Рыцари королевы Ядвиги

Казаков Дмитрий Львович

Раосеец отплыл чуть в сторону, освобождая проход, и легионеры затопали мимо него. Когда последний прошел через шлюз, круглый люк закрылся с чавкающим звуком. Скобы на стенках, в полу и на потолке засветились, будто наполненные белым огнем трубки.

– Красиво, – сказал Соболев. – Хотя эта самоуправляемая посудина, судя по всему, жутко старая…

Тут русский не ошибался – корабль выглядел обветшалым. Серые, шероховатые на ощупь панели покрытия местами отошли, скобы порой еле держались, воздух отдавал горелой изоляцией.

Коридор

вывел в другой, точно такой же. В одном его конце оказался тупик, а точнее – наглухо задраенный люк, а во втором – помещение, похожее на пассажирский салон большого флайера.

Громадные мягкие кресла в четыре ряда, парящие над полом. Полукруглые стены с иллюминаторами, за которыми – полный мрак, а в дальнем конце – моргающая приборная панель размером со стол, и над ней – выгнутый обзорный экран, залитый слепой темнотой гиперпространства.

– Круто, клянусь сережками в ушах Святой Девы, – заметил Арагонес. – Полетим с ветерком, да?

Зашуршало, из пола вырос столб серебристого света. Замерцал, превратился в вихрь из искорок-снежинок, а затем сложился в фигуру представительного мужчины средних лет, облаченного в темный комбинезон.

– Рад приветствовать вас на борту «Радости бабушки», – сказала фигура на базязе-один и поклонилась.

– Чьей-чьей радости? – улыбнулся Вильям.

– «Радости бабушки», – повторил мужчина. – Так корабль назван в честь матери матери первой владелицы, принадлежавшей к племени паридор-сох-солнце народности рамирехо великой цивилизации тарквада.

– Да? – Судя по лицу Гаррисона, он впервые слышал все перечисленные названия.

– Именно так, – кивнула фигура. – Меня можете называть Умник, я – искусственный интеллект класса два дробь шесть, создан для управления космическими средствами транспорта класса пять и шесть общей классификации. Запрограммирован двадцать восемь универсальных циклов назад на планете Рассстабан. Нынешний облик избран мной автоматически, исходя из ваших предпочтений. Прообразом личности…

– Стоп! – вскинул руку Ли. – Это все очень интересно, но лучше объясни нам, как тут размещаться и сколько продлится путешествие…

– Слушаюсь и повинуюсь, – ответил Умник, точно джинн из сказки, и приступил к пояснениям.

Кресла оказались персональными пассажирскими комплексами, способными кормить, поить, усыплять и даже развлекать размещенных в них разумных существ. Предназначались они вовсе не для людей, но, подобно всей квазиживой технике, могли как угодно трансформировать свой внешний вид и набор функций.

– Так это что, и нужду справлять в него придется? – уточнил Арагонес, изучая ближайшее кресло.

– Совершенно верно, – сказал Умник. – Стоит только пожелать, и ППК создаст для этого условия. Он способен бесследно абсорбировать и усваивать практически любые отходы живых организмов.

Строители «Радости бабушки», судя по всему, не знали, что такое стыд и стеснение.

– Так-так, – покачал головой Ли. – А сколько продлится путешествие?

– Половину медиацикла. До расчетного времени старта остается пятая часть мини-цикла.

«Примерно девять дней и пять минут, – подумал Вильям. – Не так уж и долго, хотя от скуки тут с ума сойдешь…»

– Тогда стартуй, – кивнул Ли. – Размещаемся, парни…

– Слушаю и повинуюсь.

Умник поблек и исчез, втянулся в пол, а легионеры принялись знакомиться с ППК.

Кресло на ощупь оказалось похоже на плюшевое, а едва Вильям сел в него, мягко потекло под телом, изменяя форму. В затылке холодно защекотало, как во время контакта с БИС – боевой информационной системой.

– Ой, эта крокодилья задница нас сканирует, что ли? – удивился Гаррисон, занявший кресло по соседству.

– Конечно, – хихикнул Арагонес. – Иначе как оно узнает, каким именно образом твои какашки подъедать?

Корабль вздрогнул, людей прижало к мгновенно отвердевшим креслам.

– Вот и старт, – заметил Ли, когда ускорение отпустило. – И все же странно, что раосейцы никого из своих с нами не отправили. Настолько доверяют младшим сегментам, которых подобрали месяц назад?

Вильям почесал в затылке:

– Тот червяк рассуждал логично, что им самим лучше не светиться. Но все-таки это сильно напоминает банальную трусость. Не любят членистые подставлять себя под выстрелы…

– Благо для этого всегда найдутся какие-нибудь идиоты вроде нас. – Арагонес потянулся и зевнул. – Поспать, что ли?

Вильям тоже откинулся в кресле и собрался задремать. Но все планы нарушил Ли, вызвавший Умника и попросивший показать план звездолета. Искусственный интеллект класса два дробь шесть подвесил в воздухе расцвеченную яркими красками трехмерную схему, и Снарк забыл о сне.

«Радость бабушки» напоминала наконечник стрелы длиной в полсотни метров и толщиной в десять. Жилой отсек располагался в носу, корму занимал двигатель, а люки находились под днищем, а еще в обоих крыльях, что могли подниматься вертикально для стыковки.

– Красивая штука, – заметил Соболев, разглядывающий творение рамирехо с открытым ртом. – Только уж больно тесная. Как бы мы за девять дней без нагрузки не ослабели совсем.

– ППК можно настроить на тонизирование мышечной системы, – сказал Умник, убирая изображение звездолета. – И временами повышать уровень гравитации в пространстве жилого отсека.

– Первое – отлично, второе – не стоит, – покачал головой Ли. – Разберемся с этим делом завтра. А то и правда спать охота…

Вильям откинулся в кресле и закрыл глаза. Уснул мгновенно, и снились ему серые воды реки Мерси, крыши Ливерпуля и висящая в небе вместо солнца золотистая глыба звездолета раосейцев…