Рыцари без страха, но не без упрека
Шрифт:
– В последнюю минуту сбежал. Так что, считай, я один его похитил! – сказал Верблюжонов с гордостью. – Трудно было! Лебедева звала его, верещала: «Ко мне! Ко мне!» А я ему в пасть любительскую колбасу – и он сразу наутёк за мной. Ещё просил. Дай ты ему ещё! Я половину сам съел.
– А тебя она узнала, Лебедева? – забеспокоился Вася.
– Не, не узнала. Я пальто навыворот надел и ушанку на глаза надвинул! Вот так!
Верблюжонов стал показывать и выпустил из рук поводок. Щенок пошёл гулять
– Ты и вправду его не боишься?
– А чего мне его бояться? – засмеялся Верблюжонов. – Я расту отпетый. Отпел вчера гитару. Отцу студенты на вчерашний день рождения подарили. А я смотрю, на стене муха – как тресну по ней гитарой. Гитара – вдребезги. Электрическая была.
– Раньше ты говорил, что это был самовар. Электрический.
– Не говорил я этого. Тебе приснилось, наверно.
– Да ты что! – возмутился Вася. – Своими ушами я это от тебя слыхал. Зачем ты мне всё врешь?
– Не знаю, – пожал плечами Верблюжонов. – У меня так получается. Я просто такой. И сам страдаю от этого.
Тут в комнате что-то грохнуло. Мальчишки вбежали в комнату: на полу валялась скатерть и осколки вазы.
– Он разбил хрустальную вазу! – вскричал Вася. – Ты что?! – набросился он на щенка.
ЧЕТЫРЕЛАПЫОДИНХВОСТ спокойно отошёл в сторону и удивлённо уставился на Васю, помахивая хвостом.
– Не сердись ты на него, – кинулся Верблюжонов к Васе. – Он нечаянно, видишь, прощения просит: хвостом как виновато машет!
– Нечаянно, – заворчал Вася. – А мне что будет?! Мне такое будет! Меня убьют за эту вазу.
– Не надо, – сказал Верблюжонов. – Давай свалим на меня. Меня каждый день колотят, я уже привык. Мне всё время не везёт. Прямо всё так и бьётся, так и бьётся вокруг меня.
Пока собирали осколки, щенок успел прогрызть домашние тапки и навести свой особый порядок в книжном шкафу. Когда Вася всё это увидел, он заорал, как будто его режут. В это время раздался звонок.
– Прячься с ним! – зашипел Вася на Верблюжонова. – Вдруг родители?!
– Нет, уж лучше ты сам с ним прячься! Знаешь, какой он кусачий.
Пока они торговались, звонок всё звонил и звонил. Наконец, запихнув Верблюжонова со щенком в ванную, Вася пошёл открывать двери. В дверях стояли Оля Лебедева с Димкой.
– Вы чего? – недовольно спросил Вася, метнув уничтожающий взгляд на Димку: – Предатель!
– Мы за щенком, – робко объяснила Оля. – Дима сказал, что он здесь, у тебя.
– Нет его, – буркнул Вася. – Откуда он может здесь быть? Ты что, Димас, спятил?
– Олежка мне сказал, что похищение будет сегодня, прямо сейчас, вот я и подумал…
– А ты не думай! – разозлился Вася и дёрнул дверь, чтобы захлопнуть. – Вы что, оба спятили? Нет у меня никаких ваших щенков! И убирайтесь!
– Ну пожалуйста! – пытаясь придержать
В это время из глубины квартиры послышался приглушённый лай. Это шумел ЧЕТЫРЕЛАПЫОДИНХВОСТ, которому надоело сидеть в тёмной ванной. Он хотел играть.
– Это он лает, наш ЧЕТЫРЕЛАПЫОДИНХВОСТ! – обрадовалась Оля и впрыгнула в квартиру. За ней следом ворвался Димка.
Вася поначалу оторопел, но тут же дотронулся до выключателя – и свет погас, а дверь сама собой захлопнулась. Все очутились в кромешной тьме.
Оле стало страшно. Димка тоже не очень-то любил темноту, но здесь взял себя в руки: рядом шла храбрая Оля. С ней он ничего не боялся.
Вдруг раздался леденящий душу крик. Это закричал Вася, но они не поняли, кто кричал. Он так искусно закричал, что сам испугался этого крика.
– Ой! – воскликнула Оля и схватилась за Димку. Димка и сам задрожал как осиновый лист. – Кто это?
– Привидение! – свистящим шёпотом объяснил Вася. – Наверно, оно и лаяло. Недавно старуха соседка померла, а вместо неё, представляете, поселилось ОНО, привидение. Может, дальше не пойдём, а то ещё как выскочит! Я за него не ручаюсь, братцы.
Оля с Димкой обмерли.
– Лучше мы не пойдём, – еле выдавил из себя Димка. – Лучше мы в другой раз. Вася, выпусти нас, пожалуйста. Мы в другой раз…
Но Вася не торопился их выпускать. Он ждал, когда заплачет и закричит от страха Оля. Пусть эта противная девчонка запросит пощады. Что за девчонки пошли! Сначала Шмелёва ему дорогу перебежала, теперь всюду лезет эта Лебедева. Что бы ещё такое придумать?
– Дима, а как же ЧЕТЫРЕЛАПЫОДИНХВОСТ? – прошептала Оля. – Я без него не могу вернуться! Там Павлик плачет. И дедушка, когда узнает, расстроится. А бабушка… ой, что будет! Ну пожалуйста, Вася, выпусти щенка! Я ведь слышала его лай.
– Ты ослышалась. Я же тебе сказал: это привидение! У тебя, понимаешь, такая отвратительная привычка: слышать чего нет на самом деле! – отрезал сурово Вася. – Если хочешь знать, твоего этого ЧЕТЫРЕЛАПЫ давно и в живых-то уже нет. Мы из него по закону Лабрадорской империи суп сварили.
– Какой суп?! – ужаснулась Оля. – Разве можно?!
– Обыкновенный. Сначала ЧЕТЫРЕЛАПЫ туда положили. Потом ОДИНХВОСТ опустили. И ещё кинули два уха для особого вкуса! – захохотал Вася. – Сейчас этот суп тебе подарим. Нальём за шиворот, чтобы знала, как нас, старшеклассников, не уважать!
Оля не поверила – не могла она поверить в это! – рванулась вперёд и, уже не боясь никаких привидений, закричала протяжно, как когда-то кричал Павлик:
– ЧЕТЫРЕЛА-А-ПЫ-Ы-ЫОДИ-И-ИНХВО-О-ОСТ!