Рыцари Старой Республики: Я, Реван
Шрифт:
– Орбита! — крикнул Карт из пилотского кресла. — Пятнадцать стандартных минут до посадочной глиссады.
– Ты сможешь уйти в гипер, делая вид, будто... — начал я, но Онаси и без того уже дёргал тумблеры на пульте.
– Дантуин? — спросил он, на глазах наполняясь привычным оптимизмом.
– Нет, — ответил я. — Не Дантуин.
26.
Отследить точку выхода из гипера по вектору прыжка — плёвое дело. По крайней мере, для локационных станций такого монстра, как «Левиафан». Направься мы прямиком в Анклав джедаев, флот ситхов
...Которая пока ещё не решена.
– Слушай, Карт, — сказал я, лихорадочно обдумывая новую идею. — У нас на борту есть такая штучка... ну, вроде буя? Чтобы можно было выбросить в космос и улететь, а она сама передаст голосообщение?
– Конечно, — уверенно ответил Онаси. — Я бортовой реестр ещё не смотрел, но уж маячков-то на любом корыте полно.
– Бастила! — заорал я. — Бегом в эту... ну, отсек, где вечно Миссия ошивается!
Это я от нервов, конечно: нигде твилекка не «ошивалась». Просто не успела пока девочка освоиться на корабле. А сейчас попала под горячую руку.
– Снимай, — сказал я. — Нет, просто стой тут... ну да, остановишь запись, когда я скажу «Прощай, Малак», ясно? Бастила, а ты будь здесь и делай вид, будто... точно, именно вот так. Готовы, девочки?
Я поглубже спрятал голову в капюшон, глубоко вздохнул, откашлялся и кивнул твилекке.
– Малак, Малак, Малак, — низким голосом проговорил я, глядя в объектив голокамеры. — Узнаёшь меня? Старый ученик... старый друг. Ты действительно думал, что меня так легко убить? Действительно думал, что способен занять место настоящего Владыки?
Я говорил подчёркнуто холодно и спокойно, а теперь позволил себе короткий презрительный смешок. От этого звука твилекка даже вздрогнула, и я счёл своё актёрствование достаточно убедительным. Следовало торопиться, Карт сейчас вёл радиообмен с «Левиафаном», пытаясь выиграть немного времени, и я продолжил:
– Ты знаешь, какой будет кара за предательство... но не сейчас. Нет. Я желаю, чтобы твоё ожидание было страшнее самого наказания. Я вернусь, Малак, очень скоро я вернусь с новой ученицей. Бастила, поприветствуй будущий труп.
– Привет, будущий труп, — слабым голосом сказала джедайка и снова уронила голову в безвольной покорности.
Молодец, девочка, с удовольствием подумал я. С каждым таким эпизодом, с каждым проявлением живого человеческого куража вместо серого джедайского догматизма Бастила нравилась мне всё больше. Наверное, члены команды и в самом деле постепенно подстраивались под своего лидера — то есть меня.
– Ты хотел величия, Малак — получишь забвение. Ты жаждал власти — я отсеку тебя от Силы. Очень скоро я вернусь с новым оружием и новым флотом. И уничтожу Тарис. Сотру на этой жалкой планете каждое здание, каждое растение и живое существо. Тарис жестоко заплатит за поддержку, которую оказал тебе.
Я перевёл дыхание. Важно было говорить ровно, не повышая голоса, но вкладывая в слова подлинную ненависть и злобу. Если честно, я этих эмоций не испытывал, потому что меня-то с Малаком ничего не связывало. А вот у настоящего Ревана воспоминаний и эмоций должно было быть выше крыши — ну, я их и отыгрывал.
– А потом я приду за тобой, — очень отчётливо сказал я, склоняясь ближе к объективу. — Прощай, Малак.
Впечатлённая представлением Миссия на мгновение замешкалась, но тут же спохватилась и вырубила камеру.
– Ну? — спросил я. — Как?
– Ну, знаешь ли, — с восторгом сказала Вао. — Ну, вообще! Знаешь, Мак, если б я не знала...
– Почему мне всё время приходится изображать рабыню?.. — пробормотала Бастила, поправляя робу и пытаясь выглядеть ещё строже, чем обычно.
– Потому что любой мужчина мечтал бы видеть тебя в своей собственности, — ляпнул я прежде, чем успел подумать: кураж выветривался не сразу.
Бастила закаменела лицом.
– Кроме меня! — поспешно уточнил я. — Лично я готов рассматривать тебя исключительно в роли своей повелительницы и госпожи.
Твилекка фыркнула и сбежала из отсека. Бастила раздула ноздри и очаровательно порозовела.
– Нет страстей, — любезно подсказал я, — есть безмятежность.
– И снова ты прав, Мак, — с тщательной безмятежностью в голосе признала девушка. — Так что мы собирались делать с записью?..
Я чертыхнулся, схватил камеру и помчался к Ордо. По крайней мере, на запись хватило одного дубля: времени оставалось совсем чуть.
Нам повезло, всё прошло гладко. Не знаю, что позволило нам скрыть приготовления к прыжку. Может быть, «Левиафан» не ожидал подвоха, может быть, Карт удачно встал на фоне восходящего над Тарисом солнца... Онаси до последнего забалтывал диспетчеров, а мы с Кандерусом отстрелили радиобуй с записью, и «Чёрный ястреб» немедленно ушёл в гипер.
Не к Дантуину.
К Манаану.
Я рассудил, что это единственная планета, которую Малак гарантированно не станет подвергать бомбардировке. Несмотря на всю ярость, которую, как я надеялся, вызовет у него просмотр нашей милой видеооткрытки. Дело в том, что Манаан являлся единственным источником крайне необходимой обеим противоборствующим сторонам субстанции: колто. Без этого лекарства санитарные потери и ситхов, и Республики возросли бы до неприемлемых высот... воевали в далёкой-предалёкой галактике чуть менее разумно, чем на Земле в Первую мировую — но кто я такой, чтобы оспаривать «факты канона»?..
Не знаю, как выглядит грустный и одновременно ехидный смайлик, да и не принято ставить смайлики в мемуарах... в общем, я надеялся, что на нейтральном Манаане Малак злобу срывать не станет. Как выяснилось позднее, так и произошло. Более того: Тарис... впрочем, не будем забегать вперёд.
Мы вышли из гипера в системе Манаана, но садиться на планету не стали. Я знал, что приметы «Чёрного ястреба» уже известны Малаку, и наш кораблик будут активно выслеживать по всему Внешнему Кольцу. Особенно теперь, после того, как я лично и крайне вызывающе подтвердил своё присутствие на борту. Кроме того, если бы мы сели в единственном космопорту единственного на планете города, электронная сигнатура корабля осталась бы зафиксирована в памяти здешних компьютеров. А это позволило бы Малаку отследить наш следующий прыжок.