либеральный путь развития, 8-часовой рабочий день, свободу профсоюзов, решение аграрного вопроса путем распределения среди крестьян монастырской, государственной земли и выкупа части помещичьих владений. Могущественное, правовое государство с парламентской монархией — вот что намечалось партией в случае ее выхода на широкую политическую арену. После роспуска i Государственной думы Милюков был среди подписавших Выборгское воззвание, призывавшее население к гражданскому неповиновению. Будучи избран в iii и iv Государственную думу, Милюков стал официальным лидером партии. В 1915 Милюков, видя неспособность правительства успешно вести военные действия, стал инициатором создания "Прогрессивного блока", требовавшего включения своих представителей в правительство для обеспечения победы и проведения либеральных реформ. В 1916 выступил в Думе со знаменитой речью "Глупость или измена?", направленной против окружения монарха и вызвавшей ярость черносотенцев. В феврале 1917, обладавший огромной работоспособностью и политической гибкостью, Милюков вошел во Временное правительство в качестве министра иностранных дел; был сторонником сохранения монархии после отречения Николая ii. Милюков выступал за продолжение войны "до победного конца". За требование территориальных захватов получил кличку Милюков-Дарданелльский, в апреле 1917, после правительственного кризиса, был вынужден уйти в отставку. Активно выступал против большевиков, поддержал мятеж Л.Г. Корнилова и оказался одинаково ненавистен правым и левым. После Октябрьского переворота выехал на Дон, где вошел в состав "Донского гражданского совета", став автором декларации Добровольческой армии, сформулировав ее цели и принципы. Неудачные действия против Сов. правительства заставили Милюкова в 1918 искать содействия в Киеве у германской армии. Несогласие кадетского ЦК с позицией Милюкова привело последнего к сложению с себя обязанностей председателя. Милюков осенью 1918 признал ошибочной свою пронемецкую позицию и приветствовал интервенцию государств. Антанты. С конца 1918 находился в Румынии, Франции, Англии. В 1920 поселился во Франции. С 1921 стал редактором газ. "Последние новости", ставшей наиболее читаемым органом росс. эмиграции. Понимая необратимость происшедших событий в России, Милюков считал, что крестьянство станет той силой, которая взорвет большевистский режим изнутри. Эмиграция должна способствовать "эволюции советской системы". В 1922 на Милюкова было совершено неудавшееся покушение. В 1929 в Париже было устроено грандиозное празднование 70-летия Милюкова. Отстаивая идею державности, Милюков был готов поддержать любой режим, способствующий воплощению этой идеи в жизнь. Во время советско-финляндской войны он занял сторону СССР, заявив: "Мне жаль финнов, но я за Выборгскую губернию". В канун второй мировой войны Милюков утверждал, что "в случае войны эмиграция должна быть безоговорочно на стороне своей родины". Ненавидя фашизм, Милюков мучился судьбой Франции и переживал за Россию. В 1943 писал, что за разрушительной стороной рус. рев. нельзя не видеть ее творческих достижений в укреплении государственности, экономики, армии, управления, и даже находил, что в народе пробудилось чувство независимости и достоинства. Милюков — автор "Воспоминаний", работ по истории рев. В.Д. Набоков, отец известного писателя, погиб, закрыв собой Милюкова от выстрела монархиста-эмигранта.
Использованы материалы кн.: Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.
Родзянко Михаил Владимирович(19 марта 1859, Екатеринославская губ., - 24 января 1924, Югославия). Из потомственных дворян Екатеринославской губ., сын полковника гвардии (вышедшего в запас в чине генерал-лейтенанта) Владимира Михайловича Родзянко (1828–1893); впоследствии в анкетах в графе "народность (по родному языку)" писал "малоросс". Крупный землевладелец: в 1910 за ним и его женой значилось в общей сложности 2653 дес; "однако указываемые в формулярах данные были сильно занижены, т. к. по др. данным на начало 1916 только в Боровичском уезде Новгородской губ. он владел 4822 дес. Окончил Пажеский корпус, после чего в 1877 вступил корнетом в л. — гв. Кавалергардский е.в. полк. В 1882 вышел в запас в чине поручика. Жил в Екатеринославской губ., где в 1883 был избран почетным мировым судьей, в 1886–1891 был предводителем дворянства Новомосковского уезда. В 1884 женился на кн. Анне Николаевне Голицыной, дочери сенатора и обер-гофмейстера Двора. У них было трое сыновей — Михаил (1884–1956), Николай (1887-?) и Георгий (1890–1918). В 1891 М.В. Родзянко вышел в отставку "по домашним обстоятельствам" и несколько лет провел в имении в Новоторжковском уезде Новгородской губ., где был избран земским гласным. В 1892 пожалован в звание камер-юнкера, в 1899 — в звание камергера. С 1901 председатель Екатеринославской губернской земской управы. Действительный статский советник (1906). Являлся одним из организаторов "Союза 17 октября" и членом его ЦК. В 1906–1907 член Государственного совета по выборам от екатеринославского земства. В связи с избранием от Екатеринославской губ. в III Думу 31 ноября 1907 сложил звание члена верхней палаты. В Думе с 1910 возглавил фракцию октябристов, а 22 марта 1911 сменил А.И. Гучкова на посту председателя Думы. После раскола партии октябристов на рубеже 1913–1914 входил во фракцию земцев-октябристов. Переизбранный в IV Думу, Родзянко, умело лавируя между фракциями и группировками палаты, стал ее председателем и в дальнейшем ежегодно переизбирался на эту должность. Значительную роль сыграл в годы мировой войны. Начав с почти безоговорочной поддержки власти в первые месяцы военных действий, под влиянием поражений на фронте перешел в оппозицию. С июля 1915 один из лидеров Прогрессивного блока; принадлежал, наряду с А.И. Гучковым и Г.Е. Львовым, к числу наиболее вероятных кандидатов блока на пост премьер-министра. Был одним из инициаторов учреждения 17 августа 1915 Особого совещания для обсуждения и объединения мероприятий по обороне государства; с 26 августа 1915 возглавлял образованную Особым совещанием Эвакуационную комиссию. 27 февраля 1917 избран председателем Временного комитета Государственной думы. От имени комитета вел по телеграфу переговоры со Ставкой, завершившиеся отречением Николая II и созданием Временного правительства, в которое, однако, Родзянко не вошел. Затем оставался во главе быстро утрачивавшего влияние Временного комитета; под руководством Родзянко в апреле-августе 1917 проходили так называемые частные совещания членов Думы, обсуждавшие политическую и экономическую ситуацию в стране. Находился на посту председателя Думы вплоть до ее роспуска 6 октября 1917. После Октябрьской революции уехал на Дон, участвовал в создании белого движения. Скончался в эмиграции в Югославии. Автор воспоминаний: Государственная Дума и февральская 1917 года революция // Архив русской революции. М., 1991. Т. 6. С. 5–80; Крушение империи: (Записки председателя Русской Государственной Думы) // Архив русской революции. М., 1993. Т. 17. С. 5–169.