Рыцари былого и грядущего. I том
Шрифт:
– Платят, говорите, одинаково? А вы знаете, что только в Эфиопии вам гарантирована тринадцатая зарплата?
– Ну-ка поподробнее?
– Объясняю: год в Эфиопии состоит из 13-ти месяцев. 12 месяцев по 30 дней и ещё один месяц – 5 дней. Хоть и маленький этот месяц, а считается полноценным. Так что оклад за него вынь да положь.
– Они «вынут»… Потом догонят и ещё раз «вынут». И только после этого «положат». Шутник ты, Андрюха.
Сиверцев понимал, что шутит, можно сказать, над самым святым, что только есть у советского офицера – над зарплатой. За такие шуточки можно было и по морде схлопотать,
– Какую книжку читаешь? Давай попробую угадать: «Чук и Гек»? Нет, это, наверно, будет для тебя сложновато. Понял, ты штудируешь бессмертное произведение неизвестного классика «Гук и Чек». И ты прав, мой друг, нет на свете сюжета увлекательнее.
Офицер, которого Сиверцев доставал, мрачно насупился. Сей доблестный воин был обременён семьёй, дачей, лишним весом, а так же изнурительной мечтой купить «Жигули», которые немыслимо было приобрести на обычную офицерскую зарплату. Вот если пошлют куда-нибудь в Африку советником, полновесное вознаграждение закапает чеками Внешторгбанка. Чек таким образом становился смыслом и сутью бытия. А послать на службу за границей мог только ГУК – главное управление кадров. ГУК и чек – магия советского бизнеса.
Пытались и над Сиверцевым подтрунивать, но это получалось не всегда:
– Ну чё, Андрюха, эфиопский язык уже выучил?
– Хотел выучить, да так и не смог. Оказалось, что эфиопского языка не существует. И я вам больше того скажу: никаких эфиопов тоже не существует в природе.
– Кто ж тогда живёт-то в Эфиопии? Индейцы что ли?
– Живут там разные народы. Заглавный – амхара. Есть ещё тиграи и тигрэ, которых ни в коем случае нельзя путать. Тиграи – один народ, а тигрэ – совершенно другой.
– Да они и сами-то, наверное, друг друга не различают. Негры есть негры.
– Опять осечка. И амхара, и тиграи, и тигрэ – семиты, то есть народы родственные, например, евреям или арабам.
– Так они вообще не чёрные?
– Они необычные, – у Андрея вдруг появилось на лице мечтательное выражение, он уже не помнил о том, что всего лишь намеревался посадить коллегу в лужу, – Черты лица у них тонкие, как у европейцев, а цвет кожи тёмный, как у африканцев. А впрочем, есть там и негры, которых я рискну так назвать, только чтобы тебе было понятнее. Точнее будет -
кушитская группа. Народ оромо, например. – когда Андрей сказал «оромо», со стороны могло показаться, что он положил себе в рот леденец немыслимо-изысканного вкуса, – Ну
и ещё там есть несколько десятков народов. Ты не очень огорчишься, если я тебе скажу,
что не запомнил их названия? – Андрей вышел из мечтательного транса и вернулся к
обычной офицерской пикировке. Его собеседник тоже оказался не промах:
– В следующий раз, а именно через неделю, названия всех племён должны у тебя как от зубов отскакивать. Иначе я огорчусь до невозможности. Особое внимание обрати на кушитскую группу. Можешь идти.
Беззлобные насмешки коллег по поводу его увлечения Эфиопией Андрея нисколько не удивляли да, в общем-то, и не обижали. Обиду ему пришлось претерпеть от настоящих африканистов, то есть именно от тех людей, среди которых он надеялся встретить понимание. Андрей всегда увлекался историей мировых религий. А в связи с Эфиопией эта тема его тем более заинтересовала. Он узнал, что тигрэ – мусульмане, а тиграи и амхара – христиане. Только что за христиане? Не католики вроде бы и не православные, и уж тем более не протестанты. Что за конфессия? Ни в одной книге об этом не было ни слова. Ему подсказали, что есть один офицер генштаба, который неплохо пендрит в религиозных вопросах. С большим трудом ему удалось договориться о встрече, когда был в Москве. Андрей не сомневался, что его глубокий интерес к специфическим тонким вопросам заслуживает всяческого поощрения и будет по достоинству оценён таинственным и загадочным офицером генштаба. Он буквально наслаждался тем вопросом, который задал:
– Товарищ полковник, скажите, к какой конфессии принадлежат христиане Эфиопии?
Полковник ответил ледяным и несколько брезгливым тоном:
– Христиане Эфиопии – дохалкидонские монофизиты, – выдержав многозначительную паузу и слегка скривив физиономию, полковник спросил, как обрезал: – Вас устраивает мой ответ?
Андрей, растерявшись, тоже сделал паузу. Он вообще-то рассчитывал на небольшую лекцию, а ответ его собеседника был не только краток, но и демонстративно, вызывающе непонятен. С ним, кажется, просто не хотят говорить. Автоматически, несколько даже испуганно, он спросил:
– А нельзя чуть подробнее?
– Для того чтобы вам стали понятны подробности, молодой человек, вам придёться получить богословское образование как минимум на уровне духовной семинарии. К слову говоря, это представляется мне неплохой идеей. Не хотите сменить профессию? А что, закончите семинарию, получите тёпленькое местечко где-нибудь в Подмосковье. Местечко по сравнению с Эфиопией будет скорее прохладненьким, но может оно и к лучшему? Будете кадилом махать, а кадило, доложу я вам, весит гораздо меньше, чем автомат, и это гораздо более безопасный предмет. Впрочем, с кадилом тоже надо уметь обращаться. Раскалёнными углями обжечься можно очень больно.
Эта высокомерно-брезгливая отповедь вызвала у Андрея настоящий шок. Он понял, с ним не шутят. Его предупреждают: будь тем кто ты есть. Будь нормальным советским офицером: тупым, нелюбопытным и материально озабоченным. Андрей всё же сделал попытку вырулить из опасного тупика, в который так быстро зашёл разговор:
– Товарищ полковник, я просто интересуюсь культурой Эфиопии, а в основе древней культуры всегда лежит религия. Как мы сможем помочь народам Эфиопии, если не попытаемся понять их изнутри?
– Нечего там понимать. Какое тебе дело до религиозных предрассудков этих дикарей?
– Простите, товарищ полковник, но вы гораздо лучше меня знаете, что они не дикари. Уж скорее мы дикари по сравнению с ними. Ещё в эпоху античности уровень развития культуры в Эфиопии был высочайший. А в XII веке они строили такие огромные христианские храмы, какие мы, русские, тогда при всём желании не могли построить.
– Это вы про Лалибелу? Поздравляю, молодой человек, поздравляю и восхищаюсь. Где вы смогли найти источники по Лалибеле? Ведь их почти нет, – в глазах полковника промелькнули живые искорки, всегда отличающие исследователей-энтузиастов. Андрей решил расширить и закрепить успех: